Барон Дубов 6 (СИ) - Капелькин Михаил

Так мы и провели вечер — за разговорами, едой и вином. За окном опустилась ночь, где-то далеко светилось зарево над Пятигорском — город ещё не спал. От большого количества народа в комнате стало душно, и я открыл окно, впустив холодный ночной воздух. Хорошо… А потом не выдержал и обнял всех, до кого смог дотянуться. Хмель в голову ударил, не иначе.

— Задушишь ведь… — запищала княжна.

— Кажется, мышцу потянула, — прохрипела откуда-то Лакросса.

— Господин нас любит! Я знала это! — поцеловала меня Вероника.

А потом нас всех обняла Агнес. Разом. Заодно рассказала о своём Инсекте, чем вызвала бурю восторга у других девушек. Я видел на её лице бесконечную радость от их реакции. У неё единственной не было дара, и она наверняка из-за этого чувствовала себя белой вороной. Хотя для меня отсутствие у Агнес дара особого значения никогда не имело. Она и без него была полезна и талантлива.

Ух, что-то я совсем размяк под действием алкоголя и этого вечера. Ну и плевать. Хорошо же сидим!

Спать легли тоже у меня. Кто где. Со мной легли дриада и Марина, потому что поместились только они. К тому же с ними я не увижусь ещё дольше, чем с Агнес и Вероникой, так что всё по справедливости.

Уже на следующее утро мы вчетвером — я, Альфачик, Василиса и Лакросса — ехали в купе поезда в Пятигорск. Там на воздушной гавани пересели на дирижабль до Севастополя, а оттуда заказным автобусом по серпантинам — до горы Ай-Петри. Ехали с другими участниками турнира. Но у подножия, где нас высадили, их было ещё больше. Наверное, не меньше пары сотен.

Вид отсюда открывался потрясающий. Вверх по склону горы убегала канатная дорога с небольшими кабинками. Они были похожи на вишнёвые ягоды. Красные бока блестели на солнце. Сама гора была небольшой, вроде километр с четвертью, но на её вершине лежал снег. А ещё там росло дерево. Нет, не так. ДЕРЕВО.

Я таких никогда прежде не видел. Его корни опутывали камень горы, а крона подпирала облака. Оно само было не меньше километра в высоту. И этот огромный вес удерживал самый толстый ствол, что я видел. Снизу нельзя было разглядеть подробности, но, уверен, внутри мог поместиться целый город.

Среди участников я видел как слабаков, так и серьёзных ребят и девушек. В основном это были аристократы, хотя имелась и парочка явных простолюдинов. Последние выделялись физической силой. Видимо, компенсировали так отсутствие Инсекта. А дворяне все как на подбор: красивые девушки, мускулистые, холёные парни. Студенты приехали со всех концов Империи.

У многих были питомцы, как и у меня. У одной девушки на шее лежал огромный питон. И как она сама не падала под его весом? Рядом с другим парнем, явно из сибиряков, сидел огромный Волкодав с него ростом. Хоть и поменьше Альфачика, но противник серьёзный. Самым странным, что я увидел, был скорпион на поводке. Поводок к хвосту крепился. Ужас. От одного вида в дрожь бросало. Так что на Лютоволка особого внимания не обращали.

В основном участники разбились на тройки, в соответствии со своими учебными заведениями. Мы стояли на большой асфальтированной площадке — места всем хватило. Вскоре нас выстроили в подобие очереди, и охранники со специальными артефактами проверили нас на наличие запрещённых вещей. Пару участников отсеяли уже здесь — они пытались пронести наркотики. Идиоты. Теперь их казнят. Ну и поделом.

Затем нас подвели к фуникулёрам.

О месте проведения турнира я мало что смог разузнать. — все подробности держались в строжайшем секрете. Надеюсь, на том конце канатной дороги нам расскажут больше.

В кабинки сотрудники в серой форме с гербом в виде зелёного, обросшего травой кубка пускали по трое. Очередь выстроилась змейкой по коридору из столбиков с красными лентами.

