Я еще не царь (СИ) - Дрейк Сириус

— Свободны, — произнес царь.

Они зашли в кабинет. Онегин увидел у окна высокого широкоплечего мужчину с черными, зачесанными назад волосами. На нем был одет то ли плащ, то ли пальто… Было не понятно. Он смотрел в окно, выходящее на внутренний сад.

Когда он повернул голову, то на лице расплылась улыбка. Как будто он только что думал о чем-то своем, но как только увидел посторонних, тут же нацепил маску.

— О, господа! — нарочито весело произнес он. — Вы привели ко мне какого-то сильного менталиста? Мага? Шарлатана? Что он сделает? Карты таро? Нумерология? Загадки? Шарады? Натальная карта?

— Богдан, я уже говорил, что для того, чтобы ты вернулся, необходимо сделать несколько проверок, — пояснил Романов.

— Ох, ваше величество, — он прошел к мужчинам и посмотрел немигающим взглядом на царя. — Я весь ваш.

Петр не отвел взгляда и ухмыльнулся.

— Не бойся.

— Я? — улыбнулся Богдан. — Чего? После того места, где я был, у вас тут довольно уютно. Деревья, яблоня, небо… — на последнем слове его взгляд на секунду стал отрешенным.

— Тогда присядь, — сказал Петр и повернулся к Онегину. — Он весь твой, Женя.

— Простите, Ваше Величество, не могли бы вы оставить нас наедине? — спросил он.

Чехов подошел ближе к царю.

— Я бы рекомендовал….

— Уверен? — серьезно посмотрев в глаза Онегина, спросил царь.

— Да, — спокойно кивнул тот. — Что может произойти в кабинете самого Петра Романова?

— Да, — воскликнул Богдан. — Что может произойти?

Чехов еще раз попробовал.

— Государь, я ему…

— Выйдем, Миша, — без лишних разглагольствований произнес Романов и пошел к выходу. Чехову ничего не оставалось, кроме как последовать за царем. Напоследок он обернулся на Онегина. Тот спокойно смотрел ему в след.

Как только дверь закрылась, Богдан опять прошел к окну и невзначай начал в него смотреть.

— Ну, господин мужик, о чем будем говорить? О комплексах? Наверное, у меня их полно! — он приложил руки к щекам. — Ох, они ползали по моему телу! Щупальца!

После чего громко рассмеялся. Крылья за его спиной пришли в движение, и Онегин догадался, что это не просто предмет одежды.

Он не спеша прошел по кабинету, развернул стул к Богдану и сел, закинув ногу на ногу. Но иномирный гость все не унимался и продолжал смеяться.

Онегин же тихо запел:

— В краю богов и чудовищ я был ангелом, вынужденным жить в саду зла, опустошенным, напуганным, готовым на любое дело, и сияющим, словно маяк во тьме. У тебя все нужные мне лекарства — слава, выпивка, любовь. Выдавай мне их постепенно. Положи руку мне на плечо, только бережно. Мы с богом не в ладах, поэтому я пою. Мою душу никто не заберет. О, да, дай же мне то, чего я хочу на самом деле, это рай. Это потерянная невинность. Я уже…

— ДОВОЛЬНО! — Богдан ударил кулаком по стене.

Все здание задрожало. С потолка посыпалась штукатурка, а в стене образовалась сквозная дыра.

— ТЫ! — У Богдана на голове выросли рога, а крылья расправились и заняли большую часть зала. — ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ ЭТУ ПЕСНЮ⁈ КТО СКАЗАЛ ТЕБЕ!

— Я живу достаточно давно в этом мире, — произнес Онегин, нисколько не испугавшись ужасного существа, нависшего над ним. — Моя задача, как члена сильнейшего отряда за всю историю человечества, сохранение тайн, секретов, подвигов, разочарований, предательств, побед и поражений. Я знаю многое. Очень. И знаю, кто пел тебе эту песню. Но скажи, ты помнишь, что поется дальше?

— Я… — Богдан сделал пару шагов назад.

Его рога и крылья медленно начали складываться и облик постепенно стал человеческим.

— Не помню… — признался он. — Но мне знакомы эти слова.

Онегин встал и подошел к мужчине ближе.

— Бедный ребенок, ты столько пережил. Столько страданий. Как ты умудрился выжить в этом аду? — Онегин положил ладонь на голову Богдана. — Отныне ты в безопасности. Ты дома, мальчик, тебе ничего не угрожает.

В глазах Богдана мелькали мысли и образы. Он старался вспомнить, понять, осознать слова мужчины перед ним. В какой-то момент одна слезинка выкатилась из глаза.

