Телохранитель(ница) Его Светлейшества (СИ) - Рябинина Татьяна

Ни на скуку, ни на рефлексии времени не осталось. Вот что платьюшки делают с человеком!

-----------------------------

*Отсылка к фильму Э. Рязанова «Служебный роман»

Глава 51

Платья были готовы уже через неделю, но они Полине оказались без особой надобности. Прямо как раньше заказы с маркетплейса. Львиная доля удовольствия в выборе и примерке. А как принесла домой, повесила в шкаф – когда еще очередь дойдет их выгулять. Вот до одной юбки так и не дошла, Полина до сих пор нет-нет да и вспоминала ее с сожалением.

Потому что красивая была юбка. А может, потому что незакрытый гештальт.

Главное – был готов мужской костюм, в который она просто влюбилась. Удобный, и сидел идеально. А еще Полине нравилось, что для его надевания не требовалась помощь Леллы.

Та вернулась из столицы вместе с дюжим гвардейцем, который привез увесистый мешочек денег и письмо от игремона. Джилиан сдержанно поздравлял Полину с прекрасным выбором и желал счастливой жизни на новом месте. К посланию прилагалась грамота на гербовой бумаге, свидетельствующая, что имение «Синее озеро» и все доходы от него принадлежат игере Полине Маверти на правах бессрочного наследуемого пользования.

Письмо ее расстроило. Конечно, она понимала: Джилиан не стал бы писать ничего личного, зная, что могут прочитать посторонние, но все равно эти несколько строк показались слишком уж сухим.

Правда, с какой стати ему писать что-то личное? Кому – Агаре-Кикиморе-Полине? Или Тариону? Тем более Эолка прочно взяла его в оборот. Как рассказала Лелла, ставки на нее в дворцовом тотализаторе выросли вдвое – против заграничных принцесс.

Еще раз для непонятливых: хрен с ними обоими! Лишь бы не сломал… хрен. Хотя если сломает – тем более хрен с ним. Если такой дурак – так ему и надо.

Работа всегда была лучшим средством от ненужных мыслей. Полина втянулась на удивление быстро. Каждое утро после завтрака садилась верхом на гнедого Хендрика и ехала туда, где требовался особый контроль, будь то деревня, фабрика или поле. Когда с Чейнером, когда одна.

Управляющий сначала был этому здорово не рад. И профессиональная ревность говорила, и раздражение, что в налаженный процесс суется дилетант. Но потом он оценил дотошность Полины, ее желание разобраться и научиться. И даже какие-то нотки уважения начали проскальзывать. Особенно когда та решила построить новое здание школы вместо прохудившегося сарая, где учились дети из всех деревень имения. А еще распорядилась выписать из города аж двух лекарей: одного в дом, а другого для крестьян. И жалованье им выделила очень даже приличное.

- Надеюсь, мы можем себе это позволить? – спросила с иронией, глядя на растерянно моргающего Чейнера.

- Еще и останется, - поклонился тот.

Ну а то! Полина не играла в азартные игры, не пила, не тратила деньги на любовниц, поэтому могла позволить себе очень многое. Одной ее дворцовой зарплаты хватило бы, чтобы заказывать платьица и туфельки если не каждый день, то через день точно. Она так и решила: придворные деньги на удовольствия, а доход от имения - на полезное.

Возвращаясь с «работы», Полина непременно делала крюк к лесному озеру, которое ее буквально очаровало. Оно действительно было синим – как лазурно-золотой шелк в ясную погоду и как кобальтовый бархат в пасмурную. Высокие ели стеной окружали его со всех сторон, отражаясь в неподвижной глади. А пахла вода… У озерной воды особый запах, непохожий на речную или морскую. Напоминало детство и такое же лесное озерко на даче под Выборгом.

Лето было в самом разгаре, поэтому Полина нашла себе удобное местечко для купания – там, где берег полого спускался к воде, с ровным песчаным дном. Заплывая на самую середину, она подолгу лежала на спине и смотрела на облака. Иногда накатывала грусть, но от нее удавалось отмахнуться.

