Карты, деньги, две стрелы - Баштовая Ксения Николаевна

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99

Будто в ответ на этот мысленный вопль, маг отступил на шаг и взмахнул руками. Раз, другой… На ладонях фения заплясали языки пламени. И, словно сорвавшись с кожи, завились спиралью. Мы восхищенно вздохнули: над красной дорожкой, гудя и потрескивая, раскрылось горячее жерло.

— Куда? — хрипло выдохнул маг. Лицо его было напряжено до предела — аж вены на лбу вздулись.

Я растерянно пожал плечами:

— Да нам бы… подальше…

— Куда?!

— Мы, собственно… жениться ехали, но…

— Куда??! — совсем уже каким-то нечеловеческим голосом взвыл Фелан.

Атти шарахнулся за спину Блэйра. А Матильда, высунувшись из-за моего плеча, вдруг выпалила:

— В храм! Тот, что в Лысавенском институте! Трех богов!..

Маг кивнул. Вновь вскинул руки и, протянув их к огненной воронке, резко развел в стороны. Огненное жерло чавкнуло и превратилось в опоясанный пламенем портал. По ту сторону я увидел темные очертания заброшенного храма в спящем городе. Зачем нам эта глушь? Там даже служителей нет, нас же все равно не обвенчают!

С другой стороны, да и бог с ним. В Фирбоуэне легко затеряться, а храмы действующие и там есть, найдем, не рассыплемся. Главное, чтобы кнес нас раньше не нашел!..

— Идите, — прошипел Фелан. — Скорее, долго не додержу!.. И лица прикройте. Будет больно. Огонь… Давно не… практиковался…

Он покачнулся. Лаумка, вскрикнув, бросилась к нему. Приткнулась под бок, обхватила руками за пояс и крикнула мне:

— Уходите! Мы как-нибудь сами…

— Бири… — прохрипел наш спаситель. — Иди… здесь нельзя…

— Молчи! — перебила она. — Во второй раз ты от меня уже не отделаешься… Да что вы стоите?! Портал закрывается!

Я бросил быстрый взгляд на воронку. Ее неровные края трепетали, словно под ветром, а огненное обрамление и впрямь начало медленно сужаться. М-да. Видно, мало дар раскрыть, его еще и поддерживать каждый день надо…

— Айден, ты идешь? — Голос лаума-полукровки был сиплым, будто от взаправдашнего страха.

— Двигай первым! — велел я, пожалев бедолагу. Проследил за сиганувшим в портал писарем и повернул голову: — Матильда, у твоего платья нижние юбки есть?

— Конечно… а что?!

— Тебе надо чем-то прикрыть лицо. Обгоришь. Мы без плащей…

— А! — обрадованно вскрикнула кнесна, без разговоров ныряя за лежащий у дорожки валун. Через несколько секунд на него сверху плюхнулась белая батистовая юбка.

— Всё! — отрапортовала Матильда, выныривая обратно. — На, держи!

— Умница. — Я хорошенько закутал ее голову и плечи. — Тихо, тихо… Я обойдусь. Надеюсь, ты меня не за отсутствующую красоту полюбила?

— Но…

— Тсс!.. Парни, хватит шептаться! Пошли. Проход на глазах уменьшается… Эй! Чего встали?

Блэйр и Коди переглянулись. И зачем-то отступили на шаг. Я вздернул брови:

— Вы что?

— Идите втроем, — коротко сказал мой лучший друг. — Мы все равно уже не пролезем. К тому же если маг не сдержит иглоносов, а они — кнеса де Шасвара, далеко вы не убежите. Калнасу Конраду нужна дочь. А сквозь личины он все равно не видит!

— Точно, — басом пропищал Меняющий Форму.

Матильда ахнула — вместо фения рядом с Блэйром обнаружилась ее точная копия. Даже такая же растрепанная и испуганная.

— Вы рехнулись?! — завопил я, но меня никто не стал слушать.

Фурьер и лжекнесна просто подтолкнули ко мне Матильду — а после в четыре руки впихнули нас обоих в пылающую воронку. У меня хватило ума заткнуться и прижать девушку к себе… Лицо обожгло горячее дыхание огня, запахло паленым, уши заложило от собственного вопля — и гудящее жерло, свернувшись за нашими спинами, вытолкнуло нас обоих в напоенную ночной прохладой темноту.

Вокруг стояла тишина, нарушаемая только шорохом листвы и чьим-то невнятным бормотанием сбоку, — кажется, это была Матильда. Я поднял голову с земли и огляделся. Огненный портал исчез — остались только алые искры, осыпающиеся в высокую траву. Рядом, тоненько завывая от боли, катался Атти — волосы его были опалены, в камзоле зияли дыры. Я, наверное, немногим лучше…

Я помог кнесне выпутаться из тлеющей нижней юбки, отшвырнул дымящуюся ткань в сторону и руками затушил кое-где занявшийся огнем подол черного платья. Оно пахло гарью.

