Увиденный: ЛЕКС (ЛП) - Кеннеди Слоан

Я остановился ровно настолько, чтобы перевести дух. Передо мной возник темный силуэт, который, как я мог предположить, был Гидеоном.

- Ты не видишь приближающегося нападения, поэтому не можешь даже убежать. Ты не можешь смеяться, потому что не можешь понять, считает ли другой человек то же самое забавным. Мне двадцать семь лет, Гидеон. Двадцать семь, и я чувствую, что моя жизнь кончена. Я знаю, тебя это не волнует...

Я закрыл рот, когда Гидеон внезапно снова схватил меня. Я был потрясен, когда он оттолкнул меня на несколько шагов назад, пока моя спина не уперлась в стену позади. Я попытался защитить лицо руками, но он схватил меня за запястья и прижал их к стене. Я был полностью в его власти, и это приводило меня в ужас.

- Твоя жизнь не кончена, ты слышишь меня? - Гидеон практически кричал мне в лицо. - И я абсолютно уверен, что не издевался и не пытался вывести тебя из равновесия. Тебе когда-нибудь приходило в голову, что я, черт возьми, не знаю, как реагировать? Я не разговариваю, Лекс. Ни с кем. С того момента, как нашел тебя сегодня утром, все, чего я хотел, это увезти тебя отсюда, чтобы я мог вернуться к своей приятной, спокойной жизни!

Его заявление задело. Но я отогнал эти эмоции и сказал:

- Тогда просто отпусти меня, черт возьми!

Он снова замолчал, что я возненавидел всей душой. Я хотел увидеть его глаза, чтобы понять, что он чувствует. Я попытался высвободиться из его объятий, но он только усилил хватку и рявкнул:

- Прекрати.

Приказ был твердым и непреклонным, но, как ни странно, я его не боялся. Тот факт, что я колебался между страхом перед ним и чувством безопасности рядом с ним, не имел абсолютно никакого смысла. Но это был еще один из тех моментов, когда я чувствовал себя странно защищенным. Чем ближе я был к нему, тем лучше мог читать его мысли, даже когда он молчал. В некотором смысле, это было почти успокаивающе. Чем дольше мы так стояли, тем больше моя злость угасала. Его пальцы не касались моей кожи, но с таким же успехом могли касаться. Мое тело начало реагировать на его близость, и я вдруг вспомнил, что не потрудился надеть спортивные штаны, которые он мне дал, потому что собирался всего лишь поискать ванную, а не вступать с ним в такую конфронтацию.

Чувствуя, как кровь приливает к нижней части тела, я с трудом сглотнул и сказал:

- Отпусти меня.

На самом деле это не был приказ, как у него. Нет, для этого в моем голосе было слишком много отчаяния. Я почувствовал, как член стал твердеть под облегающими боксерами, что были на мне. Если Гидеон почувствует, что я возбуждаюсь, это будет конец.

- Гидеон, пожалуйста, ты должен меня отпустить, - выдавил я.

Ответ, который последовал за этим, вызвал у меня головокружение и ужас одновременно.

- Я не могу.

Глава шестая

Гидеон

Я даже не понял, как это произошло. Я не просто наблюдал, как смягчилось выражение лица Лекса, когда я рассказал о склонности Нила Митчема катать людей по городу, не пользуясь для этого транспортным средством, но и стал свидетелем последовавшей за этим вспышки гнева. И вот мы здесь, я прижимаю его к стене практически против воли, и сколько бы раз я ни приказывал своим пальцам отпустить его, они не слушались.

Я потратил большую часть дня на то, чтобы Лекс смог вернуться домой, в арендованный домик. Я убедился, что генератор работает и дом начал прогреваться, а затем нашел контроллер инсулиновой помпы Лекса и смог его зарядить. Затем я обошел территорию вокруг генератора в поисках его телефона. К тому времени, как я нашел его, подача электричества восстановилась, и я смог выключить генератор и подготовить к следующему запуску.

