Джо 2 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Лунный кот не просто так ошивался неподалеку от ректора, так что сумел вызнать ответ на самый интересующий нас с ним вопрос. Про его прекрасноликое мудрейшее высочество Хорниса лон Элебала.

Мужик оказался легендой, пусть и мрачноватой, но настолько крутой, что на всяких там котов и нас с Дино ему было глубоко чхать. Смертных, даже магов, он трактовал на уровне блох. Проснувшись и с немалым трудом выбравшись из организованной мной спонтанной ловушки (из которой выбраться вообще было нереально!), мудрец сразу же, не снимая тапок, обвинил во всем своего брательника, бывшего не много, ни мало, а целым эльфийским князем. То есть ставшего князем, пока Хорнис давил подушку. Последнее Нахаулу не помогло против Хорниса, а наоборот, зверски помешало. Политика у эльфов штука спокойная, но заковыристая и длинная, как память женщины, которая подстриглась, а ты не заметил. Проспавшемуся эльфу хватило нескольких дней, чтобы стать знаменем оппозиции, последней хватило несколько дней, чтобы воспылать новым факелом, освещающим будущее для всего эльфизма. Нахаул понял, что прогнозы неблагоприятны и… банально подался в бегство, прекрасно зная своего брата, с которым еще по молодости несколько сотен лет отменно срались.

Когда Хорнис, вовсе не собирающийся на престол, отплевался от остальных эльфов, попутно обидев их всех на континенте своим демонстративным презрением, Нахаула уже и рядом не валялось. Он, с семьей и деньгами, попросту исчез в направлении того континента, откуда… та-дам!…приплыли в свое время Син Сауреали.

— Причины появления его здесь может понять даже твоя блондинка. Ему был нужен гид, — зевнул кот.

— У меня нет блондинок… — автоматически пробормотал в ответ я, обдумывая услышанное.

— Ты там кого-то целовал, — язвительно напомнили мне.

— Исключительно в благих целях, — отпёрся я, но вспомнил вкус добытой лепешки и непроизвольно облизнулся. Животное закряхтело от сдерживаемого смеха, но быстро справилось с собой.

— В общем, эльфа можно списать, — наморщил нос Шайн, — Его тут нет и больше не предвидится. Но есть кое-что еще… Джо, деканы и Вирт что-то замышляют в отношении тебя.

— Чего? — удивился я. Выражение морды Лунного кота было предельно серьезным. Он уже открыл пасть, чтобы продолжить, но вместо него заговорил Вермиллион.

— Есть тайна, доступная только тем, кто ответственен за Школу Магов, — негромко, но очень внушительно раздалось у меня над головой, — Она накладывает обязательства…

— Стоп! — задрал я голову, — А что дает? В смысле материальное? Комфортное? Нужное? Деньгами⁈

— Ничего! — отрезал призрак архимага, нахмурив брови.

— В жопу тогда эту тайну! — тут же был поставлен диагноз. Почему-то он очень не понравился скорбно вздохнувшему призраку, а я в очередной раз убедился, что доверять нельзя никому в этом большом и сложном мире. Особенно друзьям.

Нет, я ничего плохого не могу сказать о деканах и ректоре, они славные люди. В меру добрые, в меру честные, без всякой меры альтруистичные… но я-то не такой. Пустить пугнуса поспать и пропердеться? Запросто. Выручить задыхающуюся девушку? Без проблем. Помочь своим бывшим учителям? Никаких вопросов. Всё, чего добиться просто или легко, либо за вознаграждение — Джо делает, причем с улыбкой и качественно, не забывая о себе родимом.

Однако, я не тот святой, который хоть пальцем будет шевелить бесплатно. Мне чужды идеи, кроме идеи собственного обогащения, меня не интересуют химеры моралистов и лицемерие снобов, идеология, любая, представляется очередной попыткой эксплуатации трудящихся Джо. Следовательно, если верхушка Школы шуршит на мою тему, но тут и ежу понятно — хотят пристегнуть к какому-то совершенно чуждому мне дерьму. И Вермиллион в курсе этого дерьма, очевидно принимая сторону Боливиуса Вирта. Так что мы, недолго думая, наотрез отказываемся от этой мутной движухи перед всеми четырьмя кислыми лицами архимага, позволяя всем сторонам сохранить облико морале и мементо мори.

