– Есть кто живой? – спросила, осторожно ступив на лестницу, а дверь таверны снова открылась, вынудив меня резко выпрямиться за стойкой, устремив взгляд к порогу. На сей раз, гостем оказался жрец. В его руке сверкал эбонитовый меч, вложенный в ножны, отделанные чёрной кожей.
– Джулия? – хриплый голос Торинга донёсся с кухни.
Я поприветствовала трактирщика, заказала картофельного супа и поспешила в комнату, куда уже проследовал данмер.
– Купил всё-таки? – скрестив руки на груди, подпёрла дверь спиной.
– Как и обещал Акари, – в его голосе не осталось хрипоты и слабости, жрец откинул капюшон, встревожено повернувшись ко мне. – Есть новость, которая может показаться странной.
– Какая? – с любопытством вскинула я голову.
– Из Дунстада прибыл человек. Сказал, что в ту ночь, когда мы покинули крепость, Хайфнира нашли мёртвым. Якобы перебрал скумы. Но, похоже, власть быстро прибрал к рукам один из его приближённых.
– На нас не сваливают вину, надеюсь? – сердце забилось быстрее, а во рту резко пересохло.
– Не знаю. Лучше вести себя предельно осмотрительно и не задерживаться в Данстаре надолго, – Эрандур бережно положил меч на кровать.
Не успела посетовать на очередной вынужденный побег, как раздался громкий стук, и я вздрогнула, отпрянув от двери. Как будто прямо по затылку настучали.
– Мне нужно поговорить с Эрандуром! – прозвучал приятный женский голос. Я в недоумении уставилась на друга.
– Ты точно в Храм ходил? – процедила сквозь зубы, прожигая дверь глазами. Впрочем, судя по угрюмому выражению лица, данмер даже не догадывался, кого принесло и с какой целью.
Он впустил в комнату невысокую женщину в синем балахоне с капюшоном и жестом пригласил сесть.
– Мадена, чем обязан столь раннему визиту? – жрец слегка улыбнулся.
– Нужна твоя помощь, – сходу сказала гостья, освободившись от капюшона. Женщина-бретонка оказалась немолода: в русых волосах серебрились седые ленты, а в уголках зелёных глаз, подведённых углём, собрались лучики морщин. В юности она наверняка была прекрасна, но и теперь образ зрелой красоты сиял на её спокойном бледном лице.
«Это вообще кто? – негодуя, думала я. – Заявилась ни свет ни заря, сразу помощи просит! Не потрудилась представиться, думая, что все её тут знают!»
– Что случилось? – Эрандур пристально смотрел на неё.
– Ну, – Мадена скользнула взглядом по моему лицу. – Я хотела бы поговорить наедине…
Внутри всколыхнулась волна гнева – эта женщина смеет выгонять меня из собственной комнаты?!
– Я никуда не уйду, – гордо задрав нос, устроилась на кровати и смерила её надменным взором, подсмотренным и честно сворованным у советника Анкано.
– Джулия, – строгий тон жреца не сулил ничего хорошего. – Это госпожа Мадена, придворный маг ярла Скальда. Пожалуйста…
Встав с кровати и выпятив грудь колесом, двумя, если быть точнее, схватила Ваббаджек и, не роняя собственного достоинства, удалилась из комнаты к стойке, куда Торинг уже поставил миску с картофельным супом.
– Как он посмел?! – возмутилась, схватив деревянную ложку. – Выгнать меня…
Торинг только тихо усмехнулся, не догадываясь о причинах моего скверного состояния, и подал краюху хлеба и кувшин молока.
– Моя похлёбка должна поднять твоё настроение!
– Настроение! – отломив кусок горбушки, принялась за суп. – Выгнали из комнаты, как… кошку! Подумать только! Понимаю, если бы это был Ворстаг! Но этот!.. Жрец! Ни стыда, ни совести!
Ворчание осталось неуслышанным – Торинг, пропуская невнятное бормотание мимо ушей, удалился на кухню, оставив меня завтракать в пустом зале. Скрипнула входная дверь – парень принёс очередную охапку дров.
Беседа Эрандура и Мадены завершилась только, когда я прикончила суп и наливала себе молоко из глиняного кувшина, расписанного цветочными узорами. Жрец галантно придержал дверь перед женщиной и проводил мага прямо до выхода из таверны. Оба остановились на пороге.
– Спасибо, что не отказал, несмотря на то, что между нами было… – долетел обрывок фразы, и я поперхнулась молоком, еле сдерживая кашель.
