Наши бабки и зелье в кадке (СИ) - Северная Елена

Домой-то – это хорошо. Но перво-наперво нужно сварить зелье для короля Карла. Сибгад выделили для этого небольшую лабораторию, стены которой были покрыты мягким, словно плюш, серым материалом.

– Это антимагическое покрытие, – пояснил он, заметив мой интерес. – Никакая магия или её отголоски не просочатся наружу. Так что можешь спокойно экспериментировать. Я пока останусь во дворце. Мало ли что. А как уже закончите, тогда отправлюсь за кольцом.

– Я думала, что оно у тебя здесь хранится, – немного расстроено вздохнула я. – Это же ваш дом?

– Не совсем. Наш дом… в другой реальности, – проходя мимо, Сибгад, как бы невзначай, дотронулся до моих плеч, слегка отодвигая от стола, загромождённого всякими котелками, баночками и прочей ерундой.

Я заметила, что мой дракон использует любую возможность, чтобы коснуться меня. После возвращения, когда мы были не одни, он часто задевал или мои волосы, или «нечаянно» сталкивался, или «случайно» наши руки перекрещивались за столом, потянувшись одновременно за какой-либо приправой или десертом. Естественно, это не осталось незамеченным. Местный серпентарий придворных дам шипел, как будто бы им всем наступили на хвосты, но вслух и при короле задевать или комментировать никто ничего не решался.

А ночью Сибгад открывал портал в мою спальню, ставил полог тишины и время до утра было только нашим…

Ночь. Шелест шёлковых простыней, приглушённый свет магических светильников, отражающихся в сиреневых глазах. Сибгад тенью скользил из портала, бесшумно накрывая меня собой. Его прикосновения были невесомыми, но обжигающими. Он целовал мои волосы, разметавшиеся по подушкам, шептал слова на непонятном языке, от которых мурашками покрывалась кожа.

Я старалась отвечать ему тем же. Опыта у меня нет, но утопая в объятиях любимого, я словно открывала в себе опыт прошлых жизней. Сибгад был моей путеводной нитью между реальностями. Только с ним я чувствовала себя в безопасности. В этом маленьком мире, созданном для нас двоих. Всё остальное – политика, придворные интриги, (куда ж без них!), изнуряющие эксперименты по созданию зелья, – всё отступало на второй план.

С новым днём снова начнётся игра в недосказанность, случайные касания при неожиданных встречах, взгляды украдкой. Но ночью мы могли быть собой, без масок, без секретов. Просто он и я. Просто две души, нашедшие друг друга сквозь пространство и время.

Он прижимал меня к себе всё крепче и крепче, будто боялся, что я исчезну, растворюсь в утреннем свете. Я знала, что он чувствовал то же, что и я: страх потери. Страх снова оказаться в одиночестве в окружении людей.

Время останавливалось. Была только ночь и мы под надёжным драконовским пологом тишины. Он засыпал, уткнувшись носом мне в шею и шепча всегда одни и те же слова:

– Как долго я тебя ждал…

Так прошла почти неделя. Орендиэль хоть и показал основные составляющие зелья, но не указал ни пропорции, ни условия его изготовления. Поэтому нам с бабулями приходилось до всего доходить своим умом и экспериментировать. Гейла уже пару раз доставляла нам новые партии литропуса, а я – драконьи чешуйки, выменивая их у Сибгада на… ну, опустим подробности этого обмена. Хотя, я бы менялась и менялась…

Одновременно мы пытались сварить зелье из нарциссона. Баба Нюся всё не оставляла надежды поправить финансовое состояние барона Свенссона.

– А то шо ж выхо́дить? – говаривала она, мешая черпаком очередную голубоватую жидкость. – Вин богатенький буратино, а я с голой жопою! Соседи вже начинают за спинами шепотатися. А я ж не можу терпеть таке. Я ж сразу в глаз!

– Анна Ивановна, – баба Таня укоризненно качала головой. – Вы же будущая баронесса теперь. Вам не по статусу!

– И я про то ж, – миролюбиво соглашалась бабуля, воинственно сверкая глазами. – Але комусь треба це доказывать! А тут только два доказательства принимается: або кошель, або высокопоставленные родичи. А у меня немае ни того, ни другого!

– Не было, – поправляла баба Таня, с нежностью глядя на обручальное колечко, которое Лодевейк изготовил сам лично из какого-то там супердорогого материала. – Я теперь супруга Повелителя Хаоса! Чем не связи?

