Кодекс Костей 3 (СИ) - Потапов Артём

— Тебе ещё понравится. — я одобряюще похлопал детину по плечу.

А сам вспомнил свой родной город. Там было чисто и уютно. Повсюду росла зелень. На улицах свободно играли дети даже после захода солнца. Особенно после него — всё же ночных народов у нас было больше чем дневных. А всё потому, что за порядком следили мёртвые. Даже в здешней столице было не так опрятно и уж точно не так безопасно как там.

Так, под мысли о собственном королевстве, я пропустил завершение развёртки корпуса костяных гончих.

— Впечатляет, не правда ли?

— Более чем. Уж теперь я им покажу где раки зимуют!

— Мы, Митрофан. Мы покажем. Заодно и Польшу завоюем. У больно мне эта идея понравилась. — заявил я, за что получил многозначительный взгляд Морозова.

— Что, думаешь делиться придётся? Я не жадный — Императору тоже хороший кусок достанется. Мне много не надо.

— Давай вопрос раздела Польши оставим на потом. Сейчас бы свои земли удержать. — спустил меня с небес на землю бывший гренадёр.

— Я же из Питера, меня хлебом не корми — дай что-нибудь расчленить. — пошутил я под громогласный ржач Морозова.

— Шутки шутками, а палаты с утками. Вот три сотни тебе. Эти три сотни мне. Встретимся в Варшаве?

— Это что, ты мне пари предлагаешь? Распутин, при всём моём к тебе уважении, но ты свихнулся.

— Ты не представляешь как давно. Ладно, сперва зачистим эту нечисть на наших землях, а потом посмотрим.

На том и порешили, а после как былинные богатыри разошлись в разные стороны. Митрофан южнее, а я севернее, где противник действовал более агрессивно и крепче держал оборону. Я не просто так отправился на более сложный участок — молодому некроманту надо было отдохнуть. Непрерывные бои могут извести кого угодно, даже самого двужильного воина.

Первая стычка оказалась довольно тяжёлой. Для моих противников, разумеется. Они неплохо окопались, наставили дотов с пулемётами и даже батарею миномётов. Только это их не спасло. Гончие бегают куда быстрее людей, а мины имеют неприятное свойство долго лететь, задерживаясь в воздухе. В результате первые разрывы начали рваться далеко за нашими спинами, когда мы уже ворвались в окопы. Сеять смерть и ужас Тирольским егерям, судя по нашивкам на униформе. Лучше бы там оказались Шервудские рейнджеры, которые похитили детей, но они считались элитными частями, поэтому в окопах не сидели. В отличие от Егерей, которые, впрочем, прослыли теми ещё мясниками. Так что я с ними особо не церемонился — убил, поднял — в бой. Никаких пленных, никакой жалости. Как говорится: кто к нам с чем — зачем, тот от того и того.

Пополнив свою мини-армию полутора сотней миньонов, я продолжил победный марш вдоль линии фронта. Шёл преимущественно вдоль наших позиций, и атаковал укрепления противника неизменно в лоб. Слава о безумном некроманте летела впереди меня. Европейцы укреплялись как могли, но не все. Парочку укрепрайонов мне сдали практически без боя. Пришлось гнать пленных до позиций союзников и сдавать там на поруки. За этими частями крови замечено не было, в основном там были вчерашние новобранцы — царьки затыкали фронт всем чем могли. Но даже так, в одном месте пришлось немного попотеть. Когда вскрывал консервы танков. А перед этим поскакать как зайцу на открытом, прекрасно простреливаемом поле. Когда я впервые увидел грядущее поле боя, то даже подумал — а не обойти ли их с фланга? Потом посмотрел карты у офицера и отказался от этой затеи. Вокруг были непролазные болота — пробираясь, потерял бы большую часть армии. Не то чтобы это меня могло остановить, но впустую терять бойцов я счёл нерациональным. Лучше уж половина погибнет в лобовой атаке, чем две трети утонут в трясине. Тоже так себе расклад, но хороший понт дороже денег. Так, незаметно для себя, я стал заложником собственной репутации. На войне это плохо — противник, которого легко просчитать заранее оказывается в более слабой позиции. Так и с этими чёртовыми танками. Серые бронемашины с чёрными крестами на бортах изрыгали смерть на моих миньонов, ускоренным маршем бежавших в атаку. Я отказался от движения строем, поэтому зомби двигались вразнобой. Но даж так потери были чудовищными. Противник явно использовал не простые боеприпасы. Уж очень эффективно они действовали против нежити. Так, будто это не умертвия попали под огонь, а обычная пехота из живых человеков.

