Феечка с сердцем дракона (СИ) - Дашкевич Софья

Ну да, кошмары про Фабиана и кровавую луну повторялись. Не каждую ночь, но от этого мне было не легче. Мучительные картинки маячили перед глазами даже днем.

Забавно, правда? Мужчина, которого я когда-то хотела убить больше всех, стал единственным, кого бы я убить не смогла ни за что. А ведь он манипулировал мной! Поцелуй, от которого у меня сердце вывернулась наизнанку, оказался очередным трюком из его огромного ректорского арсенала… И все равно даже во сне смерть Фабиана причиняла мне ощутимую боль!

И пусть я не из тех, кто жалуется, сбросить хотя бы часть этого груза хотелось.

Я пробовала рассказать про кошмары Нарту, но они его не впечатлили. Лазурный мгновенно переключился на себя.

— Ну и ужас, — сочувственно сказал он. — Мне вот тоже как-то приснилось, что я обрел внутреннего дракона. Лечу, значит, над Аурвиром, птички щебечут, и радуга такая яркая. Ну, я подумал: что будет, если я пролечу сквозь нее? И вот я разогнался — и раз! А потом еще обратно — оп! И под ней вот так снизу — шнырь!

И этот увлекательный сон мне пересказывали около часа. Больше я к Нарту с откровениями не совалась. А Соль… Она просто удачно подвернулась. Разбудила меня за долю секунды до того, как моя драконица спалили Фабиана, и уже за это я была оранжевой бесконечно благодарна.

Меня, как обычно, прошиб холодный пот, Соль заботливо подала воды, невзирая на наши прошлые конфликты и… Сама не понимаю, как так вышло, но я выложила ей все. Только предупредила напоследок:

— Но если хоть слово скажешь про пророчество…

Оранжевая демонстративно заперла рот на невидимый ключик. Честно пыталась держаться, успокаивала, отвлекала. Усыпила короткой колыбельной, и я отдохнула от изнуряющих игр воображения.

Но уже к утру Тагетти прорвало. Первым, что я увидела, открыв глаза, была очередная книга и палец соседки, который активно тыкал в мутные строки, — спросонья я толком не различала буквы.

— Кровавая луна — это знак! — затараторила Соль, прежде чем я снова успела прикинуться спящей. — Красный цвет, который закрывает белое. Символ крови! Понимаешь, к чему я? Ну же, Эри. Красное… Белое… Видишь связь?

— Красное и белое бывает только вино. И я бы с радостью с тобой выпила, но имей совесть! Только половина седьмого, у нас еще занятия! И в академии все равно не достанешь…

— Это намек на ту самую кровь королей! Подсознание хочет достучаться до тебя, Эри! — воскликнула Соль, и тем самым лишь укрепила мое желание выпить.

Эх, а в Фервире глинтвейн подают даже на завтрак…

— Теперь я поняла, — продолжала оранжевая, меряя шагами комнату. — Очевидно, в пророчестве говорилось про кровь именно кронфей. Они же белые! Возможно, это все как-то связано с ее величеством Аэдой-тэй…

— Ерунда это все, — отмахнулась я. — Однажды я уже пустила кровь Фабиану, и никакой ясности. Не хочу ругаться, но давай забудем, а?

— Кровь Фабиана… — протянула Соль задумчиво.

Мне казалось, что она сейчас ужаснется, рухнет в обморок, но вместо этого оранжевая завалила меня вопросами о том, как, когда и при каких обстоятельствах я ранила ректора.

— Нет, — вынесла она вердикт. — Он здесь ни при чем. Он фигурирует в твоем сне только как брат королевы. Главный символ здесь луна. Это женственность! Недаром магнолию называют лунным цветком. Но меня беспокоит другое. Вряд ли ты когда-нибудь предстанешь перед ее величеством лично… Может, конечно, Астиль-тэй сделает из тебя лекаря, тебя возьмут на работу в кронфейский дворец… Музы, как же долго ждать!

Тогда-то орк и дернул меня за язык. Я сдуру ляпнула, что увижу королеву лично гораздо быстрее, чем думает Соль. И все! Оранжевая больше не отлипала от меня, пока я не согласилась взять ее с собой. Точнее, я обещала попросить Фабиана в надежде, что хотя бы он откажет, но…

— Пусть летит с нами, — рассудил он. — Тебе не помешает поддержка.

Поддержка, как же! Может, кого и поддерживают вопли в ухо и синяки от чужих пальцев на руках, но лично меня не очень.