– Не стоит благодарить за то, что ещё не сделано, – высокопарно выдал жрец. – Да хранит тебя Мара!
Быстро обернувшись, увидела его руку на плече Мадены, и, чтобы не выдавать себя, уставилась в кружку, разглядывая жирную пенку, собравшуюся на поверхности.
Вскоре дверь таверны захлопнулась, а за спиной раздались неторопливые шаги данмера.
– Умираю с голода, – поделился ощущениями Эрандур и присел рядом на табурет.
– Суп весьма неплох, – состроив равнодушную мину, отозвалась я и протянула кувшин. – Будешь молоко?
Жрец утвердительно кивнул, принимая угощение.
– Не хочешь сходить в музей? – вдруг предложил он, наполнив кружку.
– Зачем?
– Посмотреть на новую данстарскую достопримечательность, узнать о том, что мне сказала Мадена…
Просияв, я облокотилась на стойку и повернулась к жрецу, слыша, как Торинг грузно поднимается по лестнице с кухни.
– И что же сказала Мадена?
***
Если бы не обшарпанные красные флаги, украшающие просторное крыльцо обычного деревянного дома, я и не подумала бы, что музей находится именно здесь. Выгоревшая ткань, хлопающая на ветру оборванными краями, сохранила остатки изображения солнца с множеством изогнутых лучей. Неброская табличка, приколоченная к двери, сухо сообщала: «Данстарский музей, посвящённый культу Мифического Рассвета. Вход – 10 септимов».
– Десять септимов?! – возмутилась я. – В некоторых тавернах можно комнату на ночь снять за эти деньги!
– Не исключаю, что там представлена коллекция даэдрических артефактов, связанных с Мерунесом Дагоном, – взволнованно выговорил жрец. – Тогда плата вполне оправдана.
– Стало быть, наша задача, в том, чтобы эту лавочку прикрыть? – взглянула я на Эрандура, героически приосанившись.
– Лавочку? – брезгливо скривился он, услышав мой жаргон. – Даэдрический музей подрывает основы веры в богов!
– Так мы сразу туда зайдём или сначала снимем это безобразие? – я ступила на крыльцо и потянулась к стягам.
– Нет, – данмер поднялся следом. – Нужно убедить Сила Весула, что поклонение Мерунесу Дагону – наивысшее злодеяние…
– Лишь бы не платить за вход, – оставив флаг на месте, я толкнула дверь дома-музея.
Внутри царил полумрак, придавая местечку поистине зловещую атмосферу. В правой половине дома, перегороженной ширмами, находились кухня и спальня, а левую половину занимали четыре стеклянных витрины и гобелены с символикой культа.
– Добро пожаловать в музей Мифического Рассвета! – радостно и весьма дружелюбно объявил имперец, одетый в длинную алую рясу, с вышитыми солнечными лучами на плечах. Взъерошенные волосы и тёмные круги под глазами на бледном худом лице придавали ему небрежный и уставший вид. Заметив жреца, он резко нахмурился и заговорил уже не столь вежливо:
– Если вы здесь, чтобы читать мне проповеди, то сперва выслушайте! Это история моей семьи, моих корней! Я знаю, что всё, что они сотворили, было ужасно, но это оставило свой след в истории! Они прервали династию Септимов, а это, несомненно, заслуживает особого внимания! Поэтому, что бы там ярл и придворный маг не говорили, я не нарушаю никаких законов и не проповедую поклонение Дагону!
– Тогда расскажите, что у вас здесь, – приблизившись к одной из витрин, без интереса уставилась на разложенные рясы, похожие на ту, что была надета на Сила Весула. Жрец молча отсчитал двадцать септимов за экскурсию и передал имперцу. Тот, успокоившись, не стал проверять честность служителя Мары и сразу ссыпал монеты в кошель на поясе.
– Эту коллекцию я собирал долгие годы, и она обошлась мне в целое состояние! – вдохновенно начал Сил, сделав нелепые пассы руками. То ли он пытался придать своему музею оттенки мистерии, то ли был обладателем весьма скудной фантазии, раз сопровождал свои речи подобными шутовскими действиями.
– Здесь, в первой витрине, вы можете видеть облачения культистов конца третьей эры! Скажу честно, я даже смог забраться в канализацию Имперского Города и отыскать одно тайное убежище, сохранившееся со времен знаменитого Чемпиона Сиродила!
