Мара. Дикарка для принцев Востока - Дашкова Ольга

– Куда тебе, глупая? – Хильда покачала головой, помешивая варево длинной ложкой.

– В тот мир! За приключениями! Увидеть неведомые земли, людей, зверей! Летающие железные птицы, океаны без края, где вода до самого горизонта! – глаза Мары загорелись, она выпрямилась, ее голос дрожал от восторга.

– Не место тебе там, – отрезала старуха, ее тон стал суровее.

– Это почему? – Мара уперла руки в бока, ее голубые глаза сверкнули вызовом.

– Говорила я, надо было тебя в детстве лупить, чтоб не выросла такой строптивой! – Хильда ткнула ложкой в воздух. – Болтливая, своенравная – кому такая жена нужна?

– Вот еще! Замуж я не собираюсь! – Мара прикусила губу, ее веснушчатое лицо озарилось светом факелов, подчеркивая тонкие черты и густые ресницы. Копна рыжих волос, спадающих ниже пояса, колыхнулась, когда она тряхнула головой. – Мама говорит, в ее мире женщина сама решает, с кем быть. Выбирает сердцем, по любви!

Мара – младшая и единственная дочь Великих Гуров, правителей Запретных земель от острых пиков Запределья до Сумеречной долины. Три брата, три господина, которым принадлежало все в этих краях.

Завтра ей исполнится восемнадцать, но выдать ее замуж против воли – значит вызвать гнев не только ее, но и Беса, дикого пса, что был ей верным другом с детства.

– Так… так… вижу что-то… – Хильда внезапно закатила глаза, ее тело задрожало, словно в трансе.

– Что? Что видишь? – Мара вцепилась в локоть старухи, ее сердце забилось быстрее. – Способ попасть в другой мир? Говори!

Вибрация старухи передалась Маре, сознание закружилось, и перед глазами возникло видение.

Яркое солнце, ослепительное, жгучее. Горячий ветер обжигал кожу, воздух был сух и тяжел. Мужчина, склонившись, смотрел на нее.

Лицо его скрывала ткань, виднелись лишь глаза – черные, полные гнева. Рядом возник второй, на черном коне, с прямой спиной и таким же закрытым лицом. Незнакомая речь, резкие крики, сладковатый запах, от которого кружилась голова.

– Далеко… очень далеко… – голос Хильды доносился словно из другого мира. – Песок… горячий, колкий, повсюду… Чужая земля, чужие люди… Клетка… двое мужчин…

Мара сильнее сжала локоть старухи, ее тело дрожало, сердце колотилось. Жар, жажда, песок под пальцами – все казалось реальным.

– Нет, тебе нельзя туда! – голос Хильды стал резким. – Не ходи, отцы и братья не спасут… Ты сама виновата!

Видение оборвалось. Мару качнуло, воздух вырвался из легких, она схватилась за живот, часто дыша.

– Что это было? – выдохнула она.

– Забудь! – Хильда посмотрела на нее строго. – И не смей ходить к Сумеречной долине одна. Даже Бес не поможет.

– Что за ерунда? – Мара нахмурилась. – Просила показать будущее, а ты несешь чушь!

Она резко развернулась и вышла из пещеры. Вместо звездного неба над головой сияло яркое утреннее солнце. Сердце дрогнуло, когда она услышала свое имя, выкрикнутое вдалеке. Братья искали ее. Надо торопиться.

Мара сбежала из крепости еще до рассвета. Хильда уверяла, что этой ночью духи откроют будущее. Сидеть в крепости – не ее удел. Ей нужен мир, полный жизни и приключений.

– Ну что, Бес, веришь в эту чепуху? – она погладила жесткую шерсть пса, что с детства был ее тенью. Даже отцов не подпускал к матери, когда та рожала Мару. Бес лизнул ее в щеку, тряхнул огромной головой и пошел вперед по тайной тропе, известной только им двоим.

Но видение не отпускало. Те глаза – черные, жгучие. Хотелось сорвать ткань, увидеть лицо. Словно в этом был смысл ее жизни. Словно оба мужчины – тот, что смотрел, и тот, что на коне, – были ее судьбой.

– Мара! Отзовись! – голос Саймона разнесся над лесом. – Я знаю, ты здесь! От Беса несет псиной, я чую!

– Вот же противный, – пробормотала Мара, погладив пса по морде. – Не обижайся, Бес, ты и правда пес, это нормально.

Бес тихо зарычал, и Мара шикнула на него.

– Нет, с Саймоном нам не справиться. У него сила трех Гуров и мамы, хоть он и не умеет ею толком владеть. Но тумаков навешать может.

– Маруся! – это уже Рей, его голос был ближе.

