Хозяйка таверны "У Мило" (СИ) - Стрелецкая Екатерина

— Савáн, подскажи, пожалуйста, есть ли какие-нибудь особенности с предохранением от продолжения рода у различных рас?

Раньше я бы особо с этим не заморочилась, ограничившись привычным «изделием номер два», но после того как мне сказали, что дети у меня всё-таки могут быть несмотря на ранее безуспешные попытки, хотелось подстраховаться дополнительно. Родить ребёнка от того же Гарая я была бы не против, но пока позволить себе этого не могла: просто не потяну финансово и физически. Мужчины приходят и уходят, а дети остаются. Расходы возрастут многократно, уделять равносильное внимание и маленькому, и таверне не смогу, детских садов здесь нет, отрывать кого-нибудь от работы малоэффективно, а нанимать няньку не хотелось. Вот встану более-менее на ноги, тогда можно будет и о детях подумать, раз уж хозяева таверны живут намного дольше обычных людей.

Савáн отвлёкся от своего занятия и поднял на меня удивлённый взгляд:

— А что конкретно вас интересует, госпожа Милó?

— Скажем так: если бы меня пригласили на свидание, а потом мы решили бы с удовольствием продолжить его, что нужно учесть, если я не хочу пока обзаводиться потомством?

— А, вы в этом смысле. Да чем пользовались обычно, тем и можете продолжить. Разницы нет никакой.

— Отлично! Тогда я сейчас дополню твой список некоторыми позициями. Пусть будут. Только сроки не забудь проверить перед тем, как соберёшься оплатить. Не хотелось бы сюрпризов, если что.

— Конечно, госпожа Милó. Исполню в чистом виде.

— Вот и чудно! Венечка на рынок умчался?

— Да, скоро будет.

— Тогда дуй в аптеку, а я пока обедом займусь.

Не знаю, чем закончится сегодняшний день, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

Глава 59. Липа

В приподнятом настроении я принялась за приготовление щавелевого супа. Почему-то захотелось сварить именно его. Вообще, это был первый собственноручно приготовленный мною суп, потом, конечно, последовало множество других, но это было уже совсем не то. Помню, как папа учил меня его варить, когда маме понадобилось уехать на несколько дней в служебную командировку. Я ещё удивилась странному выбору родителя, так как до того дня ни разу не видела, чтобы такой суп подавали у нас дома на стол. Это уже гораздо позднее узнала, что щавельник был едва ли не единственным блюдом, которое умел готовить папа, но именно его он всегда варил к возвращению любимой супруги, показывая тем самым, насколько соскучился и рад увидеть любимую. Было в этом жесте что-то трогательное, особенно если учесть, что мои родители крайне редко расставались и вообще напоминали мне попугайчиков-неразлучников: стоит кому-то из них остаться одному на продолжительное время, как тут же начинает впадать в тоску.

Поставив говядину вариться, я принялась за подготовку овощей: почистила картофель, лук, морковь. Свежесорванный на грядке щавель сполоснула в проточной воде вслед за петрушкой, укропом и зелёными перьями, а затем нашинковала полосками. Всё-таки не зря мы тогда с Савáном закупились семенами, зато теперь всегда имели наисвежайшую зелень в своём распоряжении. Главное — не забывать засевать пустеющие грядки, чередуя их правильно время от времени, но за этим строго следил чёртик: нравилось ему возиться в земле.

Зажатый в руке нож привычно порхал над разделочной доской, превращая крупные клубни и луковицы в кубики, а морковь — в тончайшие брусочки. Пусть настоящие повара застрелятся от когнитивного диссонанса, вызванного различием форм нарезки овощей: я готовила так, как папа. Как раз к тому моменту, как мясо было готово, закончила с подготовкой к непосредственной варке. Выудив говядину из бульона, аккуратно всыпала в него картофель, а на соседнюю конфорку поставила сковородку с будущей зажаркой. Периодически помешивая овощи, чтобы не пригорели, прикинула, какое количество яиц нужно отварить, и ещё одна кастрюля заняла своё место на плите. Как только лук в сковороде приобрёл приятный золотистый оттенок, добавила в неё щавель и перемешала. Всего две-три минуты, и зажарка составила компанию картошке. Следом отправилась и порезанная на кусочки говядина. Посолив и поперчив суп, попробовала на вкус и... Словно домашние тапочки надела: мне снова девять лет, за спиной возвышается папа и мягко поправляет, если что-то делаю не совсем верно...