— Если силы добра плохо финансируются — то это не добро, — наставительно пробормотал я, — Вот посмотрите на Лючию. Она добрая и улыбается, но может дать просраться кому-угодно. Почему? Потому что добра у неё много. Захотела — всех волшебников построила. А если на пердячей тяге и энтузиазме, то это не добро, это…

— Концептуальная массовая самореализация через химерный социальный компромисс! — решительно кивнул кот, — Отягощенный болезненной тягой навязчивой идеи, приобретшей структурно-последовательную форму и, одновременно с этим, апеллирующую к ценностям группы девиацию, убедительно замаскированную под общественно одобряемый идеал!

— В общих чертах, ты, конечно, прав… — пробормотал я, медленно отступая от стола под сень Библиотекаря, с выдвинутой по направлению к коту палочкой, — Но будь добр, разъясни мне еще раз про девиацию, а? Только не двигайся…

Шайн, присев на задние лапы, испуганно зажал передними пасть, выпучив глаза, но ненадолго. Увидев, что я прицеливаюсь, он испуганно заверещал о том, что решительно осуждает неспровоцированную агрессию в масштабах, превышающих всякое рациональное измерение. Я уже почти вжухнул эту нечисть, как раздался голос Вермиллиона:

— Джо, успокойся. Кажется, твой кот где-то выпил «когнитуса», он так по первоначалу вставляет…

— Когнитуса? — прищурился я, опуская палочку, — Самого запрещенного зелья в Школе Магии?

— Для учащихся, Джо. Для учащихся…

Не успели мы разобраться с резко поумневшим на свою беду Шайном, как в Библиотеку ворвался Боливиус Вирт в развевающихся одеждах и с мировой озабоченностью на лице.

— Джо! — загрохотал самый большой начальник в этой местности, — Что ты устроил! Дуэль! С аттестуемым!

— Не виноватый я! — тут же занял стратегическую позицию я, — Она учебная была! Он хотел меня оскорбить!

— Даже если так… — продолжил ректор, но внезапно осекся и прищурился, — Погоди, что? Хотел? Только хотел?

— А еще он выпил мой суп! — не стал скрывать горькой правды я, — И, кажется, отравил кота!

Такому повороту событий удивились все, особенно кот, но Вирт, видимо, подсевший на «когнитус», а сейчас его лишенный, не заметил мимики Шайна, начав выяснять у меня детали произошедшего. Почему-то ректора, в отличие от Краммера, совершенно не устраивало то, что Сафрон Моулирбуд остался совершенно неповрежденным, так что пришлось прибегнуть к главному аргументу.

— Ректор, этот мужеложец действовал по приказу Солимвура, — нанес я свой наиболее правдивый удар, — Поймите, мы бы не разошлись краями. Эта шавка бы наседала на меня, пока не добилась бы результата… или не оказалась бы сидящей по уши в дерьме, дискредитированной и с репутацией полнейшего клоуна. Я просто действовал чуть-чуть на опережение…

— Превентивные действия нелетального характера, характеризуемые стратегией умеренного воздействия на враждебный элемент с целью вывода его из тактического актива вероятного противника, являются одной из наиболее гуманных моделей перехвата инициативы в межличностной конфронтации! — вякнул кот, затем снова зажимая себе пасть лапами.

— Что ты сейчас сказал? — прищурился на него Вирт.

— Откуда вообще в этом мире есть такие слова? — озадачился вслух я, глядя на Вермиллиона. Тот, на секунду отвлекшись от своих книг, пожал плечами.

— Что с твоим фамильяром, Джо?

— Говорю же, отравлен. Какие-то негодяи, не буду показывать пальцем, балуются «когнитусом» в Школе…

В общем, несмотря на то что насчет пальцев слова были пропущены мимо ушей, меня всё равно дико пропесочили за несоответствие, а затем еще отдельно за полнейший афронт репутации Боевых магов в глазах прогрессивного сообщества. Шайн в этот момент попытался дать резкую критику «прогрессивности», но был изгнан тапком, а затем мне еще дополнительно дали втык за переутомившихся гремлинов. То, что они почти помирают счастливыми, ректора не волновало вообще никак. Пришлось идти и заниматься подчиненными, а затем уходить домой чуть ли не огородами, чтобы не экзальтировать перевозбужденную общественность далее.