Пока еще удавалось, а в будущее Полина не заглядывала. Больше думала о прошлом. Вспоминала свою прежнюю жизнь: Мишеньку, Олю и Тасю, работу, подружек. Без грусти и сожаления, просто перебирала события, как четки. Хотя бы уже потому, что в этой жизни у нее большого багажа воспоминаний еще не накопилось. Разве что позаимствованные у Гагары, но те были все-таки чужими.

По вечерам Полина переодевалась в какое-нибудь платье и ужинала при свечах. Иногда одна, иногда приезжали гости: не только соседи, но и из ближайшего города. Весть о молодой красивой игере, получившей высший орден из рук игремона и доходное имение в придачу, быстро разлетелась по округе. Как и то, что она сама занимается хозяйством.

Знатные холостяки не скрывали своего интереса, однако Полина держалась со всеми ровно и вежливо. Никто из претендентов не зацепил ее даже на полшишечки. Она понимала, что разочарованные и обиженные невниманием мужчины скоро начнут распускать о ней всевозможные слухи и сплетни, как уже делали раздраженные ее успехом женщины. Однако это не могло заставить ее выделить кого-то из них.

Нет, чисто физический интерес проскальзывал. Но в противоречие с желаниями молодого тела вступал жизненный опыт – он же здравый смысл.

Дура, говорил он, тебе здесь жить. А здесь – это тебе не там. Один неверный шаг, и репутация погублена. Подумай о детях, которым ты передашь титул.

Ну… если они, конечно, будут, а это пока оставалось глубоко под вопросом.

Так прошел месяц, другой, незаметно подступила осень. Приметы обещали скорое похолодание, и Полина решила искупаться в последний раз, хотя вода уже стала прохладной. Приехала на озеро, разделась в своем тайном месте, зашла в воду по пояс и остановилась, привыкая к холоду.

Хрустнула ветка под чьей-то ногой. Она ойкнула и нырнула одновременно со смущенным:

- Прошу прощения, игера Полина…

Глава 52

- Дорогой, ты меня не слушаешь?

Эола игриво ущипнула Джилиана за ухо, и тот раздраженно дернулся.

- Прекрати! – рявкнул он. – И больше никогда так не делай.

- Почему? – надула губы та.

И правда – почему?

Да потому что достала, дура!

Когда-то он был ею просто очарован. Знал ее с детства, но не обращал внимания. Тогда Эола была толстой и неуклюжей. Совсем неинтересной. Потом ее отправили куда-то к родственникам в дальнее имение, и он вообще забыл о ее существовании. А когда вернулся из поездки в Муфлану, оказалось, что при дворе появилась новая звезда. И что Тарион за ней с большим успехом ухаживает.

Джилиан потерял голову. Только о ней и думал, днем и ночью. Отец намекал, что это не самая подходящая партия, что лучше ему обратить внимание на какую-нибудь из соседних принцесс. Принцессы эти не вызывали у него ничего, кроме отвращения. Но у Тариона по отношению к Эоле, похоже, были самые серьезные намерения.

Возможно, он переломался бы, перетерпел, но та вдруг недвусмысленно дала понять, что предпочла бы его. Это был длинный церемонный танец, во время которого он успел объясниться в любви и получить положительный ответ.

Хотя, собственно, каким вообще может быть ответ, когда тебе говорит о любви наследник престола? Но разве он думал об этом?

Оставалась одна загвоздка – Тарион.

Тот выслушал, поморщился, помолчал.

Что я могу поделать, если Эола выбрала тебя, сказал он.

И правда, что он мог поделать?

Вот сам Джилиан – вполне мог. Ради давней дружбы. Просто отойти в сторону. Но как сделать это, если влюблен, а девушка отвечает взаимностью?

В общем, он не гордился собой. Отнюдь.

Но все стало еще хуже, когда первые сливки были сняты, страсть удовлетворена, а прелесть новизны пропала. Под флёром очарования оказались глупость, хитрость и расчетливость.

Он что, ничего этого не видел?

Нет, конечно. Когда люди влюбляются, они катастрофически глупеют. Зато увидел потом, когда уже увяз в ней. Во всех смыслах. Впрочем, жениться на Эоле Джилиан все же не собирался.

Их связь продолжалась, хотя он скоро начал ею тяготиться. Возможно, появись в его поле зрения другая девушка, разорвал бы эти отношения, но ни одна не смогла зацепить.