Опальная принцесса (СИ) - Ирисова Мария

Барлоу скрипнул зубами, переступил с ноги на ногу, снова на бороду зеленую посмотрел. Бедолагу аж передернуло. Затем он махнул на меня рукой.

– Ладно идите сами, я позже приду! А еще лучше обойдите деревню стороной. Сами видите – это рассадник зла!

Кот – зашипел и опять прибегнул к магии, тот час уши Барлоу вытянулись в стороны и скрутились в трубочки.

– Ничему вас происходящее не учит, да? – покачала я головой и направилась прочь.

Понятия не имею, как спасать селян, но нужно в срочном порядке примирить их с фейри, иначе случится беда. А уж если храмовники вмешаются…

Крестный упоминал, что каких-то сто лет назад эти святоши вылавливали всех у кого есть хотя бы примесь чародейской крови и жгли бедолаг на кострах. Дотянуться до настоящих чародеев святоши не в состоянии, фейри они не видят вот и вымешивают гнев на полукровках. Правда искоренить таким образом всякую бесовщину святоши до сих пор не в состоянии. Ведь ее источник вовсе не чародеи, это куда более древний и могучий народ холмов.

Волшебные существа неотъемлемая часть природы. Некоторые грамотеи думают, будто без фейри мир станет лучше, но вместе с ними исчезнет естественный баланс между природой и людьми. Иными словами, без духов реки быстро станут напоминать сточные воды, леса оскудеют. Исчезнут целебные травы, а следом многие травоядные, вместо них разведутся хищники. Урожай на полях оскудеет…

Вот только люди этого не понимают.

Стало так грустно на душе, что я не сумела подавить тяжкий вздох и невольно принялась гладить кошачью шерстку.

– Почему никто не понимает, что именно вы, фейри, заботитесь о соблюдении баланса?

– А ты, стало быть, понимаешь?

Глажу на кота и натыкаюсь на пристальный взгляд желтых глаз.

– А я ученная! – отвечаю мохнатому. – Коли говорить умеешь, чего молчал? Еще и бегать меня заставил, совсем совести нету!

– И отродясь не бывало, – фыркнул тот, – а в тебе крови чародейской и грамульки нету, откудава мне знать, что ты меня услышишь?

– Логично, – признала в свою очередь, – но ведь попытаться-то стоило.

– Я до этого сколько всего перепробовал! Вот в кошачье обличие влез на свою голову, чтобы меня увидели. Говорить пытался и даже лапкой тыкал, но все без толку!

– Ладно, не горюй, теперь у тебя есть я. Как ситуацию исправлять-то будем?

– Думаешь надо?

– Ты же сам слышал, коли лорд в храм кляузу подаст, беда случиться.

– Так я ж его того!

– Ага, рассердил пуще прежнего. Рассказывай давай, как докатился до жизни такой? Сколько фейри повидала, но среди них ты первый такой потрепанный.

– Рш-ш-ш… – рыкнул тот и ловко вскарабкался мне на плечо, потоптался основательно, а потом улегся. – Обидели они меня…

Фейри вздохнул, явно не горя желанием рассказывать в чем дело кроется.

– Сам-то ты кто будешь? На полевиков не тянешь, к лугам вроде то же отношения не имеешь…

– Бубаход – я.

– Из брауни, – сразу догадалась я, – так ты ж хороший значится… Зачем тогда селянам рога с хвостами накудесил?

– Да, потому что они все упрямые, как стадо баранов, – зашипел фейри. – Мы ведь прежде дружно жили, а потом какой-то хрен в рясе старосте говорит, вот бы тут прудик запрудить. Рыбку запустим, а коли подрастет, выловим, засолим и прямо в столицу отправим к столу вельмож! Представляешь?

– До столицы бы не довезли, но в окрестностях наверняка продали бы.

– Ш-ш-ш! Вот и ты туда же! – надулся фейри.

– А ты что думаешь по этому поводу?

– Тут река всего одна, да и ту полноводной не назовешь, если селяне на ней запруду возведут, вся долина загнется. Мне ж полевики с луговиками всю шерстку выдерут, вместе с ушами и колючками. И будут правы! Где ж энто видано, чтобы люди на их вотчину покушались! В общем решил я этого хрена в рясе из деревеньки выжить! Сколько сил на него истратил, как я только его не запугивал, – фейри вздохнул. – Да, только в ответ в деревню еще святоши явились и давай тут вонять кадилами. Колодец мой родненький нашли, да столько воды святой туда вылили, что до сих пор подходить противно. Мало того, они еще и селян подуськали, мол в колодце зло живет, копайте новый… Хотел чужаков изгнать, но в итоге сам от без крыши остался.

