Мы ненавидим всех. Преданные - Мисник Таша

– В последний месяц между мной и Дарио все еще паршивее, чем было, – раздосадовано сообщает Тео, запуская пальцы в волосы на затылке. Очевидно, он переживает по этому поводу. – Не знаю, в чем дело. – Кажется, я знаю. Но от этого не легче. – Дарио отказывается говорить со мной. Дома не появляется. Все время проводит в кампусе. Я убедил Алонсо не устраивать публичный скандал и дать Дарио немного свободы, но я не думал, что он отвернется даже от меня.

Всему виной моя ложь. И мне горько от того, что я заставляю страдать обоих братьев, поэтому неумело пытаюсь сгладить углы:

– Завтра День благодарения 10. Возможно, вам удастся разрешить конфликт в такой чудесный семейный праздник, – робко улыбаюсь, стараясь хоть как-то поддержать Тео.

– Сомневаюсь, что Дарио порадует наш дом своим визитом. После того, как он съехал, еще ни разу не появлялся в поместье.

– Я думаю, что вам все же стоит его пригласить. Возможно, Дарио и озлоблен на весь мир, но этот день принято проводить в кругу семьи. Мне кажется, ему будет приятно ваше внимание.

– Обычно каждый семейный ужин заканчивается скандалом из-за выходок Дарио. – Тео пристально смотрит мне в глаза. – Но знаешь, – он поджимает подбородок пальцами, – ты права. Может, американские традиции хотя бы на один день усмирят Дикий пыл.

– Хотелось бы в это верить, – посмеиваюсь я, улавливая во взгляде Тео надежду.

– А у тебя какие планы на завтрашний день? Здесь принято посещать церковь, потом участвовать в городском традиционном параде, Алонсо, как обычно, выделит щедрую сумму на благотворительность в фонд города, а потом расставит по кварталам еще парочку новых билбордов с рекламой своей компании, – добродушно усмехается Тео.

«О да, как один из тех, в который мы с Дарио запустили твою машину…» – прокашливаюсь, чтобы не засмеяться.

– Ну, как тебе известно, я не американка и не знаю традиций этого важного праздника, поэтому планирую не вклиниваться в чужую культуру и просто тихонечко отсижусь дома.

– Нет, так нельзя! – резко оживляется Тео. – Нельзя в этот праздник оставаться одной. Моя мама планирует грандиозный ужин. С запеченной фаршированной индейкой под традиционным клюквенным соусом по середине стола и кучей закусок. А еще она обязательно испечет свой фирменный тыквенный пирог. Ты такой точно не пробовала. Это ее новый рецепт. Но клянусь, он ничуть не уступает тем, что мы ели в детстве на Рождество.

В нашем недолгом, счастливом детстве, которое пропало вместе с моей мамой и ароматными пирогами Эммы.

– Спасибо большое за приглашение, Тео, – вздыхаю я, ощущая внутри терпкую горечь, – но не думаю, что твоя мама будет рада видеть меня в вашем доме. И уж тем более за вашим праздничным столом. Если ты и забыл нашу последнюю встречу с Эммой, то я не забыла. Она прямым текстом сказала, что не желает больше видеть меня.

– Я все помню. – Его лицо резко приобретает серьезное выражение. Голубые глаза пронзительно смотрят на меня. – Я помню все, что произошло в ту ночь. Даже то, что ты сослала на текилу и, скорее всего, стерла из памяти.

Он говорит о нашем поцелуе.

Я не рассчитывала на такое внезапное и прямолинейное откровение со стороны Тео, поэтому теряю дар речи и с трудом сглатываю слюну, смачивая в миг пересохшее горло.

– Поэтому напомню. – Он встает из-за стола и направляется ко мне, приросшей к креслу напротив.

Что значит напомню?

Здесь? Прямо сейчас?

Я разлепляю губы, чтобы хоть что-то произнести в ответ, но изо рта не выходит ни слова. Я будто немая рыбка, способная только пускать пузыри без единого звука и наблюдать, как Тео подступает все ближе. И в этот момент я зачем-то вскакиваю на ноги, едва не ударяясь лбом ему в грудь.

– Наверное ты забыла, но… – Тео замирает в паре дюймов от моего силуэта, и я запрокидываю голову, чтобы встретиться с ним взглядом, – тогда я сказал, что ты моя коллега и подруга детства. И ты имеешь право быть моей гостьей в любое время дня и ночи.

