И вчера ей наконец повезло. Утром ректор прилетел в академию с амулетом на шее, а когда он выходил вечером (она теперь каждый вечер подгадывала время и попадалась начальству навстречу), на груди у него она реликвию не разглядела. Тиана понадеялась, что Миль-Авентис наконец оставил артефакт в кабинете. Ибо драконы, бывало, остывали к новым игрушкам, это тоже все знали. Получается, ошиблась и он просто был спрятан под рубахой. Вот досада!
Дракон втянул носом воздух, нахмурился, щелкнул пальцами раз – амулет на запястье Тианы нагрелся, – щелкнул два, выбивая искры из воздуха, – амулет чуть зажужжал, но выстоял. Ректор вновь потянул носом воздух, недоуменно и удивленно нахмурился, и уже слегка раздраженно, с силой хлопнул ладонью о ладонь.
Стены загудели, посыпались на пол картины и разбитые стекла из книжных шкафов. Амулет на запястье раскалился так, что Тиана зашипела от боли – а вокруг нее вдруг полыхнуло. В глазах дракона блеснул хищный огонек – и тут же притух от узнавания.
– Магистр Риваль? – осведомился он так, будто не готов был сожрать ее тут же.
– Доброе утро, – светски сказала она и звучно расчихалась.
Глава 2, допросная
«Делая приворот, помни, что потом можно и не отвертеться».
Из наставлений юным волшебницам.
Дракон Миль-Авентис больше всего в жизни ценил то, что может его удивить или развеселить. А вид отчаянно чихающей великовозрастной девицы, скорчившейся под его столом, определенно подходил под оба эти определения.
– Необычное начало рабочей недели, магистр Риваль, – заметил он, подавая руку отчихавшей свое целительнице. Та, поправив на носу круглые очки, которые, судя по плетениям артефакторов, не только исправляли зрение, но и позволяли видеть в темноте, руку приняла. И встала так нарочито непринужденно, будто это совершенно нормально – быть застигнутой под столом в кабинете у начальства в четыре утра.
– Спасибо за помощь, – сказала она величаво и направилась к двери.
Дракон поднял брови, мысленно давая даме десять баллов за отчаянность. Она даже взялась уже за ручку, когда ключ в замке сам собой провернулся. Для надежности – два раза.
– Итак, – проговорил Миль-Авентис, не трогаясь с места, когда магистр, побледнев, развернулась от двери и, сняв очки, пару раз протерла их изящным кружевным платочком, – что происходит?
– Скандал происходит, лерд ректор, – сказала она возмущенно. – Вы, неженатый мужчина, закрываете с собой наедине незамужнюю девицу! Моя бабушка этого бы не одобрила.
– Боюсь, вашей бабушке придется с этим смириться, – притворно-огорченно качнул головой дракон. – Итак, магистр Риваль. Что вы делали в моем кабинете? И как вам удалось обойти мою защиту?
Она оглянулась так обескураженно, словно только что сообразила, что это действительно его кабинет.
– Я делала? – переспросила она, комкая платочек.
– Да-да, – нежно улыбнулся дракон. – Слушаю вас, магистр.
– Я… сидела под столом? – предположила она. Дракон так засмотрелся на эту театральную игру, что почти пропустил, как она запустила магический взломщик и старательно ковыряла замок.
– Вот, мы уже на шаг ближе к истине! – восхитился он. – К вечеру дойдем до нее. У меня терпения много, – и он облизнулся. – А почему вы сидели под столом?
Взломщик он блокировал, и девица ойкнула, когда отскочившее заклинание ударило ей по пальцам. Бросила отчаянный взгляд на окно. Но третий этаж – можно не успеть запустить заклинание левитации.
– Потому что я туда залезла? – не сдавалась магистр.
– Уволю, – вкрадчиво пообещал дракон.
Она отчего-то даже расслабилась, словно ожидала, что он тут ее покусает. Или правда ожидала?
– Это будет прискорбно, архимагистр. Но я с покорностью принимаю наказание. Могу я уже идти? Собирать вещи?