Мара поморщилась. Это имя, словно детская игрушка, раздражало ее, но Рей любил дразнить сестру, называя ее полным именем.

– Ладно, идем, не отстанут же, – вздохнула она.

Выпрямившись, она вышла из-за широкого дерева, но тут же простонала – рыжие волосы зацепились за колючий куст.

– Вот ты и попалась! – Рей ухмыльнулся. – И заметь, не мы тебя поймали, а ты сама. Потому что ты – женщина, и твой удел – рожать и ждать мужа из похода.

– Надо их обрезать, – Мара дернула волосы, оставив на ветках рыжий клок, и прикусила губу от досады. – И не смей равнять меня со всеми! Я не буду такой. И я вышла сама, вас никто не звал!

Саймон и Рей смотрели на хрупкую девушку. Саймон хмурился, думая, как наказать сестру, чтобы она больше не сбегала и не тревожила мать. Рей же, как всегда, улыбался.

– Пойдем, мама ждет. Ты ее расстроила, – сказал Саймон.

– Да, Мар, она была зла, отчитала нас при всем отряде, – добавил Рей.

– Так вам и надо, – фыркнула Мара, шагая вперед, раздвигая огромные листья и переступая через ветки, поваленные недавним ураганом.

На дороге Саймон остановил ее, схватив за руку.

– Ты была у Хильды? Тебе же запретили к ней ходить.

– Не твое дело! – огрызнулась Мара. – Мне завтра восемнадцать, я взрослая.

– Вот именно, – Саймон нахмурился. – А сегодня приедут женихи. Мама готовит ужин.

– Женихи? – Мара замерла. – Какие еще женихи?

– Человеческие, надеюсь, – хмыкнул Рей, подходя к своему коню, который нервно дернулся, почуяв Беса. – Хотя тебе, Мар, нужен сам дьявол, чтобы тебя укротить.

– Мара, это серьезно, – Саймон смотрел строго, в его зрачках отражался отблеск солнца. – Тебе велели не слушать россказни Хильды.

– Почему? – Мара дернула руку, пытаясь вырваться. – Разве ты сам не хочешь знать, что будет? Разве не мечтаешь увидеть тот мир, о котором говорят отцы?

– Это их судьба, не наша, – отрезал Саймон.

– Нет, их судьбу предсказали! – возразила Мара. – Ты плохо слушал Кару в детстве. Отпусти, больно!

Саймон посмотрел на свою ладонь, сжал кулак. Он еще не умел контролировать силу, что бурлила в нем. Мара пошла вперед рядом с Реем, позади – Бес.

– Так что сказала Хильда? – спросил Рей, обнимая сестру за плечи.

– Странно все, – Мара вздохнула. – Я думала, увижу мир мамы и Анны, но ничего такого. Жар, горячий ветер, песок под руками – мелкий, желтый, повсюду. И мужчины… двое.

– Мужчины? – Рей рассмеялся, обернувшись к Саймону. – Слышал? Сестренка повзрослела, о мужчинах заговорила!

Мара не улыбнулась. Тот взгляд из видения все еще стоял перед глазами, и от него становилось не по себе.

Глава 3

– Платье? – Мара скептически приподняла бровь, глядя на мать.

– Очень красивое платье, – мягко, но твердо ответила Лиза, указывая на темно-синее одеяние, разложенное на кровати. – А еще туфли и прическа.

– Мам, ну пожалуйста, можно без этого? – Мара умоляюще сложила руки. – Я же не ребенок, чтобы наряжать меня в платьица и заплетать косы!

– Нет, нельзя, – отрезала Лиза, ее голос был полон материнской непреклонности.

– Но…

– Никаких «но», Мара.

Девушка с явным отвращением покосилась на платье, затем перевела взгляд на свои потрепанные кожаные сапоги, штаны, порванную в нескольких местах рубашку и жилет. Ее привычный наряд, пропахший лесом и свободой, был ей куда милее. Но сегодня, похоже, от платья не отвертеться.

– Я уже не маленькая, мама, – Мара упрямо вскинула подбородок. – Ты знаешь, и я знаю.

– Тогда докажи это, – Лиза посмотрела ей в глаза, ее лицо оставалось непроницаемым. – Соверши хоть один взрослый поступок. Надень платье. Веди себя достойно. Не хами, не шути над гостями и, упаси тебя, не перебивай отцов – ты знаешь, как они этого не любят.

Мара тяжело вздохнула. Столько запретов, словно вся ее жизнь – сплошной список «нельзя». Она бросила взгляд на мать, надеясь уловить хоть намек на слабость, но Лиза была непреклонна. Слишком долго Маре все позволяли – отцы баловали, братья покрывали, и теперь Лиза пожинала плоды этого попустительства.