Четыре Ошибки Принцессы (СИ) - Солнечная Тина

— Ну, теперь ты ещё и жена. А у жены есть обязанности, знаешь ли, — его губы коснулись уголка моего рта, затем скользнули к щеке, к шее, оставляя там жаркие следы дыхания. — Хотя если хочешь, я могу научить тебя всему заново. Медленно. И с удовольствием.

— Ты слишком напорист. — Я чувствовала, как голос дрожит. От возбуждения, от желания, от смятения.

— А ты слишком сладкая. Продолжим обмениваться комплиментами?

Он снова поцеловал меня, не давая времени на раздумья, и я невольно прижалась к нему. Сильные руки, запах моря и кожи, тепло... всё кружило голову.

Позади послышался негромкий смешок Кейрана.

— Игра началась? — спросил он, вальяжно подходя ближе. — Тогда, возможно, и я поучаствую.

Рик отстранился первым, но не спешил уходить далеко. Его ладонь всё ещё лежала у меня на бедре, как якорь — грубый, надёжный, настоящий. Он облизал губы, словно смакуя наш поцелуй, а потом с ленцой повернул голову:

— Ну, раз ты уж так жаждешь, маг, иди. Только не забудь, что ты один из нас, а не первый и единственный муж.

Кейран скользнул ко мне почти неслышно, как всегда. Его движение было лишено той грубой напористости, что нес в себе Рик, — он был как дым, как тень, как шёлк, который сначала ласкает, а потом душит. Он посмотрел мне в глаза — внимательно, изучающе, как будто читал заклинание с древнего манускрипта.

— Если позволишь, — произнёс он негромко и коснулся моих губ своими.

Поцелуй был другим. Медленным, изысканным, затягивающим. Он не торопился взять, он манил. Исследовал, завораживал, будто накладывал заклятие, которому не хотелось сопротивляться. Его пальцы обвили мою шею, большой палец легко коснулся подбородка, подталкивая навстречу. Я почувствовала, как сердце бьётся где-то в горле, как дрожит живот от волнения и сладкого напряжения.

Когда он отстранился, мир казался чуть менее реальным. Мои губы пульсировали от прикосновений, колени стали словно ватными. Я вдохнула, потом ещё — и только тогда поняла, что меня одолевает смущение. Я смотрела то на одного, то на другого — и не знала, куда деться от собственного стыда.

— Я… я не…

— Тише, — Кейран мягко провёл пальцами по моей щеке. — Ты не сделала ничего предосудительного.

— Ты наша жена, Астрид, — проговорил Рик, снова прижимаясь ко мне с другой стороны. — Пусть нас и несколько… а ты одна. Всё, что между нами происходит, — это нормально. Привыкай.

— Пока только трое, — напомнил Кейран с усмешкой. — И, кажется, никто из нас не собирается делить тебя по расписанию.

— Ты не обязана выбирать, — добавил Домин, тихо подходя ближе, — и не обязана оправдываться, если не хочешь кого-то из нас. Просто будь честна и искренна.

Я стояла в кругу их внимания, их тепла, и смущение постепенно отступало, оставляя после себя только странную лёгкость. Они не осуждали. Не требовали. Только ждали, принимая меня такой, какая я есть. Их жена. Их принцесса. Как мило.

Я попыталась что-то сказать — правда. Но слова словно прилипли к небу, и всё, что смогла — это вдохнуть, чуть раскрыть рот… и ощутить, как тёплые губы Кейрана накрывают мои. Его поцелуй был мягким, терпеливым, будто он ждал, когда я сама позволю себе раствориться в нём. Он пах дымом и зельями, и, когда отстранился, в моей голове звенело.

Сразу за ним оказался Рик. Не спрашивая, не сомневаясь. Он вцепился в меня так, будто забирал своё, жадно, с нажимом, с лёгким рыком, от которого моё тело дрогнуло. У меня закружилась голова. Колени предательски подогнулись, и я прижалась к нему, инстинктивно и без капли сопротивления.

Я выдохнула. Глубоко. Сильно.

Они оба смотрели на меня. Кейран — внимательно, Рик — с усмешкой, Домин подошёл ближе, и в его глазах читалось ожидание. Мне нужно было что-то сказать. Объяснить. Но из горла вырвался только сиплый, но честный шёпот:

— Я… я хочу вас. Всех.