– С чем придешь от того и схлопочешь, не слыхал разве?

– Так-то людские умозаключения к народу холмов они отношения не имеют.

– А дальше что?

– Да, собственно, рассерчал я, позвал помощников и сотворили мы всем рога с хвостами и прочими непотребствами. Святоши мигом из деревни деру дали.

– А чего ж ты проклятье-то не снял?

– Идея про запруду так из дурных голов и не выветрилась! Так и бодаемся по сей день, они копают, а я закапываю… Вот только сил моих с каждым днем все меньше становится…

– Это уж точно, еще месяц может два, и ты бы даже говорить разучился. Тогда только к чародею на поклон.

– Чур меня… – сплюнул Бубаход. – Может ты мне поможешь? А?

– Только ежели ты взамен проклятье свое снимешь!

– Сначала переубеди их, потом поговорим.

– Переубедить значится, пожалуй, это я могу, – в груди ощутила даже прилив сил и улыбнулась. В конце концов именно за этим мы сюда и пришли. – Там по деревне шаман ходит, он – чародейский полукровка, расскажешь ему про свою беду. Он – хитрый, мигом придумает как выкрутиться.

Надо сказать вернулись мы вовремя, Рустам уже последние дома обходил, а селяне как-то уж очень насторожено на него глядели.

Глен тоже куда-то запропастился, во всяком случае я никак не могла отыскать стража взглядом. Позади толпы насторожено шла Лаура, пусть она не понимала, о чем люди шепчутся, но явно чувствовала мрачное настроение людей. Уж больно вид у нее был встревоженный.

Так, нужно их всех немножечко отвлечь.

Отыскала взглядом жбан и побежала к колодцу. Набрала ледяной водички и бросилась обратно к Рустаму.

– Монах Рус, монах Рус! – звонко выкрикнула так, чтобы толпа расступилась. – Что же вы все под палящим солнцем, вот выпейте свежей водицы! – протягиваю Рустаму здоровенный жбан. – И прислушайтесь! – а сама взглядом на кота указываю, что у меня на плече сидит.

Надо отдать аферисту должное, он сразу раскусил фейри под кошачьей личиной.

– Ты права, дитя! Мне нужна минута тишины для концентрации! – с этими словами Рустам уселся прямиком на землю скрестив ноги и замер неподвижно, еще и глаза закрыл.

Я кота тормошу, мол начинай уже говорить, а тот на Рустама уставился и молчит. Вот ведь зараза мохнатая! Я тут их примирить пытаюсь, а он!

Шепотки за спиной мне не нравится. Народ вокруг потихоньку закипать начинает. Никто не верит в монаха…

Если так и дальше пойдет – дело дрянь, придется очень быстро уносить ноги. И куда мы пойдем? Кошусь украдкой на грозовую тучу, что медленно и неотвратимо подползает все ближе. Окидываю взглядом толпу, кажется только мне одной не по себе. Рустам спокоен как удав и расслаблен, будто на солнышке полежать вышел. Лаура тоже не подает признаков паники, стоит, наблюдает из-под воль и улыбается. Может она решила, что Конкрадов не сможет выкрутиться?

– Чую! – Рустам подхватился и помчал в обратном направлении, будто окрыленный.

Э-э-э? И как это понимать?

Селяне рванули следом. Лаура подошла ко мне, подхватила под руку и повела следом за остальными.

– Знаешь, я много лет путешествую, но таких чудачеств еще никогда не видела. Думаешь он справится? – Фалькони кивнула в сторону Рустама.

Я фыркнула.

– Он – конечно!

Лукавый взгляд девушки пал на меня.

– Вы знакомы всего ничего, но ты так в нем уверена…

Я прикусила язык, вот ведь. Надеюсь она не подумала, будто мы в сговоре?

Аферист остановился через три дома, ткнул в и избу дрыном, затем выдал очередную мидийскую пословицу, больше похожую на заковыристое ругательство и добавил: – Здесь!

Все уставились на дом. Ну вот самая обыкновенная избушка, с дощатой крышей, только какая-то захудалая, будто никто внутри не живет.

И только Лаура смотрела на меня.