Ульяна Соболева
Дракон, я тебя ненавижу
НЕВЕСТА ДЛЯ ДРАКОНА
Ульяна Соболева
АННОТАЦИЯ:
Перед лицом гибели своего королевства, я, принцесса Элиана соглашаюсь выйти замуж за богатого принца Лориана. Но я не подозреваю, что выбрана жертвой в жестоком обряде и буду брошена в бездну к жуткому зверю.
ОДНОТОМНИК! ФЛР! ХЭ!
ПРОЛОГ
Холодный воздух рассекал мое тело, словно я была стрелой, пущенной в самое сердце бездны. Мрак поглощал меня – беспросветный, бархатный, безжалостный. Атласные складки свадебного платья взметнулись облаком вокруг меня, превратив падение в какой-то кошмарный танец. Белокурые пряди хлестали по лицу серебряными плетьми, а сердце билось так яростно, что казалось – вот-вот разорвется от ужаса.
Земля приняла меня неожиданно нежно. Мягкие объятия песчаной подушки на миг рассеяли панику, но тишина, что опустилась следом, таила в себе угрозу. Мир замер. Притих. Застыл в томительном ожидании катастрофы.
Едва различимый шорох в листве заставил каждый нерв напрячься до предела. Что-то крадется в темноте. Охотится. Приближается. Пальцы инстинктивно вонзились в прохладную землю – якорь в океане страха.
Когда веки наконец разомкнулись, мир предстал передо мной размытым силуэтом теней и полутонов. И тут лунный свет скользнул по чему-то ужасающему – по клыкам размером с кинжалы, по разверзшейся пасти, способной поглотить меня целиком.
Дракон.
Его глаза пылали в ночи двумя кровавыми звездами. Воздух содрогался от исходящей от него мощи, пропитанный зловонием серы и смерти. Я застыла, как мышь перед удавом, неспособная пошевелиться, пока из груди не вырвался крик – пронзительный, первобытный, разорвавший ночную тишину на куски.
Глава 1
Валендор некогда был раем на земле – край изумрудных холмов и благодатных долин, где летние луга расстилались бархатным ковром, а полноводные реки пели серебряными голосами. Теперь эти воспоминания казались лишь сном, слишком прекрасным, чтобы быть правдой.
Засуха, голод и войны прошлись по королевству беспощадной косой. Поля, что прежде золотились урожаем, теперь зияли глубокими трещинами, словно раны на теле умирающего великана. Реки превратились в жалкие ручейки, едва журчащие меж обнаженных камней.
На возвышенности посреди этого опустошения высился наш замок – каменный исполин, чьи башни тщетно тянулись к небесам в поисках спасения. Внутри этих древних стен я, принцесса Элиана Валорианова, единственная дочь короля, изо всех сил сражалась с отчаянием.
Отец боготворил меня – особенно после того, как неведомая болезнь унесла мать, королеву Корину, когда я была еще дитятею. Его вторая жена, мачеха Долорес, удивительно тепло приняла меня под свое крыло. Возможно, потому что я не угрожала наследству ее трех сыновей. Но судьба жестоко посмеялась над нами – все три принца полегли на полях сражений, а сама Долорес, обезумев от горя, доживала остаток дней в горном монастыре, не узнавая даже нас.
Я не была принцессой из волшебных сказок, проводящей дни в безделье и развлечениях. Каждое утро я просыпалась с мыслью о том, как облегчить страдания нашего народа. Распределение скудных запасов провианта, организация ремонта оросительных каналов, поиск новых способов выживания – вот чем наполнялись мои дни.
Рассветы встречали меня в замковых садах, где вместе с верным мастером Йореном – седобородым садовником с мудрыми глазами – я училась искусству принуждать к жизни то немногое, что еще соглашалось расти в этой проклятой земле. Каждое деревце, каждый чахлый кустик знал прикосновение моих рук. Я словно переливала в них частицу собственной души, молясь, чтобы они выжили.
После садовых трудов я спускалась на кухню, где бок о бок с поварами составляла меню так, чтобы каждая крошка досталась тому, кто в ней нуждался. Пусть даже королевский стол станет беднее – справедливость важнее роскоши.