— Атти, старина, тебе совсем худо? — Я кое-как подполз к несчастному. — Ну потерпи, сейчас что-нибудь придумаем… Кто ж знал, что так будет? Когда мы с Коди от Змей линяли, огонь нас не тронул и… Трын одноглазый!

От стены храма к нам метнулась громоздкая черная тень. Матильда, взвизгнув, подхватилась с земли. Лаум, перестав стонать, метнулся под куст резеды. А я полетел в траву, сбитый с ног кем-то сопящим, тяжелым, колючим…

— Гр-р-ры!

— Иглоносы! Они прорвались?! — в панике заверещал Атти из своего убежища.

Кнесна всплеснула руками и, за неимением другого оружия подняв с земли останки своей юбки, замахнулась ею на необъятную тушу. Само собой, без результата. Зверь вмял меня в мокрую траву, навалился всем телом, раскрыл пасть… и, урча, принялся исступленно вылизывать мои щеки.

— Ур-р… Ур-р-р…

— Брысь, зараза… — прохрипел я. И, широко улыбнувшись, обхватил руками тяжелую башку. — Ну-ну, хватит. Ты меня насмерть залижешь… Атти, глуши звук! Этот иглонос один — и он наш!

— Кто ваш?! — вытаращился из-под куста успевший позеленеть лаум. — Этот страхоил?!

— Да! — Сверху зазвенел радостный смех Матильды. — Его зовут Брысь! И он очень добрый… Ну же, мальчик, слезь! Ты ведь тяжелый!

— Ничего ж себе «мальчик», — протянул писарь, глядя на счастливо хрюкающего иглоноса. — Дай угадаю, Айден, — вы его в той самой пещере подобрали?

— Ага. — Кое-как отбрыкавшись от любвеобильной зверюшки, я встряхнулся и поднялся на ноги. — Но он, конечно, уже пообтесался. Так что ты его не бойся. Он тебе ничего не откусит…

— Он — нет! — резанул наши уши высокий фальцет. — А я откушу! Клянусь Предвечной Пустотой, все, что могу, пообкусаю… пообкусываю… тьфу! Прибью, короче, обои-и-и-их!

Брысь прижал уши и недовольно гыркнул.

— Эделред? — ахнула Матильда.

Я вскинул голову. На освещенном луной крыльце храма, растопырив подрагивающие ноги и воинственно выставив вперед рог, стоял наш магистр. Судя по двум струйкам пара из ноздрей, он пребывал в страшном гневе.

— Явились?! — не дав нам и слова сказать, заревело копытное. — И году не прошло, да?! Что глаза вылупили, бессовестные?! Услали по темени в лес, и рады! Зверюгу свою зубастую в конвоиры записали — и счастливы! Да вы хоть знаете, какого страху я натерпелся?! Как копыта стер, как гриву всю о ветки колючие изорвал — знаете?.. А вы, вы… все вы одинаковые! Что люди, что фении, что полукровки — все одним миром мазаны, эксплуататоры! Нужен был Эделред — хороводы вокруг водили, а не нужен стал — так сразу забыли, да?!

— Гр-р-ры…

— Заткни пасть, ошибка природы! — рявкнул утонченный и благовоспитанный. — Глаза б мои на тебя не глядели! Что ты за мной ходишь? Мало тебе леса, мало резиденции главы, так ты и здесь несчастного меня в покое оставить не можешь?! Звери! Тираны! Обманщики неблагодарные! Я для вас… а вы… вы…

Он плюхнулся на круп и всхлипнул:

— Все меня бросили. Все. Даже Альбиро… И ради кого? Ради этого Корсора опального!.. А я ведь к ней со всей душой… И к вам… неучам…

С крыльца донеслись бурные рыдания. Мы с Матильдой смущенно потупились. А ветви бузины, вздрогнув, прошептали:

— Еще и единорог?.. Спаси нас Зеленый Отец…

— Атти? — обернулся я, торопясь уверить впечатлительного лаума в том, что ему не почудилось, что Эделред не опасен, что я сейчас все объясню… Увы, хваленая скорость реакции меня подвела. Бедный писарь, закатив глазки, лишился чувств.

— Айден! — встревоженно подалась вперед кнесна. — Что случилось?! Он… умер?!

— Нет, — невнятно отозвался я. А про себя подумал: «Ведь мы с Матильдой тоже полукровки. И к нам вернулся дар матерей. А что, если не только к нам — и не только дар?» Истерики совсем не в духе Атти. Он, конечно, личность с тонкой душевной организацией, как и вся его родня по отцу, но излишней впечатлительностью никогда не страдал. И от удивления в обмороки тоже не падал. Он действительно испугался. Хотя не знает, что такое страх…

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99