— Что случилось? — застыла я в метре от стола, но сесть мне никто не предложил.
— А? — снова растерянно вопросил ректор, а потом, будто вспомнив что-то, стремительно покраснел, затряс головой и начал, с каждой фразой повышая голос, говорить: — Что значит «что случилось»?! Вы за моей спиной проворачиваете какие-то свои делишки и спрашиваете, что случилось?!
— К-какие еще делишки? — Я невольно отступила на шаг.
— Вы заключаете с искателями какие-то договоры от имени академии и не ставите меня в известность! К нам ни с того ни с сего едет проверка из столицы, откуда вы, дорогуша, недавно прибыли! Вы полностью изменили утвержденную мной программу обучения адептов! И еще спрашиваете, что случилось?! Кто вас прислал и чего вы добиваетесь?! Кто-то в столице позарился на мое место?!
Постепенно ректор перешел на крик, начал брызгать слюной, побагровел и, кажется, совсем потерял адекватное восприятие действительности.
Ё-ё оказался у меня на руках, и я судорожно прижала его к себе. На меня так еще никогда не кричали. Даже когда я случайно расколотила склянки с ценнейшими декоктами в лаборатории дяди. Я не знала, как на такое реагировать, просто сжалась и даже ничего не могла сказать в свое оправдание. Правда, не уверена, что меня бы вообще услышали.
— Его сейчас удар хватит, — прошептал еж, когда ректор набирал в грудь побольше воздуха для очередной гневно-обличительной тирады. — Лопнет, как переспелая помидорка, а мы окажемся крайними. — Глядя в этот момент на эль Граскейна, я была полностью согласна с другом, но меня внутри словно парализовало. — Да сделай уже что-нибудь! — внезапно цапнул меня за палец Ё-ё, и у меня наконец-то получилось взять себя в руки.
Я начала формировать на пальцах довольно сложное успокоительное заклинание, но внезапно ректор запнулся на полуслове и начал заваливаться в кресло, из которого разве что не выпрыгивал на стол от обуревавших его эмоций.
Если бы не еще один мотивирующий укус Ё-ё, я бы точно растерялась. А так ничего, тут же начала формировать базовое заклинание исцеления и заклинание диагностики.
Первое заклинание явно помогло эль Граскейну. По крайней мере, цвет его лица немного выровнялся, а сам он задышал глубже. Пока я ждала результаты диагностики, удобнее устроила ректора в кресле, хотя и пришлось с ним повозиться. Хорошо, что у меня есть магия, иначе даже не знаю, как бы сдвинула этого тучного человека.
Вот только результаты совершенно сбили с толку. Все показатели эль Граскейна были разбалансированы, и базовая диагностика явно не отражала всей картины происходящего в организме ректора! Но как это возможно?! Конечно, есть более совершенные методы исследований, на то эта методика и называется базовой, но я видела, что в теле ректора происходят какие-то совершенно непонятные процессы, которые диагностика не зафиксировала вообще!
— Такое впечатление, что она даже не учитывает такой возможности… — пробормотала я себе под нос.
Внезапно дверь резко открылась, и в кабинет ворвалась взъерошенная Моника. Она с разбегу приземлилась на грудь ректора и начала по нему топтаться и обнюхивать.
Поначалу я впала в ступор, а потом завизжала так, что сама чуть не оглохла, и отпрыгнула к противоположной стене.
— Эйлин, успокойся! — пытался достучаться до меня Ё-ё, но я все никак не могла взять себя в руки.
Тогда еж тяжело вздохнул и воткнул одну свою иголку мне в предплечье. Я всхлипнула и ощутила, что чувства быстро притупляются, паническая атака затухает в глубинах сознания. Недоуменно посмотрела на друга:
— Ч-что э-это?
— Э-это успокоительное. Специально для такого случая приберег, — буркнул еж, передразнивая меня, и добавил тихо: — Истеричка.
— Ты же знаешь: э-это фобия.
Я пришла в себя, но дрожь все еще иногда пробегала по телу.
— Ну так пора уже от нее избавляться. Там человек умирает! — И он показал лапкой на ректора, на котором в позе звезды лежала Моника.
— Не понимаю, почему она-то здесь появилась и что делает? — сглотнула я, но осознала, что уже вполне терпимо отношусь к крысе.
