Мой опасный ведьмак - Крааш Кира

А рыжий Арти почему-то покосился на Леннарта и хмыкнул:

– Просто держись поближе к Ленни, и ты даже не заметишь, что учишься на боевом.

14

Впрочем, первую половину дня я действительно не замечала, что учусь на боевом. Сначала была теоретическая пара, на которой лектор даже не обратил на меня внимания. Он скучно и монотонно бубнил материал, читая с листа, что я не сразу поняла, на какой предмет попала.

А предмет этот был, между прочим, один из самых интересных и моих любимых в магической академии! Магическое право всегда отличалось исключительной непредсказуемостью трактовок, а также бесконечным количеством узаконенных прецедентов. Пожалуй, если бы я уже не выбрала специализацией теоретическую магию, то пошла бы на магическое право!

И вот, вслушавшись в монотонный бубнеж, я с удивлением поняла, что магическое право ведьмаков и магов различается! Аудитория благостно дремала, даже сидящие рядом со мной парни начали клевать носом, и только я с вдохновением принялась конспектировать.

Конспектировала, видимо, так воодушевленно, что начавший похрапывать слева от меня Арни проснулся.

– Не спишь, не мешай другим, – буркнул он, сонно хлопая глазами.

– Ш-ш-ш! – шикнула я на него, стараясь не упустить ничего важного из лекторского бубнежа.

– Ты глянь! – Арни ткнул локтем сидящего рядом с ним Дарена, – она конспектирует!

– Отличницу ж прислали, – зевнул брюнет, не открывая глаз. – Что б хорошее впечатление произвела.

– А мы им отправили нашу лучшую ведьму, – хмыкнул Арни, – Чтоб больше никого не присылали.

Было ужасно интересно, что же это за эпохальная личность поменялась со мной жизнью, но об этом я бы смогла узнать лишь по возвращении. А пока стоило уделить внимание лекции, тем более что тема у нее была «Привилегии ведьм и ведьмаков согласно указу о ведьмачьей вольности 951 года до схождения вечного пламени». И я искренне не понимала, почему абсолютно никто не слушает лектора, ведь зачитываемое касалось напрямую каждого из присутствующих! Кроме меня, но я-то как раз слушала.

– Ш-ш-ш-ш-ш! – шикнула я на парней.

Рыжий с брюнетом притихли, а сидящий справа от меня Леннарт, наоборот, никак не прореагировал на наше бухтение. Он сидел, откинувшись на спинку лавки, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Удивительно, как не заваливался во сне направо или налево.

– Господа ведьмаки! – вдруг обратился к нам лектор. Помолчал и нехотя добавил: – И магесса. Я не очень понимаю, в чем причина столь оживленно дискуссии? Хотя нашей гостье наверняка скучно, но это не повод развлекать ее на моей лекции!

Леннарт, не открывая глаз, громким шепотом произнес:

– Магичка, ты первая, кто заставил нашего уважаемого лектора оторваться от своих бумажек.

– Я магесса! – возмутилась я.

Слишком громко возмутилась, надо полагать, потому что лектор, отчаявшись призвать аудиторию ко сну, тьфу, то есть к дисциплине, решил, что виной всему происходящему – я. Ну в логике ему, конечно, было не отказать, ведь до моего появления тут все было тихо и мирно – все сладко дремали на лекции. А пришла я и стала слушать. Кошмарная нарушительница дисциплины! Безобразие!

– Магесса! – позвал меня лектор, и мне отчаянно захотелось как-нибудь изощренно отомстить сидевшим рядом парням.

– Магесса! – повторил преподаватель, смотря строго на меня, и шансов слиться с мебелью не осталось.

Впрочем, бежать я и не собиралась. А потому встала и открыто глянула в глаза мужчины.

– Я понимаю, что вам не особенно интересно и совершенно бесполезно, но все-таки рассчитывал, что Магистериум пришлет более воспитанного студента, – с укором произнес мужчина.