Я боюсь сделать даже лишний вдох, чтобы не выдать смущения. Ведь я подумала совершенно о другом моменте из той сумасшедшей ночи. Конечно, Тео говорит о другом. Он бы никогда не посмел припомнить мне тот нелепый поцелуй. Это скорее в стиле Дарио. И мне пора бы понимать разницу в том, кто стоит передо мной.

– Поэтому я надеюсь, что ты примешь мое приглашение. Уверен, Алонсо будет очень рад узнать, кто контролирует поведение Дарио на площадке и не позволяет ему строить из себя заносчивую суперзвезду.

– Ты преувеличиваешь способность моего влияния на двадцать третьего, – сквозь улыбку цокаю я и складываю руки на груди.

– Ты всегда недооценивала свою способность влиять на мужчин.

Моя улыбка мгновенно стирается, когда я не вижу даже толики иронии в глазах Тео. Наоборот, он со всей серьезностью вглядывается в мое лицо, изучая черты. Я чувствую, как ускоряется пульс. Но не из-за желания. Почему-то мне неловко, когда Тео так близко. Когда его взгляд настолько пристальный, будто он пытается прочитать мои мысли. Когда я не знаю, что творится в его голове и не могу предсказать следующее действие. Если бы на его месте был Дарио, он бы наверняка поцеловал меня.

От одной лишь мысли о поцелуе моряка по коже проносится волна мурашек и устремляется к промежности, заставляя меня встрепенуться. Мне не нравится реакция моего тела на мимолетные мысли о Дарио. Я взрослая девушка, которая уже давно умеет контролировать и подавлять гормональные всплески. Сообщите это кто-нибудь моему либидо, пожалуйста. Кажется, оно не в курсе, что Дарио не должен порождать во мне болезненное сексуальное влечение.

Чтобы разрядить очевидную неловкость, повисшую в воздухе, Тео возвращается к рабочим вопросам, и в течение часа мы обсуждаем мои замечания об игре каждого командного игрока. Тео прислушивается к моим идеям и где-то даже хвалит озвученные наблюдения. Мы оба остаемся довольны проделанной работой, и когда я встаю со стула, собираясь уйти, Тео задерживает меня:

– В общем, ты подумай насчет моего предложения. – Он тоже поднимается на ноги, почесывая затылок. – Ужин в кругу моей семьи в День благодарения не такое уж и плохое времяпрепровождение.

– Спасибо, Тео, я признательна за приглашение, но все еще считаю это не лучшей идеей, – робко улыбаюсь я.

– Решение за тобой. В любом случае я предупрежу маму и Алонсо о твоем визите. И если нужно будет вызвать тебе машину или забрать тебя, то я…

– Тео, ты немного давишь, – перебиваю, прикусывая губу.

– Прости. Ты права. Я увлекся… – Он взлохмачивает волосы и мило улыбается, сверкая очаровательными ямочками, которые мне очень нравятся, но, кажется, они утратили всю магию. Или я попросту больше не влюблена в них. Тем лучше. Значит, мое сердце больше не разобьется. – Просто не хочу, чтобы ты провела этот день в одиночестве. – Тео на миг замолкает, пристально всматриваясь в мои глаза, а потом внезапно одергивает себя: – Но если у тебя все-таки возникнут другие планы… Тогда ладно. Я не хочу давить или помешать тебе снова.

– Ты все не так понял в прошлый раз, – порываюсь с ответом раньше, чем в мозгу формируется следующая мысль. На самом деле я до сих пор не придумала, как перекрутить ту глупую ситуацию с наручниками на моем запястье, которые увидел Тео. Мало того, что он подумал, что у меня наверняка кто-то есть, так еще и счел меня извращенкой. Нужно реабилитироваться.

– Астра, ты не обязана отчитываться передо мной. Все в порядке. Каждый из нас имеет право на личную жизнь. А я пренебрег твоими границами.

– Нет, послушай. Я уважаю тебя и не хочу, чтобы между нами было недопонимание. Поэтому… – Втягиваю носом воздух и медленно выдыхаю, приготавливаясь сочинять на ходу. – Мне было скучно, и я решила протестировать подарок подруги. Она из Нью-Джерси и постоянно шлет мне идиотские штуки, чтобы лишний раз напомнить, что у меня нет парня. А потом я не заметила, как уснула, так и не открыв эти дурацкие наручники. И когда наутро ты позвонил в дверь, то я не успела найти ключ. Вот и вся история, – напоследок нелепо усмехаюсь я. Только кретин поверит в бредни, что я наплела.