Вскрытие покажет любовь - Заозерная Марта

– И как? Нравится? Что высмотрел? Жена твоя в курсе? – засыпаю его вопросами.

Он смеётся.

– Смотреть можно, трогать нельзя, – поднимает вверх указательные пальцы. Ты посмотри, какой умничка, запомнил.

Что-то похожее я только что слышала. Из одного инкубатора парни.

– Ты почему так на работу не ходишь? У тебя бы трупы вставали, во всяком случае, частично!

Смотрю на него и не знаю, что ответить. Жутко хочется перевести тему.

На автомате бросаю взгляд на Артёма, обычно он мне помогал в таких случаях. Его бесит такое внимание. Сейчас он стоит и, сжав челюсти, хмуро смотрит на Алексея. Он теперь не помощник, забыла.

– Мы не знакомы. Константин, – представляется третий парень.

– Алёна Богдановна.

Мне тоже надо назваться. Улыбаюсь максимально приветливо.

Константин смотрит на мою руку и еле заметно усмехается, тут же её пожимает.

– Алёна, там конкурс, пойдём, – Наташа тащит меня в сторону ведущего.

Какой ещё конкурс? Я так перенервничала, что подзабыла, где нахожусь. Надо было оставаться на улице. Слишком много внимания, мне некомфортно. Никогда не относилась к своей внешности как к подарку судьбы. Какая польза от неё, тоже не знаю, даже брюки в массмаркете не подобрать, вечно подстрелены.

Спустя двадцать минут я уже откровенно жалею, что пришла. Смотрю на других, где же моя легкость? Я не хочу быть занудой.

– Алён, у тебя телефон разрывается, – Кирилл головой указывает в сторону сумочки. Они так и продолжают с парнями сидеть, им весело.

Как только беру телефон, он оживает.

– Где тебя черти носят? – стоит только принять вызов, орёт из трубки заместитель нашего главного. – Я, блин, тебя потерял. Срочно, просто срочно едешь в Ольховицу.

– Я не могу.

Меня тут же перебивают:

– Тут резня, блин. Никого нет. Все в отпусках, на курортах-морях. А ты точно где-то поблизости. Я тебя очень прошу, приезжай. Точный адрес я тебе скинул.

Можно ему донести, что сегодня точно никак. Но это же неплохой повод смыться. Работу свою я люблю. А мероприятия… мне, наверное, ещё рано. Надо ещё немного пострадать.

– Сейчас приеду.

Поднимаю глаза. Все смотрят на меня. Делаю извиняющийся вид. Доля приличия. Ната хочет что-то сказать, губы сжаты.

– Работа, – пожимаю плечами, закидывая ремешок сумочки на плечо. – От меня ещё раз Алю поцелуй. Хорошо им отдохнуть. Вы с девчонками уже наш подарок вручили?

– Чуть позже, – грустно произносит.

Мы скинулись с девочками и купили им путёвки в отличный отель на Мальдивах. Подруга мечтала.

– Давай я отвезу, – поднимается Кирилл.

Приехали мы с ним на моей. За рулём был он. На его спортивной за город – то еще удовольствие было бы.

– Не стоит. Там будет весьма специфически… К тому же на территорию тебя не пропустят.

Пытается спорить, к счастью недолго.

Прощаюсь со всеми. Константин поднимается.

– Давай я с тобой. Меня точно пропустят, – парень не предлагает, ставит в известность. Выглядит очень сосредоточенным.

– Кость, ты-то куда? Нас пока не вызывают, значит справляются, – ощущение, что парни знают, что произошло.

Видимо, так и есть, потому что адрес он у меня не спросил. Едет в верном направлении.

– Не обижайся, я просто не пил, – говорит мирно. Не то, что минут пятнадцать назад, когда ключи у меня забирал.

– Почему ты не пил? На свадьбе же. Вроде как всем весело.

– По тебе не сказать, что веселишься.

– У меня просто лицо такое, – говорю, завернувшись в пиджак Кирилла, в который он меня напоследок укутал.

– Хорошенькое, хоть и слегка недовольное, – подшучивает.

Это моя вечная боль. Я очень часто слышу «сделай лицо попроще», «улыбнись», «чего такая недовольная». А я довольная! Почему надо постоянно улыбаться, чтобы все поняли, что ты не стерлядь высокомерная?

Машин на объекте просто немерено. Я столько еще не видела. Спустя минут десять узнаю, что я и трупов столько за раз никогда не видела.