Когда почти подошёл наш черёд забираться в кабинку, вдруг появился какой-то щеголеватый хмырь. Он расталкивал всех и пролезал под лентами, ведя за собой двух друзей: высокомерных парня и девушку, пепельную блондинку. И ожесточённо с ними спорил:

— Ещё чего! Я не собираюсь ждать целую вечность, пока до нас дойдёт очередь. И плевал я на местные порядки! Пусть Лесниковы вообще радуются, что я почтил их дурацкий турнир своим присутствием!

Хлыщ попытался оттолкнуть княжну с Лакроссой, но я преградил ему путь. Блондин наморщил свой нос, будто учуял дерьмо.

А вот сейчас обидно было.

Но что странно, я будто видел эти карие глаза прежде…

— С дороги, урод! — выплюнул парень.

Лёгкая оплеуха уронила хмыря на землю. Его спутники ахнули, кто-то из зевак заржал с криком «Так его! Тут очередь вообще-то!», а сам парень держался за щеку, словно только сейчас познакомился с этим ощущением, когда тебя бьют по морде. Привыкай, парень, привыкай. Нам с тобой целый турнир надо вместе провести.

И всё же… Я навис над хлыщом и задумчиво пробормотал:

— Лицо знакомое… Я угрожал тебе прежде?

Краков

До границы с Саранчой 30 км

В это же время

Барон Маститов отличался исполинским ростом в два с копейками метра. В ширину он тоже был не мал: как говорят, косая сажень в плечах. Свой род он вёл от богатырей древности. Вот их генам и был обязан своим положением. Титул Михаил Маститов получил совсем недавно, за выдающиеся боевые заслуги. Сильным Инсектом он не обладал, всего лишь мог обращаться в огромного волкодава, но этого хватило, чтобы сделать его бароном.

Маститов нёс одну из своих крайних вахт перед отпуском. Наконец-то он сможет повидать жену, Елену! Она держит маленький магазин в Пятигорске.

Но сейчас он ещё здесь, в Кракове. После подкопа Саранчи под землёй в одной из крепостей, все приграничные города поставили на уши. Вечная боевая готовность, подготовка ополчения из простолюдинов, даже стену вокруг города построили. Вот на ней и стоял новоиспечённый барон.

Солнце припекало, броня под его лучами раскалялась, и по спине тёк пот. Хоть прохладный ветер слегка облегчал муку. Маститов взглянул в подзорную трубу на окрестности. Из-за неё боевые товарищи часто подшучивали над ним, мол, пользуется технологиями древних.

Но биноклей Михаил не признавал. К тому же его подзорная труба была сделана с использованием особого артефактного стекла. И приближала в два раза сильнее, чем самый лучший бинокль. Ещё и подсвечивала живые организмы красным цветом. В том числе Саранчу.

Пока что в окрестностях было тихо. Только стая крупных кабанов, возможно, Костяных, резво пробежала на восток. Ничего серьёзного.

— Пу-пу-пу… — выдохнул Михаил и пошёл по крепостной стене на север.

Обменялся воинскими приветствиями с другим часовым и приблизился к набатной башне. Внутри было прохладнее, чем снаружи. Маститов на секунду привалился к стене и взглянул вверх, откуда спускалась толстая верёвка. Другим концом она соединялась с языком колокола в паре метров вверху. Тоже, можно сказать, технология древних. Тревожный набат. В него били защитники города, если видели вражеские войска.

«Звон такого колокола, должно быть, далеко слышно», — подумал барон, глядя на него.

Вдруг он увидел, что язык колокола слегка раскачивается, а затем начал качаться и сам купол. И ветер тут был ни при чём. Внезапно Михаил ощутил, как под его ногами дрожит вся крепостная стена. А через секунду раздался оглушительный грохот.

Маститов бросился к бойнице, выглядывающей на восток, в сторону центра Кракова, и его сердце пропустило несколько ударов.

Над крышами домов взлетали огромные комья земли, куски мостовой и целые части зданий. Они медленно, будто пух, падали обратно, вызывая колоссальные разрушения. Из центра города торчал огромный уродливый червь с кучей кривых зубов на морде. Он взревел и тут же вполз обратно, оставив вместо себя огромную дыру с рваными краями.

Барон взял себя в руки и вытащил подзорную трубу. Из провала на поверхность устремились орды уродливых существ.

— Саранча… — выдохнул он и бросился к колокольной верёвке. — Это прорыв! — кричал барон, яростно звоня в колокол. — К оружию! К оружию!