Барон Дубов 10 (СИ) - Капелькин Михаил

Следом за царевичем пробежал коренастый мужик. В руках он нёс комплект брони, спотыкаясь, падая и снова вставая.

И как он только выжил? А, понятно как… За ним шли сразу два гвардейца, прикрывая его высокими щитами от вражеских пуль и магии.

— Пятнадцать! — слышал я сквозь шум сражения. — Шестнадцать! Семнадцать!

Бой с каждой секундой становился всё яростнее. Просто так проникнуть в штаб не выйдет. Мятежники обороняют его изо всех сил, ещё и подкрепление спешит к ним с западной части лагеря. Множество солдат, а вместе с ними и броневики с танками, штурмовали холм, чтобы скинуть союзников Императора.

— Давай, Агнес! — крикнул я, обернувшись через плечо. Мы всё так же старались держать круговую оборону, потому что враги были повсюду. — Пора!

— Поняла! — откликнулась зелёная полторашка, выпуская длинную очередь вниз по склону прямо по наступающим. Затем отступила и нажала кнопку на небольшом пульте.

Раздалась целая серия мощных взрывов. Склады с боеприпасами и топливом, артиллерийская батарея, начавшая бить по холму, полевой госпиталь, в общем, всё, что мы успели заминировать по пути, взлетело на воздух. Не знаю, сколько мятежников накрыло взрывами, но явно много.

— Это считается за одного! — крикнул, появляясь рядом, царевич Ярослав. Хотя от зависти он пытался жевать собственную бороду.

Ярослав опять кинулся в гущу боя, а на меня бросился десятник, выставив перед собой винтовку со штыком. Штык был раскалён добела, начинённый огненной магией. Но добежать до меня враг не успел. С тихим шелестом его разрезали на куски несколько ярких дисков, сверкавших как солнце. Не долетев до меня, они погасли, а на месте мёртвого деникинца уже стоял царевич Владислав. Даже его броня выглядела утончённо.

— Барон Дубов, моё почтение, — мягко улыбнулся он и учтиво склонил голову.

— Ага, здрасьте, — выдавил в ответ, а царевич уже скрылся в гуще боя.

Тут что, вся Императорская семейка собралась, чтобы порезвиться? Сейчас и сам Император объявится?

Но государь не объявился. Зато на нас напал очень сильный воин с кучей солдат. Они охраняли главный вход в штаб. Альфачик, Гоша, Лакросса и Лиза взяли солдат на себя и быстро с ними разобрались. А вот предводителя, вероятно сотника, не брали ни сферы, ни паутина, ни молнии. Настолько он был силён.

Вооружённый двумя топорами, он атаковал меня, распознав во мне самого сильного соперника. Он был высоким для обычного человека, чуть больше двух метров роста, мускулистый, будто целая гора мышц, и одет в первоклассную броню.

Заблокировав молотом и топором его сильные удары, я послал через молот мощный заряд молнии. К счастью, его секиры были полностью сделаны из металла, так что мужика конкретно тряхнуло, а его кудрявые волосы задымились. Но в остальном моя атака никак его не остановила.

Между нами завязалась жаркая схватка. Он был быстрым и сильным, и я был быстрым и сильным. Пел металл, летели искры и взрывалась магия. То и дело я бросал ему под ноги различные зелья, но сотник будто сам весь был защитным артефактом.

Рыжая графиня попыталась мне помочь. Она использовала духовную технику, чтобы проникнуть к врагу в мозг и заставить его хотя бы замедлиться, но у того сработала какая-то защита, и, вскрикнув, девушка упала на вспаханную пулями землю, а из носа у неё пошла кровь.

Рядом с ней мигом оказалась Маша. С помощью духовного зрения краем глаза успел заметить, как между ними курсирует духовная энергия. Видимо, Кате сильно досталось. Взглянул на врага, а вокруг его души будто зубы торчали. Острые. Понятно. Он ещё и духовный практик!

— Сиськи! — вдруг крикнула графиня. — Он любит сиськи! Это всё, что я успела…

Дальше не услышал, так как голос Кати стих.

Блин, и как мне эта информация должна помочь? Кто не любит сиськи?

— Лучше бы ты присоединился к Деникину, Дубов! — крикнул мне в лицо сотник, снова орудуя топорами.

На его лице блуждала злорадная улыбка. А я малость выдыхаться начал.

