Измена. Дар богини драконов (СИ) - Скай Даяна

Он отстраняется. С трудом. Его глаза темные от страсти.

— Я так давно об этом мечтал. Все оказалось намного лучше, чем в моих фантазиях.

Мои щеки горят. Мне бы хотелось продолжения.

— Через час я улетаю с Брианом.

— Что-то случилось?

— Так, пустяки, — отмахивается он. — Небольшая увеселительная прогулка.

Я знаю, о чем он, и не задаю больше вопросов, потому что понимаю — правды он мне не скажет.

— Надо возвращаться.

Мы собираем остатки еды. Эрнан стряхивает крошки с покрывала, складывает его и кладет в корзину. Затем подает мне руку и помогает встать. Признаться, у меня успели немного затечь ноги. Потом он поднимает одеяло и подушку и помещает в корзину.

Обратный путь занимает чуть меньше времени. Эрнан торопится и ему сложно приспособиться к моему гусиному шагу.

Бриан уже ждет его у входа в замок.

— Мне кажется, мы торопились? — спрашивает он.

— Мы и сейчас торопимся, — хмыкает Эрнан, заносит корзину и снова выходит.

— Поцелуй меня еще раз, — говорит он.

— Твои этапы повторяются, — хмыкаю я.

— Не думаю, что это плохо.

В этот раз он целует меня так, словно хочет получить от этого поцелуя максимум эмоций. Он крепко прижимает меня к себе. Его сердце гулко стучит о ребра. Его пальцы зарываются в мои волосы. Дыхание становится прерывистым и частым. Я сама дышу через раз. Понимаю, что он может не вернуться из этого полета, и сама подаюсь к нему, отвечаю на его поцелуй с не меньшим жаром. Я не хочу его отпускать.

Весь остаток дня, хожу сама не своя. Спасибо Майло помогает отвлечься от мрачных мыслей. Всю ночь не сплю, прислушиваюсь к каждому звуку. И только утром они возвращаются. Возвращаются не одни. С ними мужчина. Дракон.

Из окна своей спальни я вижу, как они входят в замок.

Вскоре в дверь спальни стучат.

Я открываю.

Вижу Эрнана. Сердце немного успокаивается, когда понимаю, что с ним все в порядке. Только на скуле свежий шрам. Кожа не успела принять первоначальный вид.

— Диана, приехал лекарь Шон. Он осмотрит тебя.

— Хорошо, — только теперь замечаю мужчину за спиной Эрнана.

Я отступаю вглубь комнаты, позволяя доктору войти.

— Думаю, вашему ребенку будет лучше, если вы унесете его отсюда. Все-таки осмотр — интимный процесс.

Эрнан поднимает сонного Майло с кровати и уходит с ним.

Лекарь просит прилечь и поднять платье. Он долго осматривает мой живот и осматривает его.

— У вас двойня — это очень редкое явление. Бывает раз в сто лет. В моей практике таких случаев не было. Но я уверен, вы справитесь, пока никаких отклонений не вижу.

— Когда наступят роды.

— Судя по тому, как опустился живот, не раньше чем через месяц. Не переживайте, все будет хорошо. У вас первые роды, схватки будут долгими. Ваш муж успеет привезти меня к вам. Главное, берегите себя. Больше спите. Ешьте фрукты. Не переживайте и не думайте о плохом.

После ухода лекаря я спускаюсь вниз.

На кухне вовсю гремит Тера. Я вхожу на кухню и вижу корзину, полную яблок и несколько крупных копченых телячьих туш на полу, которые Тера, пыхтя, пытается разделать, чтобы они поместились в погреб.

Глава 28. Недобрый дедушка

Теперь мы часто гуляем вместе с Эрнаном по окрестностям. Тера недоумевает, почему я так нагло отлыниваю от своих обязанностей. И, похоже, даже считает меня дамой легкого поведения.

Обычно мы бродим вдоль моря.

Вот и сегодня мы идем по берегу, на который накатывают холодные волны. Пасмурно. Пейзаж удручает унылостью красок. Остров Ветров и в ясные дни выглядит сурово и неприветливо, а сегодня он мрачнее обычного.

— Знаешь, в детстве я любил убегать к морю. Здесь я чувствовал себя свободным. Дома была не самая лучшая обстановка. Мама пугала, что если буду бродить здесь один, то меня унесут орлы. Но сколько я ни высматривал орлов, ни один за мной так и не прилетел.