— Я так давно не видел небо. Оно такое голубое… Деревья такие красивые…

— Я знаю, Богдан, знаю, мир куда красивее, и тебя с ним познакомят. Ты узнаешь много нового, чего не смог узнать за то время, пока был в том ужасном месте…

— Мне хотелось выжить, ради сестры…

— И ты справился. В том мире ты стал сильнейшим. Ты всех победил, ты молодец, — улыбнулся Онегин.

Богдан отошел от него и отвернулся, быстро вытерев слезы.

— Старик, ты знал, что если долго не моргать, глаза начнут сами слезиться?

— Конечно знал, — улыбаясь, кивнул Онегин. — Ну что, готов вернуться домой?

— Петр Петрович, может, не стоило оставлять Женю одного? Все же если этот Богдан сорвется…

В этот момент за дверью кабинета раздался грохот.

— Все будет хорошо, Миша, что за паника? Испугался какого-то монстра? — улыбнулся царь. — К тому же мой кабинет защищен, и ты один из тех, кто накладывал руны на него.

— Нет. Просто… — пожал плечами Чехов. — Ну как знаете.

Романов вздохнул и покачал головой.

— Я понимаю твои опасения. Этот мужчина очень силен. Но ты же сталкивался с Любавкой?

— Да, конечно, но она у Кузнецова в подчинении. Она его питомец. А он — нет!

— И как ты думаешь, кто сильнее, она или этот монстр? — махнул головой на дверь царь.

— Я думаю…

Но Чехов не успел договорить. Дверь открылась, и к ним вышел Евгений Родионович. На лице, как всегда, невозмутимость.

— Что скажешь, Женя? — спросил царь.

— Все в порядке, — кивнул Онегин. — Мальчика можно отпустить. Ему просто нужен хороший психолог, — и многозначительно посмотрел на Чехова.

— А что я? — удивился тот. — Я не могу. У меня практика и обучение гвардии изгнанию хаоса. Вам же требуется больше тех, кто способен на это?

— Что ж, ладно, — кивнул Романов. — Отправлю его к Кузнецову. Все же нельзя разделять брата и сестру.

Сзади появился дворецкий.

— Что такое?

— Ваше величество, к вам прибыл генерал Римской Империи, Юлий Деций Миридий.

Петр Петрович устало вздохнул и кивнул.

— Сейчас подойду. Проводи его в тронный зал и подай еду. Все же на голодный желудок обсуждать серьезные дела нельзя, — он посмотрел на мужчин. — И вы присоединяйтесь.

Утром я вышел на крыльцо. Свежий морозный воздух слегка обжег легкие. Я потянулся, покрутил туловищем и босиком спустился в снег.

— Эй, сосед! — услышал я довольный голос адмирала.

Он стоял у моего забора и махал рукой.

— Петр Борисович, что вы как не родной? Заходите! — крикнул я.

Он и сам был в легких штанах и майке. Лора сделала быстренький анализ и сказала, что он похудел. Хотя это и так было видно.

— Ну что, как ваша жена и дочь?

— Ох, замечательно!

Мы сели на скамейку на крыльце.

— Даже удивительно, сколько всего я пропустил… — вздохнул он. — Особенно тот факт, что моя жена теперь княгиня! Княгиня! Миша!

— Да знаю я, — скромной отмахнулся я.

— А еще Света рассказала, благодаря кому! Ну слушай, зятек, размотать Карамурзина… Удивлен, что Сережа не подлетел на своей тяге, — ухмыльнулся он. — Хотя он, как и я, солдаты. Приказы…

— Не было другого выбора, — пожал я плечами. — Ваш род хотели уничтожить. Не мог же я допустить такого.

— За это я тебе отдельно благодарен! Никто бы не сделал ничего подобного! — он похлопал меня по плечу. — Мы теперь родственники! Ну, когда мне ждать внуков?

— Аха-ха! — рассмеялась Лора. — Получай! Ну, выкручивайся!

И она оперативно ушла на апгрейд.

— Когда в мире станет чуть безопаснее, — честно ответил я.

— Знаешь, я немного недоволен таким ответом, — хмыкнул Нахимов. — Но с другой стороны, ты прав.

На пороге появился почтальон. Он поздоровался и передал огромную кипу утренней почты.

— Вот поэтому я и не хотел становиться князем, — улыбнулся Нахимов, наблюдая, как я ставлю стопку бумаг на лавку. — Моей супруге теперь приходит столько же.