Странно. Очень странно. Ещё страньше стало когда зомби добрались до брони. Вскрыть танк голыми руками довольно сложно, но миньоны даже прикоснуться к ним не могли. От прикосновений они получали довольно сильные ожоги, поэтому пришлось приказать рассредоточиться и по возможности не попадать под гусеницы. Ну и по возможности заткнуть выхлопные трубы. Даже ценой собственной жизни. Пусть не у всех, но у многих это удалось. Зомби обжигались, горели, но упорно не давали бронемашинам завестись. Тем временем подоспел и я. Оказалось что броня танков была покрыта вязью символов светлого ритуала. К несчастью его составителя, я знал ключевые точки, повреждение которых ломает магию полностью, поэтому в самые кратчайшие сроки обезвредил всю дивизию. В основном руками подопечных, разумеется. Ну а дальше дело техники — специально для таких случаев в обозе были инструменты. Ими вскрывались моторные отсеки и машины выводились из строя. Поначалу самые отчаянные наводчики пытались сбить моих зомби с танков сослуживцев, но после того как из-за этого случился пожар с подрывом боеукладки, стрельба прекратилась. Никому не хотелось отправлять товарищей в Вальгаллу своими руками.

Когда я уже не скрываясь внаглую стал спиливать петли люка на командирской машине, изнутри послышалась возня и на чистом немецком прозвучала просьба.

— Хватит. Я сдаюсь.

И действительно сдался. Барон фон Гудериан ценой своей жизни и посмертия выкупил жизнь своих солдат. Но не свободу, разумеется, хотя условия содержания для танкистов я попросил устроить приемлемые. А вот самого Отто я поднял по всем правилам, с сохранением прижизненных знаний и навыков. По сути, это остался тот же гениальный, не побоюсь этого слова, командир бронетанкового соединения, но уже лояльный мне. Ну а как иначе — зомби же.

После этого случая что-то в обороне евросоюза надломилось. Сопротивление мне оказывали только те части, которые были замешаны в различных преступлениях против нашего народа. Знали, что им не будет пощады — таких я уничтожал и некрил без разговоров. Те же, кто в подобном замечен не был, чаще всего добровольно шли в плен. Но были и исключения. Когда я планировал прекращать вояж по фронту, поскольку противников практически не осталось, моя армия наткнулась на ожесточённое сопротивление. Зомби дохли буквально пачками от заклинаний совсем небольшой группы противников. Глядя на белые лучи, прожигающие сразу по пять мертвецов за раз, я уже подумал было — а не мои ли это бывшие родственнички пожаловали? пришлось искать качественный бинокль и рассматривать кто же это там такой беленький чернеется.

Пригляделся — нет, ни одной знакомой физиономии. Уж Ротшильдов я помню в лицо всех. Проклятые деньрожденьские сборища с обязательными приветствиями всех и каждого. Более того, к островитянам эти господа явно отношения не имели. Не тот типаж, прямо сказать. Эти были с материка, скорее всего с южной части — больно чернявые как греки. Особняком среди них выделялся мужчина со славянской мордой лица и Кодексом. Судя по всему — Света. Именно он жёг моих миньонов пачками. Наконец-то достойный противник. Эта битва будет легендарна. Подошлю к нему паучка с ядом. Пусть сдохнет первым — решил я и на всякий случай сделал сразу пяток. До позиции противника ещё дойти надо, а тут такой бедлам творится.

Как и ожидалось, до группы светлых магов добрались только трое. Но, скорее двое — у одного паука были перебиты лапы слева, поэтому он заметно отставал от своих более целых товарищей.