Мастер Гравитации 5 (СИ) - Ангор Дмитрий

— Теперь мы тебя на ремни порежем! — оскалился маг льда, присев рядом на корточки и доставая кинжал. — Эту систему ты уже не обойдёшь.

Это было выше моих сил: я рассмеялся, а затем легко поднялся на ноги. Челюсти врагов отвисли. Утерев пот со лба, я сказал:

— Ой, мужики, с вами смешно! — но быстро стал серьезным. — Вы собрались удержать меня моей же стихией? — щёлкнув пальцами, я захлопнул железные двери за их спинами. — Это чтобы не сбежали, — пояснил я. — Я же сказал, живыми вам не уйти.

Выставив руки вперёд, я притянул двоих сразу. Схватив одного за ногу одной рукой, а второго — другой, я пару раз со всей дури шмякнул их об пол. Но сперва раскрутил для скорости. Сломав им хребты, я выпустил их из рук. Тут же из стен в меня полетели живые лианы. Они сковали меня полностью: руки, ноги. Но эту дичь я уже проходил, и даже не понял, чего всё так слабенько.

Но потом дошло: главный прикол был не в этом… Одарённый фанатик флоры выпустил передо мной здоровенный цветок, похожий на венерину мухоловку. У него была огромная пасть из лепестков, а еще он лязгал зубами. Его пасть склонилась надо мной, и тьма поглотила меня…

Позже

Сильные маги Москвы стояли полукругом, ожидая, когда плотоядный цветок растворит тело Добрынина в своей кислоте и выплюнет его череп.

— Слушайте, может, потом заедем в кафешку и поедим вместе? Отметим, так сказать, дело, ведь мы с вами больше не соберемся, — предложил Одаренный Воды. — Вы вроде мужики нормальные, а то мне сначала не хотелось идти сотрудничать с другими Родами.

— Я за! — поднял кто-то руку. — Нормальная идея: сегодня почти ничего не ел.

— Я тоже не против, но сначала надо довести все до конца и показать его останки на обозрение.

Еще кто-то вздохнул, и они продолжили ждать. Лепестки цветка продолжали пульсировать.

— А долго вообще ждать-то? — посмотрел на часы лысоголовый темный маг.

— Обычно все крайне быстро кончается: кислота очень сильная, — заверил всех Одаренный природник.

Но минуты шли за минутами, а обглоданная растением черепушка так и не появлялась. Однако перемены все же наступили: цветок стал рыгать, и создавалось впечатление, что его вот-вот вырвет.

— Это нормально? — нахмурился кто-то, указывая на плотоядное магическое растение.

— По правде говоря, не видел такого никогда, — смутился природник и напрягся.

В следующий миг все стихло, и маги насторожились, прислушиваясь. Цветок и вовсе перестал шевелиться. Эта неясность уже начинала выводить присутствующих из себя.

— Я… Я проверю, — рука у природника немного дрогнула, и он двинулся поближе к цветку, осторожно ступая.

И довольно быстро вздрогнул от неожиданно громкого звука: так мощно и протяжно рыгнуло растение. А Добрыня в этот момент, как только оно раскрыло свою пасть, вылетел из него, словно при помощи левитации.

Все это произошло крайне быстро, но пафосно. У Добрыни были скрещены руки на груди, а ноги расставлены на ширине плеч. Взлетев в таком виде вверх, он молниеносно откинул руки назад, как бы готовясь к прыжку. Его ноги согнулись в коленях, и он приземлился на одного из своих врагов. Но создавалось такое впечатление, что на того приземлился не человек, а как минимум самолет: Одаренный умер на месте с многочисленными переломами.

Кровь на полу и зловещая улыбка на лице Добрынина, на котором не было и следа от воздействия кислоты, не могли не шокировать. Один из магов даже, обхватив свою голову, завизжал при виде всего этого. А кто-то схватился за свое сердце и прислонился к стене, чтобы не упасть. Но это происходило только в первое мгновение… Одаренные были сильны и понимали, что их больше, да и основная их часть была далеко не из трусов. У самых смелых лица были невозмутимы… Почти…

— Хочешь играть по-крупному, Добрынин? — ухмыльнулся один из них. — Я тебе это устрою.