Вечера уходили на изучение фолиантов в библиотеке. История, земледелие, архитектура, философия – я жадно впитывала знания, веря, что где-то среди пожелтевших страниц скрыт ключ к спасению Валендора.
В сердце моем жила мечта, яркая как звезда в беспросветной ночи. Я грезила о времени, когда луга вновь зазеленеют, реки заполнятся живой водой, а детский смех зазвенит в каждом уголке королевства. Эта мечта была моим маяком, ведущим сквозь тьму настоящего.
***
Род Валорианов всегда выделялся среди других королевских династий – мы словно были созданы из лунного света и зимнего инея. Волосы цвета платины, кожа белая как первый снег, глаза глубокие и синие, будто осколки небесного свода. Красота эта была и даром, и проклятием – я выделялась в толпе, как белая ворона.
С первыми лучами солнца, окутавшись простым платьем и плащом с капюшоном, я отправилась на городской рынок. Для меня это было не просто торговое место – здесь билось сердце королевства, здесь можно было нащупать пульс народной жизни, услышать его боль и надежды.
Но уже с первых шагов по рыночной площади меня охватила тревога. Воздух словно наэлектризовался напряжением. Торговцы, что прежде громко расхваливали свой товар, теперь сидели молча, лишь изредка поднимая усталые глаза на редких покупателей. Лотки зияли пустотой – жалкие остатки продуктов терялись на их просторах.
У лавки старого пекаря Гилберта я остановилась, наблюдая, как он с болезненной тщательностью разрезает последний каравай на все более мелкие кусочки, стараясь растянуть его на большее число покупателей. Сердце сжалось от жалости.
– Как дела, Гилберт? – тихо спросила я, купив у него несколько кусков хлеба. – Твоя семья не голодает?
Старик поднял глаза и, несмотря на капюшон, узнал меня.
– Тяжело, ваше высочество, очень тяжело, – в его голосе звучала безнадежность. – Муки осталось дней на семь, не больше. Поставщики исчезли как дым. Цены растут, а люди нищают с каждым днем.
Его слова пронзили меня как кинжал. Боль за свой народ и собственное бессилие сплелись в тугой узел в груди. Но я не позволила отчаянию победить – где-то должно быть решение, способное спасти Валендор от гибели.
Двигаясь дальше по рыночной площади, я наблюдала печальную картину – торговцы один за другим с поникшими головами закрывали свои лавки, так и не сумев продать жалкие остатки товара. В одном из переулков я заметила группу детей, забавлявшихся игрой с камешками. Подойдя к ним, я молча раздала весь купленный у Гилберта хлеб.
Детские глаза, вспыхнувшие благодарностью, словно звездочки в ночи, едва не заставили меня расплакаться прямо здесь. Судорожно сглотнув подступившие слезы, я поспешила прочь. Какая же я принцесса, если не могу защитить самых беззащитных?
Следующим пунктом стал больничный павильон в центре города. Последствия голода особенно жестоко сказывались на здоровье людей – болезни, прежде редкие, теперь косили ослабленное население с пугающей быстротой. Истощенные тела просто не могли сопротивляться хвори. И лишь бы не началась чума – этой напасти нам точно не пережить.
Главный лекарь Эдвин встретил меня у входа. Его обычно спокойное лицо исказилось отчаянием.
– Мы делаем все, что в наших силах, ваше высочество, – устало произнес он, – но без нормального питания и чистой воды наши усилия подобны попытке остановить горный поток голыми руками.
Обходя палаты и разговаривая с больными, я пообещала найти способ обеспечить больницу всем необходимым. Слова давались с трудом – я и сама не знала, как выполнить это обещание. Но надежда еще теплилась в груди. Может быть, отец сумеет проложить новые торговые пути, и мы раздобудем припасы на зиму.
Дорога домой оказалась самой тяжелой. Валендор превратился в город-призрак. На мостовых валялись туши павших лошадей – кожа да кости. Живых коней не было видно вовсе. Исчезли и собаки с кошками, и я с ужасом догадывалась об их участи. Голод – чудовище, превращающее людей в зверей, и эта деградация происходила с пугающей скоростью.