От ностальгических воспоминаний детства меня отвлёк орк.

— Госпожа Милó, там... тебя видеть хотят. Говорят, что по срочному делу.

— Спасибо, Грасс. Проводи сюда.

Только сняла кастрюлю со сварившимися яйцами, чтобы подставить под струю холодной воды, как на пороге кухни появилась рыжеволосая девчушка с заплечным мешком, болтающимся на одной лямке:

— День добрый! Работать у вас хочу!

Я посмотрела на это конопатое сероглазое чудо, с деловитым видом разглядывающее столы и утварь, развешанную по тем стенам, что не были заняты шкафами.

— Звать как?

— Липа. Просто Липа.

Ага. Бонд. Джеймс Бонд. Вот только агент ноль-ноль-семь с правом на убийство здесь один, и это я. Липа... Ивва... Прямо роща набирается на Перекрестье... Но наглость девчушки не могла не привлечь внимание. В принципе, официантка нам не помешает, потому что попеременно с Венечкой и Савáном с ног сбивались, чтобы быстро обслужить всех желающих, ещё и с приготовлением пищи не накосячить. Денег, оставшихся от «моральной компенсации» после ремонта хватит, чтобы не удерживать из дохода таверны зарплату на одного работника, а Грассу и Венечке я и так начала потихоньку откладывать в счёт неполученной зарплаты с момента преступления к работе каждого, надеясь, в конце концов, отдать им долг и выйти на чистую оплату труда. Пока им об этом не говорила, ведь уговор был на содержание и пропитание, но свою совесть в этом отношении заткнуть не могу.

Вернувшийся с двумя огромными корзинами Венечка уставился на гостью, изобразив выразительный знак бровями, дескать, кто это. Я махнула рукой, чтобы не обращал внимания, а сама обратилась к Липе:

— Что умеешь делать?

Девчушка гордо вздёрнула острый носик:

— Всё! Но до этого работала разносчицей и два полных подноса способна легко унести одновременно.

— Неплохо. Но нам таких жертв не нужно, достаточно одного, но чтобы к концу вечера ты стояла на ногах, а не опадала кучкой ветоши в углу.

Липа довольно улыбнулась, будто её не только уже приняли на работу, но и вручили зарплату за полгода авансом:

— Так это совсем замечательно! Даже лучше, чем я думала. Значит, слухи не врут.

Я моментально насторожилась, ибо слухов обо мне и таверне ходило множество, коими делились со мной и Савáн, и Венечка, когда возвращались из других миров с покупками. Да тот же Грасс озвучил парочку, когда договаривались с ним насчёт работы.

— Какие слухи?

Липа беззаботно махнула рукой:

— Что вы своих работников защищаете и в обиду не даёте. Вон, даже за орка вступились.

— Ну, тут отрицать бессмысленно. Было дело. А другие слухи тебя не волнуют? Что таверна проклятая, я — жадная и посетителей обижаю?

— Так это же хорошо! Значит, мои родственники точно сюда не сунутся!

А вот последняя фраза мне категорически не понравилась: иметь дело с разгневанной роднёй желания не было.

— Ты что, из дома сбежала?

Липа в ответ фыркнула, закатив глаза:

— Как же, сбежишь от них! Просто уволилась и дёру дала. Если что, я уже абсолютно совершеннолетняя, двадцать один год вчера исполнился. Но с точки зрения родных — это позор и ужас-ужасный. Считают меня перестарком, так как замуж до сих пор не вышла...

Я прямо спиной почувствовала, как напрягся Венечка, рассортировывающий овощи по корзинам и ящикам. Ну да, он же, наоборот, сбежал от назойливых девиц, которые вешались ему на шею, и если Липа является очередной охотницей за женихами, то при всём моём желании нанять девушку официанткой, укажу ей от ворот поворот, встав на сторону вампирчика. Тем более что на моих харчах, да при постоянных физических нагрузках, он уже не напоминал того нескладного подростка, каким появился впервые в таверне, а выглядел уверенным в себе статным юношей.