Наверное, стоило покаянно опустить голову, пробубнить стандартное «простите-я-больше-так-не-буду» и тихонько сесть на место. Но захотелось справедливости к магам от ведьмаков в отдельно взятой аудитории, а потому я, гордо вскинув голову, сказала… точнее, хотела сказать что-нибудь максимально пафосное о взаимоотношении магов и ведьмаков, но вдруг раздался голос Леннарта:

– Анни одна из немногих, кто слушает, и единственная, кто конспектирует. Это как, достаточное уважение к предмету или еще нет?

15

На некоторое время в аудитории повисла неприятная тишина. Лектор смотрел на меня задумчиво, но без особого восторга. Я не видела неприязни, которую очень боялась повстречать среди местных преподавателей, хотя и радушия мужчина тоже не излучал. Наконец, придя к каким-то своим умозаключениям, преподаватель сказал:

– Хорошо, я готов согласиться с гипотезой, что юная магесса прибыла сюда не за красивые глазки, но ей придется это доказать. Ахшар, я правильно помню?

– Аннабель Ахшар, подтвердила я.

– Аннабель Ахшар, – медленно проговорил педагог, словно пробуя мое имя на зуб. – я хочу, чтобы вы всесторонне изучили темы наследования у магов и ведьмаков. Устроим с вами что-то типа открытых дебатов. Если сможете убедить меня в том, что Магистериум прислал не просто хорошенькую куколку, а нечто содержательное, то это пойдет в счет экзамена.

Не то чтобы я горела желанием вступать в дискуссию с профессиональным, пусть и скучным педагогом на его территории, но это было больше делом чести, чем обычным желанием получить зачет. Причем чести даже не моей, а Магистериума. Пришлось вскинуть подбородок и максимально пафосно изречь:

– Договор.

Педагог усмехнулся, но повторил:

– Договор.

Это была не магическая клятва, но обещание, данное при свидетелях. Возможно, в контексте текущих реалий такое обещание имело даже больший вес, ведь было обременено не магией, а людской молвой. А ничего хуже нет, чем оказаться в эпицентре слухов о том, что бесчестный ведьмак обманул бедную магессу. Ну или сволочная магесса обдурила благородного ведьмака. Тут смотря с какой стороны оказаться.

В общем, мы обменялись с педагогом многозначительными кивками, и лекция продолжилась как ни в чем не бывало.

– Я помогу, – спокойным, будничным тоном сказал Леннарт, когда занятие окончилось, и мы, растолкав его друзей, выходили из аудитории.

– С чем? – не поняла я.

– С подготовкой к дебатам.

– Ты хорошо знаешь тему наследования у ведьмаков? – удивилась я.

– Ленни о наследовании знает все, – хмыкнул Дарен, обгоняя нашу парочку.

– Невозможно знать все в прецедентном праве, – буркнула я.

– Когда очень нужно – возможно, – пожал плечами Леннарт.

Я кинула взгляд на парня и, несмотря на то, что он нацепил на лицо маску расслабленной безмятежности, успела заметить жесткую усмешку в уголках его рта. Было в этом что-то глубоко личное, и у меня страсть как зудело спросить, но отношения с ведьмаком были определенно не те, чтобы лезть в душу.

В конце концов, он же не спрашивает, зачем я из кожи вон лезла на кафедре теоретической магии. Так лезла, что стала лучшей на курсе, а теперь вот пишу диплом про ведьмаков по живому материалу.

– Эй, ты чего такая кислая? – Арни излучал омерзительную жизнерадостность. – Сейчас разомнешься, и жизнь сразу станет веселее!

Я мысленно застонала. Второй парой сегодня шла практика боя, и было у меня нехорошее предчувствие, что тут устной перепалкой с педагогом ограничиться не удастся.

16

Всю свою сознательную жизнь я ненавидела физические занятия. Я была максимально далека от беганья, прыганья, лазанья и швыряния заклинаниями на скорость. Или чем там еще занимаются боевые маги. Я вообще их не очень любила, они все мне казались немного пристукнутые пыльным мешком. Что в целом не далеко от истины, учитывая их род деятельности.

И вот, как назло, я оказалась буквально в эпицентре магического тестостерона. И ладно бы магического – ведьмачьего!

Когда мы вошли на тренировочную площадку, на меня мгновенно уставились два десятка ведьмаков и ведьм. И если первые смотрели с любопытством, то судя по взглядам вторых меня планировали использовать в качестве мишени для отработки атак.