Измена. Дар богини драконов (СИ) - Скай Даяна

Во взглядах многих женщин читается самый настоящий голод. Некоторые буквально пожирают Эрнана глазами, ничуть не стесняясь меня. Зато я четко поняла, что их не столько интересует первая появившаяся на свет драконица, сколько забредший к ним мужик.

— Надо было захватить с собой Бриана. Он бы точно смог выбрать себе пару, — смеется Эрнан, пытаясь разрядить обстановку. От такого пристального внимания ему тоже не по себе.

Богиня встречает нас возле входа во дворец.

Вся наша свита почтительно склоняется в поясном поклоне. Эрнан тоже кланяется, хотя, признаться, я очень боялась, что с его отношением к богам, он не выкажет должного уважения. Мой поклон грациозностью не отличается, ведь я держу на руках Миру.

Богиня приглашает нас к себе. Драконицы остаются у входа и судя по их поведению не думают расходиться.

— Благодарю вас за спасение моей жены, — произносит он, как только мы оказываемся в просторной зале, куда привела нас Алайна.

— Я бы могла сказать, что вмешалась в естественный ход вещей, потому что Ясмина — ключ к миру и благополучию континента, но у меня были другие, более прозаичные мотивы.

— Портал выкинул нас на городской площади неслучайно? — интересуюсь я.

— Драконицы должны заинтересоваться и сами захотеть вернуться. Все же здесь они жувут без забот и хлопот, без болезней и старости, а для возвращения им придется поступиться вечной жизнью.

— По-моему, выбор однозначен, — усмехается Эрнан. — Кто захочет киснуть со скуки целую вечность?

— Что от нас требуется?

— Ничего сложного. Просто сказать, как сильно вы любите друг друга.

— Действительно, ничего сложного, — усмехается Эрнан, бросив на меня красноречивый взгляд.

— Раз вы готовы, не стоит откладывать.

Алайна выходит на высокий балкон.

Мы с Эрнаном стоим у витражных дверей. С улицы нас не видно, но мы, благодаря особому стеклу, прекрасно видим то, что происходит снаружи.

Появление Алайны сопровождается возгласами восхищения.

— Дорогие сестры, — она эффектным грациозным жестом останавливает гул. — Мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями настоящего чуда. Множество веков мы ждали знака, чтобы вернуться в мир, из которого нас перенесли на этот чудесный остров. И вот сегодня я хочу показать вам первую девочку, рожденную от дракона.

После этих слов Алайна подходит ко мне и осторожно забирает Миру.

Она освобождает ее от пеленок и показывает толпе совершенно голенькую, так чтобы все могли убедиться, что это действительно девочка.

Слышатся радостные крики, а потом Богиня передает Миру одной из девушек в наряде жрицы. Та подходит ко мне и, забирая у меня пеленку, закутывает малышку и уносит ее.

Я провожаю дочь встревоженным взглядом.

Эрнан сжимает мою ладонь:

— Все будет хорошо.

Понимаю, что пока следила за перемещениями дочери, совершенно не слушала Алайну.

— …долгие годы измывались над ними, — слышу обрывок фразы. — Но теперь все изменилось. Родители новорожденной драконицы доказали, что значит настоящая любовь. Посмотрите на эту счастливую пару. Ясмина и Эрнан.

Алайна делает нам незаметный знак.

Мы выходим, держась за руки. Увидев внизу большую толпу, теряюсь.

— Расскажите, как вы поняли, что любите друг друга. Ясмина…

Алайна смотрит на меня ободряюще.

— Ну… — мой голос, даже усиленный магическими кристаллами для публичных выступлений, расположенными во множестве на балконе, звучит слабо. — Я счастлива, что еще можно сказать. Моя жизнь похожа на сказку.

Бросаю беглый взгляд на мать и вижу, что она ждет от меня совсем не этих слов. И я буквально кожей чувствую, что на зрительниц моя речь не произвела никакого впечатления.

— На страшную сказку, — вклинивается Эрнан. — Когда у Ясмины появилась метка, она готовилась стать жрицей. Наверное, она расстроилась бы меньше, зная, что жрицы здесь что-то вроде обычной прислуги. Я и сам был не рад. У меня была жизнь, в которую девочка из монастыря совсем не вписывалась. Я не придумал ничего лучше, чем привести Ясмину в дом, где много лет жил с другой женщиной.