Молчание было долгим всего долю секунды — но оно отозвалось в моём животе предчувствием. Кейран усмехнулся, глаза его вспыхнули сталью, Рик хмыкнул и провёл пальцем по моей щеке, а Домин наклонился ко мне, его голос был низким, хриплым, тёплым:

— Тогда мы будем твоими.

Моё сердце билось в груди как безумное. Боги. Я не знала, как будет…

Домин шагнул ближе, и я подняла на него взгляд, всё ещё ощущая следы их поцелуев на губах, в сердце, на коже. Он задержался буквально в полушаге, оглянулся через плечо на остальных и сказал спокойно, но с твёрдой теплотой в голосе:

— Думаю, вам, господа, стоит привести себя в порядок.Принцесса заслуживает большего, чем мятая одежда и пыль с подземелья.

— Только попробуй начать без нас, — хмыкнул Рик, уже поднимаясь с кресла. Удивительно, как легко он согласился уйти, учитывая, что я отчетливо видела, насколько весома его причина остаться.

Я вспыхнула. Щёки горели, и, кажется, пульс отдавался где-то в ушах. Маг с капитаном обменялись взглядами — один насмешливый, другой лениво оценивающий — и всё же подчинились. Кейран подмигнул на прощание, а Рик, уходя, бросил через плечо:

— Я предупредил. И никаких фокусов, кузнец.

— Держи себя в руках, пират, — ответил Домин, и когда за ними закрылась дверь, в комнате воцарилась тишина. Очень личная такая тишина.

Он не приблизился сразу. Просто стоял, глядя на меня так внимательно, будто читал меня с обложки до последней страницы. А потом подошёл, взял мою ладонь в свою широкую, тёплую руку и прижал к груди.

— Ты невероятная женщина, Астрид. Смелая, искренняя, настоящая. И я счастлив называть тебя своей женой.

Он склонился и коснулся моих губ — не торопливо, не жадно. Словно обещание. Или благодарность. Или и то, и другое сразу.

Глава 16

Я потянулась к нему, обвивая руками шею, прижимаясь ближе, ощущая, как он замирает от этого простого, но такого интимного жеста. Его ладони медленно скользнули по моей спине, будто исследуя каждую линию, каждый изгиб моего тела. Он не торопился. В его прикосновениях было что-то трепетное, почтительное… и при этом в них таилась необузданная сила, сдерживаемая лишь тонкой нитью воли.

Его губы снова нашли мои. Сначала осторожно, будто он проверял, не передумала ли я. А потом, когда я застонала в ответ, отзываясь на этот поцелуй всем телом, — уже по-настоящему. Жадно. Глубоко. Он целовал меня, как будто был голоден по мне долгие годы. И я тонула в этом, теряясь между шепотом его дыхания и жаром рук, которые скользнули по моим бокам, затерялись в складках платья, изучали сквозь ткань изгиб бедра, касались талии, скользили вверх — к груди, но не касались, лишь почти…

Мурашки пробегали по коже, словно тысячи крошечных искр, зажигая внутренний огонь, которого я не знала раньше. Мы дышали в унисон, я ощущала, как замирают его пальцы, как он вжимает меня в себя чуть крепче, и в этом было всё — страсть, сдержанность, желание…

Моя магия всегда была непредсказуемой — и, как назло, именно в такие моменты она срывалась с поводка. Едва я прижалась к нему теснее, едва волна жара окатила меня от головы до пят, как в воздухе замелькали золотистые искры. Они закружились между нами, разгораясь с каждой секундой, — и в следующее мгновение вспыхнули и с глухим хлопком рванули вверх, будто сердце не выдержало накала.

Прозвучал треск — от пола, стены, чего-то рядом. Всё качнулось.Не фигурально, а буквально. Комната просто ожила и вздрогнула. Мы потеряли равновесие и полетели вниз, словно нас сбила с ног волна.

Я вскрикнула, сердце ухнуло в пятки, но сильные руки тут же подхватили меня и мягко прижали к себе. Мы с глухим стуком рухнули на ковёр, но я упала не на пол — на него. Он оказался подо мной, а мои волосы растрепались по его груди.

— Ох нет, ты в порядке? Прости! — выдохнула я, приподнимаясь, но он не дал мне встать. — Это часто происходит в самые неподходящие моменты!

— Ковер смягчил приземление. — Он улыбался, и в глазах его плясали тени всё того же жара. — А ещё... мне вполне нравится, где ты оказалась, Астрид. Не спеши вставать. Все получилось очень даже удачно.