— Я только за! — согласился с ним Добрыня. — Только сначала кое-что прихвачу.

Добрыня протянул руку и притянул к себе гравитацией артефактный меч одного из врагов. И в тот же миг началась настоящая резня, сопровождаемая криками ужаса и боли.

Призыватель, один из магов, на всякий случай активировал свои защитные руны. Затем он призвал магического волколака-убийцу с горящими красными глазами, надеясь, что тот поможет одолеть разбушевавшегося Добрыню. Но испуганный оборотень, едва взглянув на кровавое побоище в камере, забился в угол и жалобно завыл. Между воем порой проскальзывали человеческие слова:

— Выпустите меня отсюда! А-о-у! Помогите! Я всего лишь мирный оборотень! А-о-у!

Призыватель совершенно охренел от подобной реакции. Ведь волколаки славились своей неудержимой агрессией и полным отсутствием страха. Если уж они брали след, то никогда не отступали. Но размышлять об этом времени не было. Да и вообще всем магам сейчас было не до трусливого оборотня. Схватка с Добрыней продолжала бушевать во всю силу, требуя полной концентрации.

Дворец Императора

Глеб Михайлович, раскрасневшийся от быстрого бега, подлетел к камердинеру, который стоял у входа в баню с важным видом.

— Государь там? — спросил советник.

— Петр Александрович парится, — сухо ответил камердинер.

— Мне нужно срочно с ним поговорить, — Глеб Михайлович попытался пройти, но камердинер кивнул, и стражники преградили ему путь копьями.

— О каких срочных делах может идти речь, если государь сегодня пьет беленькую? — камердинер щелкнул себя по шее пальцами. — Он приказал, чтобы его никто не беспокоил, и я не собираюсь нарушать этот приказ.

Глеб Михайлович, обычно светский и мудрый человек, в этот момент не сдержался и резко ответил:

— Слушай меня внимательно. Ты у нас что, секретарем личным заделался? Иди лучше за уборкой следи и проверяй, как слуги свою работу выполняют, а в наши государственные дела не суйся.

Советник схватил за грудки камердинера, который испуганно на него покосился.

— Хорошо-хорошо, — быстро залепетал он. — Только я вас предупреждал.

— Вы знаете, что мы с Императором почти друзья, — строго посмотрел советник на стражников. — Так что отойдите в сторону. Я скажу ему, что мне пришлось на вас надавить.

Но стражники его не пустили, потому что приказ государя — это закон. Они точно также не дали бы войти в баню даже его родному брату, не говоря уже о каком-то советнике.

— Ваше Императорское Величество! — Глебу ничего не оставалось, как начать орать во весь голос, чтобы Император услышал его и вышел сам. — Убивают, помогите! У меня важная информация!

Стражники носились за ним, чтобы заломать руки и связать, но он ловко удирал от них, несмотря на возраст, бегая вокруг баньки. Вскоре дверь распахнулась, из глубин повалил густой пар, и на траву прямо босиком ступил Император, обмотанный полотенцем и в банной шапке с вышитым гербом Империи.

— Прекратите, орлы, — расхохотался раскрасневшийся то ли от жара, то ли от хмеля государь, приказывая стражникам отстать от его верного советника.

— Слава Богу, государь, — запыхавшись, приблизился к нему тот. — Все пытаюсь вам донести, что Добрынина задержали и сейчас, по нашей информации, будут убивать. И как же нам быть в таком случае: вмешаться или нет?

Услышав это, Император подошел к кадке с чистой водой рядом и окунулся туда с головой. Он долго не выныривал, и все уже начали волноваться. Но когда он вынырнул, то обтерся полотенцем и попросил свою трубку.

Император курил молча и покачивал ногой, устроившись на шезлонге во дворе. Глеб послушно ждал, когда правитель все обмозгует: тот не любил, когда ход его мыслей прерывают.

Но с ответом государь затягивать тоже не стал. Поднявшись с места, он положил руку на плечо своему верному советнику и сказал:

— Нет, Глебка, мы останемся пока в стороне и подождем… Тут скорее Распутины вмешаются: Добрынин стал слишком полезен для них в последнее время.