Его драконицы слушали внимательно. Видимо, их заинтересовало грязное белье нашей семьи.

— Я вел себя с ней просто отвратительно. Всячески показывал, что она для меня ничего не значит. Не настоящая жена, а так… навязанная обуза. Я изменил ей. А потом Ясмина сбежала.

— Ты не говоришь главного, — шиплю я. — Ничего, что ты собирался запереть меня на своем острове, чтобы я рожала тебе детей, пока ты с любовницей будешь радоваться жизни? Использовать меня как самку для производства наследников.

— Это даже звучит ужасно. Уверен, я сказал гораздо мягче.

— Но сути это не меняет.

— Видимо, потом моя жена долго молилась о заступничестве Богине, потому что она стерла метку и изменила Ясмине внешность. Мать и моя жена сговорились и водили меня за нос. Только когда не стало метки, я наконец заметил Ясмину. Мы много разговаривали, но нельзя сказать, что все наши беседы были приятными. Скорее наоборот. Но мне хотелось чаще видеть, слышать ее, узнавать о ней что-то новое. Я понял, что мне ее не хватает. Я прилетел к ней, чтобы остаться с ней навсегда.

— Вот именно. Он все же нашел способ, как заманить меня на свой пустынный остров. Да еще и выхаживать его пришлось. И после всего этого вы ждете, что я скажу, что люблю его?

— Ясмина, вряд ли они ждут. А я жду и буду ждать столько, сколько потребуется. Я понимаю, что то, что уже произошло не изменить, переписать нашу историю набело не получится. И ты, и я всегда будем помнить о том, что произошло. Это всегда будет с нами. Но теперь каждый день своей жизни я буду проживать так, чтобы ты чувствовала, что ты самое дорогое и ценное в моей жизни.

Все это время я искоса следила за Богиней. Если сначала она смотрела на нас так, будто раздумывала, не пора ли нам заклеить рты, то теперь она выглядела довольной.

— Бросай его, — долетает до меня возглас. Думаю: неужели импровизация Эрнана все испортила.

— Да! Бросай! Пусть он выберет себе кого-нибудь другого. Нас тут много.

— С чистого листа начнет! Перед нами же он не успел провиниться!

Меня злит такая наглость. Понимаю, что они мужиков тысячу лет не видели, но это не повод покушаться на чужое.

— Впервые вижу столько прекрасных женщин в одном месте, — улыбается Эрнан. — Настоящий цветник. Но у меня уже есть любимая женщина. И никакой другой мне не нужно.

Зря он это сказал. Сейчас они меня дружно прибьют, чтоб не мешала, а Эрнана разорвут на клочки, пытаясь поделить. И никакая Богиня не спасет.

— А у тебя друзья такие же симпатичные? — долетает до нас крик.

— Безусловно, — отвечает он с хитрой улыбкой.

А мне становится жалко Бриана.

Глава 33. Я сила! Я мощь!

Видимо, драконицам так надоело сидеть в замкнутом пространстве, что их не пугали ни вирены, ни потеря бессмертия, ни жестокие драконы.

Эрнан предложил отправиться к императору с несколькими драконицами и составить план, как справиться с виренами.

— Я лечу с вами, — заявляю я Эрнану, когда мы остаемся одни в покоях, которые Алайна подготовила для нас.

— Исключено.

— Но почему? Ты же сам говорил, что все будет хорошо.

— Я не хочу рисковать тобой, — отрезает он.

— Я справлюсь.

— Не сомневаюсь, но будет лучше, если ты останешься с детьми.

— Относись с уважением к моим решениям. Или ты опять собираешься диктовать мне свою волю?

— Я и отношусь с уважением. Но это не значит, что если ты решишь сунуть руку в костер, я буду стоять в стороне.

— Это разные вещи. Я не могу остаться дома, когда решается судьба всего континента, и когда я сказала, что полечу с вами, это была констатация факта, а не просьба.

— Но ты летать не умеешь, — пытается осадить меня Эрнан.

— Я научусь. Прямо сейчас.

— Драконы учатся этому с первого оборота с пяти лет. Их всегда страхуют родители.