Попытался атаковать его дубовыми корнями, но противник их просто растоптал тяжёлыми сапогами.

Сиськи… Ладно, вдруг это сработает⁈

— Вероника! — позвал я, пытаясь перекричать лязг оружия.

— Да, господин! — отозвалась синеглазка, заправляя топор и молот морозным зарядом.

Холод при очередной атаке слегка замедлил движения врага.

— Покажи ему свою грудь!

— Вы уверены, господин? — судя по голосу, девушка знатно опешила.

Ну я, впрочем, тоже.

— Давай!

Следом я услышал визг молнии на куртке Вероники. И взгляд моего противника скользнул в сторону и на миг затуманился. Этого мига мне хватило, чтобы, вложив всю силу и ману в топор, ударить ему по шее. Ослепительно вспыхнуло золотое сияние защитного артефакта. Лезвие топора мгновенно побелело. Одновременно со мной Альфачик выпустил молнию по сотнику, а с другой стороны во врага впилась дюжина Лизиных сфер. Золотая сфера лопнула, как разбитое яйцо. И к моим ногам упала голова сотника.

— Ах ты сука… — прохрипел я, глядя на два топора, торчащих из моей груди. — Успел-таки…

Жизненно важных органов они не задели, но было больно. Очень. Аж зубами непроизвольно скрежетал. Но пока я в Инсекте, мне ничего не грозило. Однако совсем скоро придётся из него выйти, так как мана была на исходе.

К счастью, после гибели сотника за считаные минуты вершина холма оказалась зачищена от неприятеля. Оставшиеся мятежники спасались бегством. Только штабные грузовики, запертые, ещё огрызались винтовочным и автоматным огнём из бойниц. А двери не могли взломать ни удары Ярослава, ни солнечные диски Владислава. Только, пожалуй, метеорит Павла мог бы открыть дверь… Правда, параллельно превратив весь штаб в лепёшку.

Неужели Деникин вместо боя предпочёл спрятаться внутри? Воин, по силе равный самому Императору? Я-то жаждал встречи с ним в бою, а придётся выкуривать, как крысу.

— Предоставьте это мне, — глухо произнёс Верещагин, стоя с нами перед одной из дверей.

Единственную бойницу в этом месте Гоша заткнул плевком паутины.

Верещагин растворился и протёк в одну из щелей на корпусе, забравшись переливчатой жидкостью в кузов. Изнутри раздалось несколько криков, а затем дверь открылась.

За четверть часа штаб был зачищен, а в одной из запертых комнат нашёлся герцог Билибин. Израненный и обожжённый, прикованный к стене цепями, он едва дышал. Но был жив.

Двумя ударами топора я срезал цепи и подхватил осевшего на пол герцога. Тот разлепил разбитые губы и прошептал:

— Деникин… ушёл.

Да я уж догадался, блин.

Глава 18

Большая часть выживших мятежников сдалась, остальные разбежались по окрестным лесам. Но ненадолго. Их уже ищут и с воздуха, и с земли.

Как оказалось, князь Мечников со своими людьми не пожелал отступать. Силы Деникина их почти окружили и уже собирались добить, как войска царевичей прорвались к холму. Всех мятежников отозвали на защиту штаба, нападавшие на группу Мечникова спешно отступили, а князь не стал их преследовать. К счастью. Потому что потом сдетонировали заложенные Агнес и мной заряды.

Большинство деникинцев теперь ждёт казнь. Хотя, возможно, им предложат искупить свою вину в рядах штрафных подразделений имперской армии. Выжить там несколько сложнее, чем в обычных войсках.

Вторая часть колонны, которую мы отсекли с помощью леса дриады, тоже сдалась. Оно и правильно. Без руководства их ждёт гибель. Лучше шанс на искупление вины, чем смерть.

В лагере же сейчас шёл подсчёт потерь и добычи. Потери были, и немаленькие. Прорыв к штабу Деникина дорого обошёлся войску царевичей. Авангард Деникина насчитывал семь тысяч человек, а их войско — две с половиной. Выжила всего тысяча, из них половина раненых. Вот такая вот цена попытки переворота.

А тут ещё и царевичам доложили, что османы напали. Причём без объявления войны, чтобы использовать эффект внезапности. Но у них всё равно не вышло. Войска пока держались, хоть и отступили от берегов Чёрного моря и горных границ Империи. Но каждый метр потерянной земли был щедро удобрен кровью османов и их наёмников.