Я вежливо киваю. Даже не знаю, что можно ответить на это.

— А ты? — неожиданно задает он вопрос.

— Что я? У меня не было странных желаний насчет орлов. С детства я батрачила на теткиной ферме, отрабатывала свой кусок хлеба. Тебе не нравились твои родители, а у меня не было и таких. Тетка была скупа на ласку и похвалу, несмотря на то, что вырастила меня с младенчества. В мо…, — вовремя осекаюсь. — В приюте тоже по головке никто не гладил. И работала я там до седьмого пота. А потом я попала в роскошную клетку, которой стал дом моего мужа. Там у меня было прав не больше, чем у табуретки. Только сейчас я наконец-то могу вздохнуть спокойно.

— Ты любила мужа?

— Я уже отвечала на этот вопрос.

— Нет. Я задавал его, но ты ушла от ответа.

Я задумываюсь. Было обожание. Было предвкушение чего-то волшебного. Но любовь… Я его слишком мало знала Эрнана и делала выводы о нем на основании поступков. А поступки были не привлекательные. Если бы он все не испортил, то я могла бы его полюбить всем сердцем.

— Нет. Он просто не дал мне шанса. Тяжело любить того, кто мечтает превратить тебя в свиноматку, а сам в это время скачет по любовницам.

— Он редкостная сволочь, Диана.

— Да неужели? — от такой наглости дух захватывает.

— Сам такой же. От меня жена сбежала, если помнишь.

— Точно. Был бы хорошим мужем, не сбежала бы.

— Я не был хорошим мужем. Мне от нее был нужен только наследник.

Да, верно. Я тогда полагала, что мы будем постепенно узнавать друг друга, а с узнаванием придет уважение и любовь. Но Эрнан ничего обо мне знать не хотел. У него были совершенно другие взгляды на наше будущее.

— Почему нельзя было поговорить с ней? Объяснить все как есть. Отпустить.

— Потому что тогда я бы потерял все. Мы, драконы, амбициозны. Статус значит для нас куда больше, чем для людей. Мы приумножаем богатство и сохраняем его. Преуспевать во всем — наша сущность. Меня лишили бы всех благ и привилегий. Я бы превратился в изгоя. Для дракона это то же самое, что покончить с собой. А стоило ли так ломать свою жизнь ради постороннего человека? Да и если бы вдруг у меня помутился разум, и я надумал ее отпустить, то не смог бы. Мой внутренний зверь с ума сходил по ней. Наверное, так же как я по тебе.

— Каково это не любить ту, без кого вторая ипостась жить не может?

— Ужасно. Ночью я полностью уступал свое тело зверю. Не знаю, что он там ей рассказывал, но утром она смотрела на меня влюбленными глазами, а я не мог выносить этот взгляд. Он предназначался не мне. В ее присутствии дракон становился таким сильным, что мог влиять на меня. Я потерял всякий интерес к Лилии, я не спал с ней с того самого момента, как узнал о появлении истинной. Лилия злилась, а я ничего не мог с собой поделать. И я тоже злился, потому что привычная жизнь превратилась в кавардак. Каким-то образом мысли дракона становились моими. Бывало, я думал о Ясмине такое, что в здравом уме подумать не мог. Потом возникла эта необъяснимая ревность к Бриану. Когда Лилия сказала, что моя жена занимается непотребством с Брианом в библиотеке, я рассвирепел. Это все спровоцировал дракон. Иначе с чего бы я так взбесился из-за шашней безразличной мне женщины.

Ну уж нет. Это милейшее создание не стало бы биться со своим братом из-за наветов Лилии. Дракон не поверил бы ей. Он чувствовал ее гнилое нутро. Это были эмоции Эрнана, которые он до сих пор не хочет признать. Но я не буду ему говорить об этом, не стану выдавать дракона.

— Значит, если объявится Ясмина, ты бросишь меня в угоду дракону?

— Нет. Дракон принял тебя спокойно. Ты ему напоминаешь Ясмину. Ты пахнешь, как она. Есть в тебе что-то такое, что нравится ему. Он смирится с тобой, свыкнется. А если не смирится, то ему придется подчиниться.

Надеюсь, что дракон это не слышит. Ему бы не понравилось.

Выходило, что и дракон ради меня был готов отказаться от человеческой сущности, и человек желал подавить в себе зверя. Все запуталось. И я пока не понимаю, как это распутать.