– Агась! – бабуля косилась на колечко и с удвоенным рвением принималась за дело. Очень ей хотелось самой что-то из себя представлять. – Ось сробимо зелье, поставлю на поток и потечуть ко мне мужики богатыя с кошельками товстыми. Ось тода и буду завидной невестой! – тут она всегда вздыхала и добавляла, украдкой подавляя завистливые взгляды на помолодевшую бабу Таню. – Только не первой свежести.

– Ба, – я со смехом подталкивала её. – Тебе же Орендиэль нагадал ещё ребёнка!

– Хух! – она краснела и отворачивалась. – Можа це Николашин байстрючок! У меня вже родилка завьяла!

– Анна Ивановна! – шипела на неё баба Таня.

А в углах сидели тарантуты и веселились.

Так было и сегодня. За одним исключением – баба Таня привела с собой Фиалку, что совсем не понравилось моим тарантутам. Они грозно бурчали и показушно отращивали клыки.

Гейла принесла новые пучки литропуса с фазенды графа, баба Нюся приготовила луковицу нарциссона, я любовно поглаживала маленькую перламутровую чешуйку и вспоминала – ОТКУДА я её выцыганила и за ЧТО.

– Ну что? – строго спросила баба Таня. – Начали?

Мы сгрудились около горелки, на которой уже побулькивала в котелке вода. Я держала чешуйку, бабули – по одному колоску литропуса.

– Раз, два, три! – скомандовала она и мы дружно бросили всё в котелок.

Жидкость забурлила, окрасилась в голубой цвет, потом успокоилась. Баба Таня помешала прозрачную голубую жидкость и разочарованно произнесла:

– Холодная стала.

А должна быть горячей! Что-то мы никак не могли учесть.

– Коляновна, це ты шибко быстро мешаешь, – не выдержала баба Нюся.

– А что можно ожидать от женщины Хаоса? – недовольно пробурчала висящая над котелком Гейла.

Обычно, никто не обращал на её ворчание никакого внимания. Но сегодня с нами была Фиалка. И она решила – наших обижают! Поэтому с грозным рычанием бросилась на призрачную воительницу. Гейла, тоненько взвизгнув от неожиданности, шарахнулась в сторону. Фиалка, пролетев над столом, задела луковицы нарциссона, и они плюхнулись прямо в котелок. Голубая жидкость со смачным чавком заглотила белые луковички, вспучилась, выпустила громкий «бульк!» и стала фиолетовой. Мы заворожённо смотрели на преображение нашего опытного зелье и совсем не обращали внимания на возню Гейлы и Фиалки.

А те носились по лаборатории. И, если призрачный дух только развлекался, то прирученный монстр разозлился не на шутку. В пылу погони она цапнула Фильку. Тот взвыл и бросился давать сдачи. Мурка тоже не усидела на месте. Теперь по лаборатории носилось три монстра и один дух. Но нам до них не было никакого дела – жидкость в котелке продолжала трансформироваться. Мы даже подошли поближе. Интересно же! Под столом стояла кадка с водой. Это на случай, если надо было что-то быстро охладить. Кубло из двух тарантутов и одного сварга закатилось под стол, сдвинуло кадку, стол подпрыгнул и котелок, не удержавшись на горелке, опрокинулся. Неизвестное зелье, естественно, перетекло в кадку с водой, вода позеленела, став не только прозрачной, но и источавшая парок и запах тухлого яйца.

– А ну геть! – завопила баба Нюся, первая пришедшая в себя от научного оцепенения и нестерпимой вони.

Монстрики вроде остановились, но тут молодость и горячность взяли вверх: Филька со всей силы тяпнул Фиалку. Использовал, так сказать, момент. Сварго взвыла, шарахнувшись в сторону бабы Нюси. Бабуля такого напора не выдержала – её толкнуло пару центнеров живого веса чудовища! – и конечно, тоже не удержала равновесия, свалившись в кадку.

Результат: испорченные опытные образцы – все! – мокрая и злая бабуля, смрад во всей лаборатории, и горячий обжигающий пар.

Блин! Если нам дышать так горячо, что же чувствует бабуля! Я с ужасом бросилась к ней, пытаясь вытащить из кадки. Но зелье в кадке стало вязким, словно слизь от улиток. Мои пальцы соскальзывали, а бабуля не могла зацепиться за бортики кадки, ставшие скользкими.