Я также потратил немало времени, пытаясь облегчить Лексу передвижение по домику без риска пораниться. Мебель поменьше я передвинул поближе к стенам, чтобы он не спотыкался и мог опираться на нее при передвижении. Я приклеил края нескольких ковриков на двусторонний скотч, убеждаясь, что они надежно закреплены. Я полностью избавился от тех, что поменьше, так что не было никакого риска, что Лекс споткнется о них. Я также привел в порядок кухню и подключил телефон, который прихватил из одном из других домиков, к стационарному телефону на первом этаже, чтобы у Лекса был доступ к нему как наверху, так и внизу.

Все то время, что я работал над тем, чтобы отправить Лекса из своего дома, я был одержим вопросом, все ли с ним в порядке. Я отсутствовал не так уж долго, но эти шестьдесят минут показались мне шестьюдесятью днями. Я оставил Брюера дома, чтобы Лекс не испугался, когда проснется, но я все равно беспокоился о нем. Когда я вернулся домой и обнаружил, что он стоит посреди моей гостиной, все еще одетый только в нижнее белье и мою толстовку, мне не понравился шквал эмоций, охвативший меня.

В первую очередь, облегчение от того, что с ним все в порядке.

Но также и то странное, не совсем понятное ощущение, которое охватило меня, когда я любовался линиями его тела. Вот почему я был таким молчаливым. Я пытался разобраться в своих чувствах, и правду было трудно принять.

Меня тянуло к нему.

Я очень старался сделать вид, что рассматриваю его тело, как будто смотрю на него с точки зрения фотографа, но нельзя было отрицать, как отреагировал мой член на его вид. Пока я готовил Березовый домик к его возвращению, мой мозг решил, что сейчас самое подходящее время вспомнить кое-что, чему я в прошлом не придавал должного значения. В частности, то, что Лекс был не первым мужчиной, на которого я обратил особое внимание.

Хотя я всегда считал, что меня привлекают только женщины, было несколько случаев, когда я обращал внимание на парней, особенно подтянутых или привлекательных. Опять же, я выдал это за желание увидеть этого человека через объектив моей камеры, но чем больше я думал об этом, тем больше понимал, что, возможно, это означало нечто совершенно иное.

Мы стали встречался с моей бывшей с подросткового возраста, так что, кроме друг друга, у нас не было иных любовников. Я никогда бы не подумал о сексе вне брака, даже когда мы с бывшей расстались. Я замечал множество женщин, и они мне нравились, но я никогда не реагировал на это. И хотя я, возможно, не всегда уделял такое же внимание другим мужчинам, мне пришлось задуматься, не слишком ли усердно я работал, придумывая оправдания тому, почему мой взгляд иногда задерживается на определенном парне или почему его запах или голос - то, за что я цепляюсь еще долго после того, как он ушел.

Теперь, когда мое тело было почти вплотную к телу Лекса, прижимая его к стене, я просто не мог отрицать того, что чувствовал. Лекс думал, что я игнорирую его просто из жестокости, но я вовсе не игнорировал его.

Впрочем, то, что я делал, было ненамного лучше. Я воспользовался тем, что Лекс не мог видеть, как я изучаю его тело и как на это реагирую. Я начал с его ступней и продвигался вверх по ногам. Я ждал, что осознание того, что они волосатые, а не гладкие, отвратит меня, но все, что я хотел знать, это какие они на ощупь. Я хотел обвести пальцами форму его икроножных мышц. Его бедра были стройными, но мускулистыми, и я представил, как они обхватывают мои бедра, пока я лежу на нем сверху. Мой взгляд слишком долго задержался на выпуклости под нижним бельем. К тому времени, как я добрался до его живота, я вспотел и напрягся, изо всех сил стараясь не сокращать расстояние между нами, чтобы получить возможность руками исследовать остальную часть его тела.

Из-за толстовки я ничего не мог разглядеть, но это не помешало моему мозгу попытаться вспомнить, как выглядел его торс, когда я менял его мокрую одежду на сухую. К счастью или нет, в зависимости от того, как на это посмотреть, я слишком спешил, чтобы задерживаться на этом моменте.

Всего этого было слишком много, чтобы воспринять сразу. Я не мог понять, почему раньше никогда не понимал, что меня могут привлекать мужчины, а теперь, когда это произошло, мне было трудно с этим смириться. Но я также был не из тех, кто ищет оправдания, особенно чему-то, слишком очевидному, чтобы игнорировать это.