Приговор (ЛП) - Маккензи Джо

— Рейвен. — Его глубокий голос нарушил ночную тишину. Всё остальное вокруг неё исчезло вдали. Енот, цель, потенциальный грабитель, притаившийся за углом. Всё, что существовало, — это мужчина, стоящий перед ней.

— Бел на х-Ойдше гу Камханайч, — прошептала она.

Его руки на мгновение сжали её руки, прежде чем отпустить.

Повлияло ли её присутствие на него таким же образом? Вызывал ли её голос образы их совместного времяпрепровождения?

Коул наморщил нос.

— Я предпочитаю, когда от тебя пахнет дождём.

Осознание того, что ёе окружает, вернулось. Мусор. Этот запах. Гигантский повелитель тёмных фейри в переулке. Вот дерьмо.

Она бы предпочла пахнуть чем угодно, только не протухшим мусором, но мир всегда сговаривался против неё.

Лёгкая улыбка нарушила серьёзное выражение лица Коула. Его зубы сверкали в свете уличных фонарей, а фарфоровая кожа сияла. Остальная часть его тела была погружена во тьму — чёрные как смоль волосы и одежда заставляли его почти исчезнуть.

— Почему ты здесь? — спросила она.

— Разве мужчина не может восхищаться изяществом и грацией опытного прыгуна с забора?

Она зарычала.

— Мне особенно понравилось, как ты приземлилась.

— Теперь ты просто ведешь себя подло. — Она скрестила руки на груди. — Почему ты на самом деле здесь?

— Пришло время для твоего ускоренного курса о Королеве Воронов и дворах Тёмного мира.

Он шагнул вперёд, несомненно, чтобы снова заключить её в объятия и унести в Иные миры.

— О… нет! — Она отпрянула и остановила его, положив руку ему на грудь. Его сердце билось медленно и ровно под её ладонью.

Его тёмные брови нахмурились.

— Моя подруга ждёт меня.

— Та, что в твоей машине?

Она прищурила глаза. Как долго он наблюдал за ней?

— Да.

— Напишешь ей позже. — Он потянулся вперёд.

Рейвен выскользнула из его хватки и, приподнявшись на цыпочки, попятилась назад.

— Я не могу написать ей позже. В Тёмнм мире нет приёма. Она подумает, что со мной что-то случилось, и вызовет кавалерию.

— Копов? — Коул усмехнулся.

Ну, ладно, сноб. Очевидно, у VPD не было никаких уличных связей с покровителем фейри-убийц.

(VPD — Департамент полиции Ванкувера)

— Нет. — Она развела руки и положила ладони на бёдра. — Мою мать.

Коул побледнел. Хотя его общение с её мамой было ограниченным и позитивным, Коул всё же уловил безумие, кипящее под загорелой поверхностью кожи Элизабет Кроуфорд.

— Напиши ей сейчас. Я подожду.

— Подожди.

Рейвен достала свой телефон и написала сообщение Коулу вместо Меган.

В его кармане зажужжало, и он вытащил телефон из тёмных джинсов. Он читал на экране, его взгляд метался взад и вперёд, оставаясь совершенно неподвижным. Его брови взлетели вверх.

— Нет?

Она подмигнула и развернулась на каблуках. Енот снова зашипел на неё, на этот раз зажав в лапе наполовину съеденную куриную ножку.

Коул не ответил, но тени сомкнулись вокруг неё и коснулись её кожи, прежде чем потекли по переулку. Просто так — ушёл.

Её ноги шлепали по тротуару, когда она обошла квартал и направилась обратно к машине. Прохладный воздух коснулся её кожи, заставив её глаза немного увлажниться. Меган ждала внутри, вибрируя глазами размером с любимое мамино блюдо. Если бы Рейвен сделала паузу достаточно надолго, она, вероятно, услышала бы все вопросы, роящиеся в мозгу её подруги. К счастью, Меган подождала, чтобы озвучить их, пока Рейвен не проскользнула в Жан-Клода и не закрыла дверь.

— Как всё прошло? Ты установила камеру? Келли тебя видела? — Она остановилась, чтобы смахнуть крошки чипсов, прилипшие к свитеру, с груди. — Тебя поймали? Как тебе удалось сбежать? Почему от тебя пахнет мусором?

Рейвен вздохнула и повернула ключ в замке зажигания. Двигатель её машины с шипением ожил.