Смотрела она почему-то не ему в лицо, а куда-то на грудь. Краснела, отводила глаза и снова прикипала взглядом обратно. Дракон даже оглядел себя – не забыл ли он с утра надеть сорочку и не стоит ли тут, как русал, светя торсом. Но нет, торс его был до скукоты приличен: несколько амулетов не в счет, он всегда таскал на себе какие-нибудь золотые магические украшения, и окружающие к этому давно должны были привыкнуть.
– Мэтрис Риваль, – сказал он нежно. – Я сейчас покопаюсь в вашей голове и все узнаю, поэтому лучше сообщите мне сами. Или применю заклятье неудержимой правды, и вы мне расскажете все свои секреты, вплоть до того, какую кашу на завтрак вы не любили в детстве. Или превращу на месяцок в горгулью. Итак… как вы обошли мою защиту?
Она побледнела и прижалась к двери. Выдохнула и подняла вверх руку – на тонком запястье переливался серебряный амулет в виде браслета-змейки.
Миль-Авентис заинтересованно присвистнул, подошел ближе, взял за руку, всматриваясь.
– Эта вещь принадлежала дракону, – заключил он удовлетворенно. – Вашему предку, да? В вас чувствуется капля драконьей крови. Вот почему вы смогли пройти, магия любых других разумных не сработала бы. Отдайте его мне.
– Нет! – сильнее вжалась в дверь магистр. Она была испугана, но храбрилась, хотя голос дрожал.
Дракон досадливо поморщился. Амулет не отнять – такие вещи с тела должны быть подарены добровольно. И снять не выйдет.
– А если я предложу обменять на обещание забыть о вашем проступке? – вкрадчиво сказал он.
– Не отдам, – дрожащим голосом отказалась леди Тиана. – Это семейная ценность. От далекого прадеда!
У нее мелькнула мысль предложить обменять этот амулет на нужный ей, но какой дракон обменяет золото на серебро?
– Жаль, жаль, – прошипел дракон, отступая на несколько шагов – а то еще в обморок упадет тут, а ему откачивай. – Ну что же, оставим это, маленькая целительница. Итак, вернемся к тому, с чего мы начали. Зачем вы трогали книги? Картины? Что вы искали? Или под столом специально ждали меня? Решили устроить сюрприз?
На щеках у нее цвели красные пятна.
– Я… я искала ваш волосок! – выпалила она, краснея еще больше.
– Зачем? – поинтересовался дракон. – Порча, проклятие, зелье подчинения?
– Приворот, – и целительницу понесло. – Дело в том, что я… я… я смертельно влюблена в вас, господин ректор, а вы меня совсем не замечали! Поэтому я подумала, что немного приворота не повредит!
Он почувствовал даже некое разочарование, ибо отчаянные студентки и некоторые преподавательницы и так осаждали его чуть ли не каждый день. Но это вполне могло быть ложью – однако капля драконьей крови в ее крови не позволяла ощутить, врет ли она. Может, все же взломать?
Магистр, видимо, что-то ощутила, потому что сглотнула и шагнула к нему так быстро, что он не успел отпрянуть. А может, не захотел – ему было любопытно, что она придумала.
Ничего экстремального не произошло – она выдохнула, как перед боем, и прижалась горячими неумелыми губами к его губам. Он только успел ответить, как она отпрянула.
– Я, конечно, счастлив, что вы подарили мне первый поцелуй, леди взломщица, но это, как ни крути, посягательство на мою невинность, – заметил он укоризненно.
– С чего вы взяли, что первый? – отступила Тиана нервно. Щеки запылали, хотя казалось, куда уж сильнее.
– Мы, драконы, такие вещи видим, – подмигнул ей Миль-Авентис. – И все же, ай-ай-ай, какой стыд, магистр. Я ведь даже не успел ничего понять. Предлагаю повторить для пущего запоминания.
– Я так вас обожаю, что мне хватило. Обещаю, что буду хранить этот поцелуй в памяти всегда, – заверила она его. И вытянулась, словно ожидая, что он тут же ее перенесет в воспитательных целях в какое-нибудь забавное место типа козьей фермы, как случалось уже со студентками и магистрэссами, в первый год ректорства слишком бурно пытавшимися добиться у ректора любви и привилегий.
– Ибо я прекрасен и изумителен, – согласился Миль-Авентис иронично. Отошел к столу, потянулся к ковыльяку и под осуждающим взглядом девицы сделал глоток.