Впрочем, кое в чем Соль мне действительно пригодилась. Во-первых, ее безудержная радость позволяла забыть о волнении перед званым ужином, — что ни говори, а злость — лучшее успокоительное, — а во-вторых, оранжевой выпала честь нести Шасть.

Знаю-знаю, что вы сейчас скажете! «Эри, ты рехнулась?! Какой олух возьмет огненную саламандру на прием к королеве фей?!» Я вам так отвечу: вот сами попробуйте оставить дома зловредную ящерицу, которая уже настроилась посетить кронфейский дворец. Рискните здоровьем, а уж потом обсудим, кто тут олух!

Как выяснилось, последние две недели Шасть пребывала в непоколебимой уверенности, что она летит с нами. Мы не убеждали ее в обратном только потому, что вообще не догадывались о ее планах. А она считала визит к Аэде чем-то само собой разумеющимся. Ну, как же: Шасть присутствовала на всех репетициях, значит, заслужила увидеть и главное представление.

И когда в тот роковой день на рассвете мы с Соль, разряженные в пух и прах, дожидались Фабиана у его особняка, первой на пороге нарисовалась именно моя саламандра. Сбежала с крыльца и гарцующей походкой засеменила в мою сторону.

Я-то решила, что саламандра хочет попрощаться! А потому взяла ее на руки, погладила по спинке, даже позволила оранжевой почесать Шасти подбородок.

— Не трож-ж-жь! — взвилась оскорбленная ящерка. — Я не с-с-сожгу тебя лиш-ш-шь потому, что не хоч-ч-чу ис-с-спортить кос-с-стюм Эри! А то опоз-з-зорит меня перед ее величес-с-ством!

Мы с Солианной обменялись непонимающими взглядами. Видно, она хотела объяснений, но у меня не имелось ни единого.

— Эм-м-м… — замялась я, подбирая выражения помягче. — Никто тебя не опозорит, Шасть. Потому что тебя… Ну, тебя самой вроде как не будет перед ее величеством.

Саламандра как в камень превратилась. Застыла в полуобороте, и только тонкий дымок, что курился над ее ноздрями, подтверждал, что перед нами не чучело.

Запахло жареным, причем буквально: крапинки на теле Шасти опасно мерцали, разгораясь все ярче и ярче.

— Я готов! — донесся до нас бодрый голос ни о чем не подозревающего Фабиана.

Он вообще с недавних пор вел себя как-то слишком уж бодро. Только сяду рядом с ним, он подскакивает и давай суету разводить. То чай заварит, то пыль с полки смахнет, то картинки на стенах поправлять начнет… Видно, нервничал, что у нас не выйдет сорвать помолвку.

И не зря! Шасть явно готовилась взорваться по-крупному и отправить наше путешествие пегасу под хвост. Хотя… Чем не выход? Согласитесь, трудно устроить свадьбу, если от жениха и невесты остались только две кучки золы!

— Фа-а-абиан? — пропела я осторожно, стараясь не издавать резких звуков. — У нас проблемка…

— О, Шасть! Пойдем скорее, я сегодня измолол тебе немного гусениц. Такой мусс, лапки оближешь!..

На сей раз еда не подействовала. Ничто не могло отвратить Шасть от затеи попасть ко двору. Зачем ей приспичило в высшее общество, не понимала ни я, ни Фабиан, ни, тем более, Соль. Зато мы услышали о себе много нового.

Я бы вам передала, но поберегу ваши нервы. Конечно, саламандры — не ведьмы, их проклятия не имеют магической силы… Однако Шасть выплевывала их с такой яростью, что мало ли, рикошетом на кого перекинется. Никто ж не хочет, чтобы огненные кони сотворили с ним всякие непотребства? Соль вот поступила умнее всех: отошла на несколько шагов и плотно заткнула уши.

Где-то между пожеланиями Шасти умереть от изжоги и угрозой ночью отгрызть нам веки, чтобы мы никогда больше не могли спать, Фабиан изловчился, выхватил у меня Шасть и надавил на ее огненные железы.

— Ты пожалееш-ш-шь… — шипела оскорбленная ящерица и отрыгнула какое-то колечко.

— Это еще что?! — Настал черед Фабиана сердиться.

— Мое поднош-ш-шение ее величес-с-ству! Вот уз-з-знает, что не получ-ч-чила его из-за вас-с-с…

— То есть ты украла у меня кольцо, чтобы подарить моей сестре? Все-таки я тебя явно избаловал. Ну, ничего, посидишь денек в потушенном камине, подумаешь о своем поведении! — И кронфей понес маленькую злючку обратно.