— Хорошо, что нам предстоит долгая дорога домой.

Лицо Меган сморщилось.

— Я не уверена, что «повезло» — подходящее слово. Тьфу. Запах становится всё хуже.

Рейвен рассмеялась и отъехала от тротуара. Её желудок скрутило, когда она рассказала об этих событиях своей подруге. Ей нравилось делиться подробностями с Меган и смеяться, снимая напряжение, сковывающее её плечи и шею, но над ней всегда нависало облако, когда она делилась информацией с Меган. А облако становилось всё больше и больше, темнее и темнее.

Рейвен опустила все упоминания о Коуле и тёмных дворах Тёмного мира. Она лгала своей подруге в течение многих лет. Конечно, это было упущение, но если бы правда когда-нибудь выплыла наружу, если бы она когда-нибудь призналась в этом, Меган не увидела бы разницы.

За всю их дружбу она позволила Меган поверить, что превращалась в лису, как и остальные члены её семьи. Непрекращающиеся придирки и предупреждения мамы мешали ей поделиться правдой о своём смешанном наследии с Меган, когда они были моложе, но теперь, став взрослыми, она продолжала лгать. Чувство вины терзало и давило на её душу.

Может быть, ей стоит просто сказать ей. Чем дольше она будет продолжать лгать, тем труднее будет признаться. Всплыло воспоминание, и Рейвен захлопнула крышку над этой возможностью. Около месяца назад она нашла брошюры в поддержку регулирующих органов в доме Меган, и её подруга повторила некоторые распространённые аргументы против Иных. Если бы её лучшая и единственная подруга обнаружила, что Рэйвен была одной из них, злой тёмной фейри, от которой ей нужно было защитить своих детей, хотела бы она всё ещё видеть Рейвен в качестве подруги? Сможет ли Рейвен эмоционально восстановиться, если ненависть Меган к Иным окажется сильнее, чем её любовь к Рейвен? Сможет ли Меган простить Рейвен за годы обмана?

У Рейвен не было никаких ответов, и она была слишком труслива, чтобы это выяснить.

Глава 12

Ты можешь снять обезьяну со спины, но цирк от этого не закончится.

— Энн Ламотт

Рейвен напряглась, когда дверь в мусорное ведро греха её бывшего распахнулась, чтобы показать нетерпеливую невесту с другой стороны.

— Я не знаю, почему вы настояли на том, чтобы обыскать наш дом, — сказала Сара. — Я уже везде посмотрела.

Сегодня она заплела свои каштановые волосы в косу и надела рваные джинсы и клетчатую рубашку. Она расстегнула лишнюю пуговицу, чтобы продемонстрировать своё обширное декольте.

Рейвен глубоко вздохнула и расправила плечи.

— Всегда полезно, чтобы нейтральная третья сторона взглянула.

И знаете ли, профессионал. Но последнее, в чём сейчас нуждалась Рейвен, так это в ссоре со своим клиентом.

— За исключением того, что ты не совсем нейтральна, не так ли? — Сара отступила назад и помахала Рейвен своими ухоженными когтями. Серьёзно, как кто-то мог работать с такими длинными накладными ногтями?

— Если бы у тебя были проблемы с этим, тебе не следовало нанимать меня. — Рейвен вошла в дом и глубоко вдохнула свежий воздух, пахнущий льном. — Честно говоря, я думала, что моё прошлое с Робертом было поддерживающим фактором.

Злая ухмылка расползлась по лицу Сары, обнадив отвратительно идеальные зубы.

Да, Рейвен не стала бы перечить этой женщине в ближайшее время. Роберт связался не с тем человеком. Наконец-то.

— С чего ты хочешь начать? — спросила Сара.

— Его кабинет.

Роберт был человеком привычки. Он относился к своему кабинету как к мужской пещере, и когда они были вместе, Рейвен нашла доказательства его неверности среди его исследовательских работ для университета.

Сара кивнула и закрыла дверь за Рейвен.

— Сюда.

Сара прошла по коридору и открыла первую дверь слева. Рейвен прошла мимо неё прямо в стерильную комнату с маленьким окном, выходящим во двор снаружи.

Эйнштейн однажды спросил: «Если загромождённый стол — признак загромождённого ума, то признаком чего является чистый стол?» Или что-то в этом роде. Если бы Роберт был каким-то указанием на ответ на этот конкретный вопрос — самовлюблённый придурок.