– Офигеть, Василь, ты чего такая нарядная? – спрашивает один из оперов при виде меня. Парни стоят и беззаботно курят.

Мы рядом с огромным домом загородным. Несколько гектаров обнесены высоченным забором. Сижу на багажнике и переобуваюсь. Парни сказали на территории мокро. Сейчас узнаем почему.

Если обувь и «причандалы» я в багажнике катаю постоянно, то одежды подходящей у меня нет. Ехать за ней в город было бы слишком долго. Переобувшись почти что в галоши, выпрямляюсь, вид у меня сумасшедший. Пиджак не скрывает вечернее платье с открытой зоной декольте, спасибо, что разрез не так виден. И прорезиненные тапки. Имеем то, что имеем. Только шлейф без каблуков совсем тут некстати. Беру зажимы для бумаг и подбираю его. Красотка, ничего не скажешь.

– Алёнка, ты сегодня выходная была, – первое, что говорит руководство при виде меня.

– Главное вовремя ты это вспомнил.

– Если хочешь – езжай, – мужчина теряется.

– Ты серьёзно? Вот так вот на свадьбу? – рукой, сверху вниз, обвожу свой прикид. – Нет уж, давай поработаем.

И мы работаем. Не могу объяснить, как так случилось, что судебная медицина затянула меня, несостоявшегося хирурга-кардиолога. Братьев у меня не было, поэтому все надежды отца были возложены на меня.

В какой-то момент отвлекаюсь и слышу, что один из взрослых мужчин говорит моему новому знакомому, что нашли они пару ему в командировку. Мужчины смотрят на меня. Ну да бог с ними. Мало ли о чём служивые говорят.

Очешуительно много работы. Мужчины не на шутку что-то делили. В доме всё залито кровью, её так много, что растерялись даже врачи. На подъезде стоит пара реанимаций, но никого не увозят

Подойдя к очередному мужчине, понимаю, что что-то не так. Уже раннее утро. Все устали, никто не замечает того, что вижу я. Ставлю пальцы на щитовидный хрящ и скольжу по нему. Может, я очень устала, и мне кажется? Опускаюсь ниже, прикладываюсь ухом к его груди. Нет, точно не кажется.

– Думаешь бьётся? – спрашивает кто-то, сейчас абсолютно плевать кто.

– Дефибриллятор тащи, – вскидываю голову, стоит совсем неподалеку. Как знали. – И врачей позови.

Приемы сердечно-лёгочной реанимации в силу среды обитания я знала лет с восьми. Когда мне было тринадцать, на пляже удалось откачать девочку чуть младше меня. Тогда я поняла, что непрямой массаж сердца – навык абсолютно необходимый. Сейчас же частотой и глубиной компрессий я владею лучше. Правда, руки отчего-то трясутся.

Мужчине нет и пятидесяти. Разговариваю с ним, прошу ещё немного потерпеть. Постараться. Собрать все оставшиеся силы. Мне кажется, даже плачу. Не представляю, как же должно хотеться жить, чтоб, пролежав на холодном полу с ранением почти шесть часов, выжить. Жажда жизни просто уникальнейшая. Высшая её степень.

Глава 17

Лето, а я сижу в водолазке под горло. И мне не жарко. Потряхивает до сих пор. Как так вышло, что никто не заметил и не проверил? Не мог же он ожить, в самом деле.

– Алёнчик, – зовёт Дима, – твой кофе принесли.

Открываю глаза и смотрю на парней. Вид у них тоже взъерошенный. Оно и понятно, бессонная ночь.

– Я думала, они с одиннадцати открываются, – грею руки о кружку.

– Для обычных людей так и есть, – усмехается Дэн, – но Костя умеет быть убедительным, – бросает насмешливый взгляд на того самого Костю, который сидит и что-то быстро печатает в телефоне.

– Они знают, что я знаю, – говорит, не отрываясь от телефона.

– Использование рабочего положения в личных целях, – Денису явно весело, это нервное.

– Обычный рычаг давления. У тебя таких нет? – поднимает серьёзный взгляд, и тут же снова начинает печатать.

Сижу в компании трех следаков. Структуры Дениса и Димы мне хорошо известны, за столько-то лет. Константина и суток не знаю, но энергетика у мужчины явно другая. Подавляет.

Желания с ним говорить у меня как не было, еще в моей машине, так и сейчас нет.