— Приходи уже в себя и включай мозг, — проворчал Ё-ё, спрыгнул с моих рук и посеменил к пострадавшему. — Теперь понятно, кто тот гад и извращенец, который бросил своего питомца. Эй, Моника! Ты чего делаешь? Нашла по кому страдать! Он же над тобой издевался! — Внезапно еж будто споткнулся, но взобрался на стол и упор руки в бока: — Что значит «он таким был не всегда»?! Какая разница, если последние десять лет… Что? Пять? Да в твоем случае год за два! Он от тебя отказался! А ты что делаешь? Делишься с ним жизненной силой?! Моника, ты дура?!
Я подошла к ежу и погладила его встопорщенные иголки. Он фыркнул и дернул плечиком.
— Ё-ё, давай помогать Монике, — вздохнула. Ёж сначала замер, а потом с возмущением уставился уже на меня. — По-моему, это ты совсем недавно сказал, что если ректор умрет, то в этом обвинят нас с тобой. А с учетом того, что творится в его организме, так и будет — обвинят! Никому ведь не докажешь, что это не мы его, скажем, отравили.
— Докажешь! И ты сама это знаешь, — насупился друг.
— Ну ладно, докажем. Но ведь не сразу. Зато твоя подруга тебе никогда не простит нашего бездействия, — привела я другой аргумент. И по тому, как дернулся носик ежа, поняла, что добилась своего. — Вот и молодец. Нужно сделать диагностику и выработать оптимальный состав для исцеляющей инъекции. Ты это можешь, я знаю.
— А ты что будешь делать? — все еще сражаясь со своим нежеланием помогать ректору, насупленно спросил Ё-ё.
— А я сбегаю за Лайзой. Все-таки она магистр лекарского искусства и наверняка сумеет помочь. Сама я даже не представляю, что делать, когда человек в таком непонятном состоянии.
Я вздохнула и на всякий случай сплела и направила на эль Граскейна универсальное заклинание от отравления — вдруг поможет? Но ждать, что будет дальше, не стала, а поспешила из кабинета на поиски подруги.
Глава 25. О неожиданных поворотах и подробностях
Не стесняясь того, что я магистр и должна быть степенной, я со всех ног бежала по коридорам академии в лекарское крыло. Благо занятия уже начались и никто этого забега не видел. Почти — в фойе я неожиданно наткнулась на свою любимую троицу адептов.
— Что вы здесь делаете? — спросила их, переходя на шаг и пытаясь отдышаться.
— Вы не пришли на занятия, а мы слышали, что вас вызвал ректор, и решили подождать здесь, — оглядывая взъерошенную меня, ответил Леон.
— Это не повод покидать аудиторию, — наставительно ответила я, но поняла, что встретила их очень вовремя. — Ладно, сейчас это неважно. Бегите к магистру эль Штоль и… да, к магистру эль Мейру! Скажите, что ректору срочно нужна помощь. А я побегу обратно.
Вдруг эль Граскейну прямо сейчас нужно какое-нибудь лечебное заклинание? Моника его, конечно, поддерживает — магические питомцы на многое способны, — но ее силы не безграничны.
Ребята недоуменно переглянулись, но, к счастью, вопросов задавать не стали. Спросили только:
— Может, еще кого-то позвать?
И тут меня осенило! Вернее, я представила, как Марлена возвращается в приемную, заходит в кабинет, а там я, еж, крыса и бесчувственное тело ректора. Сглотнула.
— Ребята, делайте что хотите, но Марлена не должна прийти к ректору раньше магистра эль Мейра!
Адепты снова переглянулись, кивнули друг другу и, быстро поделив направления, разбежались. А я поспешила обратно.
К моему приходу почти ничего не изменилось. Ректор едва дышал, Моника лежала на нем, но вот Ё-ё сидел на столе с остекленевшим взглядом, а его иголки наливались нездоровым багрянцем.
— Ё-ё, с тобой все в порядке? — испугалась я за друга.
— Не мешай, — пробормотал он, когда его взгляд приобрел осмысленность. — Диагностирую.
— И долго еще? — все же не удержалась я от вопроса.
Думала, еж сейчас скажет мне пару ласковых из-за того, что мешаю, но он внезапно выдал длинную речь:
