Инна Матвеева
В таких (не) влюбляются
Глава 1. Лиза
– Да по нему вообще тюрьма плачет, – с отвращением выдавливает Кир.
– Ага, если бы не случайно обнаружившийся папочка со связями и деньгами, этот Денис сидел бы уже, – едко подхватывает Динара.
Кажется, обсуждения новенького в нашей группе становится всеобщим. В глаза его ещё не видели, а уже ажиотаж произвёл. Не по себе мне от этого. Не верю, что он так уж плох – знаю наверняка, что ребята раздувать горазды. На себе уже испытала.
– Даже в детдоме ужиться не мог, сбежал.
– Говорят, у него своя банда была. А может, и сейчас есть, – раздаётся чуть тише, почти со страхом: это наш всегда осторожный Ромка говорит.
– Разбоями занимались?
– А хрен знает чем вообще. Но ими наверняка тоже.
Уже даже не вникаю, где чья реплика. Знаю, что только начинают расходиться. Сидящая со мной Маша тоже не принимает участие в обсуждении, как и несколько обычно молчаливых ребят. Но мы в меньшинстве. А разговоры становятся всё более мрачными.
Если до этой секунды я ещё колебалась слегка, правда или нет, то теперь уверена – ложь. И тошно от этого. Зацепились за происхождение парня?
Да даже если и вправду в своем трудном детстве совершал разные ошибки – это что, повод поставить на нём крест? Уверена, парень ухватится за подвернувшийся ему шанс устроить жизнь иначе. Поступление в универ – хороший шаг. Странно, правда, что сразу на второй курс, а не на первый.
По возрасту подогнали? А программу первого он что, дистанционно быстренько изучил?
– Ректор у нас, конечно, пиздец мягкотелый, – сознание машинально цепляется за слова Кира, заглушая мысли. – Нельзя таких в приличный универ брать.
– Тихо вы, – развернувшись ко всем, неожиданно шикает Фил, обычно сидящий за первой партой, у самого входа.
И сразу становится понятно, почему пытается остановить ребят: дверь открыться успела, и где-то у порога замирает парень, оглядывающий нас со скучающим интересом.
Давно ли Фил его заметил?
Сердце почему-то пропускает удар, когда разглядываю новенького. Увидь я его где-то впервые, ни за что бы не подумала, что это всё о нём говорили. Выглядит скорее как известный актёр какой-то, чем вчерашний бандюган и выросший на улице парень.
Высокий хорошо сложенный брюнет, видимо, умудрявшийся всё это время не пренебрегать спортом. Приятные черты лица. И губы красиво очерчены… Застывают в усмешке.
Неожиданно занервничав, смотрю по сторонам. И понимаю, что всеобщее внимание сейчас приклеено к этому Денису. Не одна я на него так долго смотрела – другие ребята ещё продолжают. А сам новенький уставляется словно на всех и ни на кого одновременно.
– Представляться, я так понимаю, не надо, – заговаривает, явно забавляясь.
Облизываю пересохшие губы, пытаясь понять, это защитная реакция такая, или ему и вправду нипочём все эти разговоры?
А он спокойно идёт к первой же свободной парте и садится. Ну как свободной… Там вообще-то рюкзак Кира лежит. Это во время разговоров однокурсники закучковались вокруг последней парты, многие из своих мест повыходили.
Вижу, как колеблется Кирилл. Но всеобщие взгляды теперь на него, а потому, вздохнув, он подходит к Денису, уже размещающему свои ручку и тетрадь на парте.
– А здесь вообще-то я сижу.
Новенький поднимает взгляд. Не вижу, какой именно, но стоящий ко мне лицом Кир бледнеет.
– Теперь я, – припечатывает Денис.
Кирилл обводит взглядом всех нас, будто ища поддержки. Но мы молчим. Я вот вообще проблемы не вижу – парта для двоих, место свободное есть. Вдвоём бы сели.
Но, тяжело вздохнув, Кир выдавливает:
– Эм, ну ок, – и забирает свой рюкзак.
Уходит к обычно сидящей одной Жанне.
Если кто-то и собирался разрядить немного неловкую атмосферу, так и застывшую после прихода новенького, то не успевает – как раз в этот момент заходит преподаватель.
Вводная лекция обычно не несёт в себе какого-либо смысла, а потому я не особо вслушиваюсь. Вместо этого задумываюсь обо всём произошедшем с момента разговоров о новеньком.
Не знаю, каким он там взглядом на Кира посмотрел, что тот стушевался… Но подозреваю, что вполне обычным. Скорее, тут разговоры сыграли роль, особенно про некую банду. У страха глаза велики. А я не могу не улавливать, что многие ребята как минимум насторожены из-за появления Дениса.
Но ведь ничего хорошего не будет, если мы продолжим сосуществовать в такой атмосфере. Тем более если новенький и вправду хочет начать новую жизнь, какую ведут все нормальные парни его возраста. А потому надо ему помочь…
Не то чтобы я тут самая смелая, но если никто не начнёт, может стать поздно. Люди из детдома вообще недоверчивы по жизни, а тут такой приём. Ещё не хватало конфронтации.
К тому же, аж сердце сжимается от несправедливости. Может, Денис хотел найти тут друзей? Мечтал, как вольётся в новое для себя место, как тут интересно будет?
Нет… Всё-таки я не могу это так просто оставить. А потому уже чуть ли не жду перемену, настраиваясь. Правда, когда звонок всё-таки звенит, оглушительным кажется.
Вдох-выдох. Решаюсь. Я ведь понимаю, каково это, когда обсуждают в самых разных выражениях. Когда не принимают – не знаю, но подозреваю, что ещё больнее.
Осторожно подхожу к новенькому. Меня то ли не замечают, то ли не удостаивают реакцией. Но другого и не ждала, учитывая, что он слышал разговор однокурсников. Скорее всего, ко всем нам теперь враждебен будет.
Поколебавшись ещё немного, сажусь рядом. Замечаю, как Денис при этом резко захлопывает тетрадь, в которой водил ручкой. Как мне кажется – рисовал.
А теперь смотрит на меня – словно насквозь этим взглядом пронизывает, заставляя кровь стынуть в жилах. Сглатываю образовавшийся в горле ком. И хочется отвернуться, и не могу.
Глаза ведь вполне добрые у него, тёплые. Отчего тогда ощущение, что взгляд опасный? Я ведь не предвзята совсем.
– О моём брате тоже ходили разные слухи, – выпаливаю вместо предисловий, потому что неожиданно теряюсь.
Даже не понимаю, почему про Тимура сказала, хотя собиралась выразить поддержку на своём примере.
– И? – насмешливо интересуется Денис.
Стараюсь не обращать внимания на тон: я ведь пока ничего такого не сказала, чтобы точно обозначить, что с миром пришла. Вздохнув, исправляю это как можно мягче:
– Я хочу сказать, что мы можем подружиться.
Денис ухмыляется, на этот раз внимательнее окидывая меня чуть прищуренным взглядом. Скользит им по лицу, по шее, ниже… Даже по волосам. А у меня сердце заходиться начинает. И впервые за всё это время приходит в голову мысль, что предлагать ему дружбу может быть не лучшей идеей.
Она только укрепляется в сознании, когда Денис пренебрежительно-снисходительно уточняет:
– С тобой?
Аж застываю. Меня вроде не оскорбляют, но такое ощущение, что да. И тоном этим, и взглядом всё более раскованным. Будто я не дружбу предлагаю, а что-то другое.
Вспыхнув, поднимаюсь с места.
– Забудь, – бросаю резко, чувствуя себя идиоткой.
Больше вообще не заговорю с ним. Сам пусть разбирается со своими проблемами.
*******
К счастью, никто из ребят никак не комментирует мою попытку поговорить с Денисом, хотя, конечно, все видели, как я к нему подходила. Но, видимо, Тимур навсегда отбил в них желание обсуждать меня.
С одной стороны это радует. С другой… Я как будто в особняке от всей группы держусь. С Машей только общаюсь – она девушка моего брата.
Три пары проходят легко и довольно быстро, не отмечаясь никакими происшествиями. Денис толком ни с кем не говорил, по переменам уходил куда-то, а ребята его больше не обсуждали даже в отсутствие. Разве что украдкой перешёптывались и переглядывались.
Четвёртой парой у нас физра. Неспешно выхожу во внутренний дворик между спортзалом и раздевалками: их, как всегда, придётся ждать. Не сразу открывают.
