Возложение (ЛП) - Карделло Рут

— Да?

Его член дергается под моей рукой.

— Именно.

Он снова переворачивается, и я оказываюсь сверху, оседлав его.

— Вы не возражаете, если я раздену вас, мэм? — его тон игривый.

Я так привыкла к мужчинам, спешащим заняться тем, что они считают хорошей частью, что ошеломлена.

— Эм, конечно.

Он поднимает меня, как будто я ничего не вешу, и устраивается напротив изголовья кровати, прежде чем снова усадить меня верхом к себе на колени.

— У меня был секс…

Я нервно хихикаю.

— Какое облегчение.

Он легонько касается пальцем моего носа.

— Но никогда как зрячий человек.

— Ох.

— Итак, если ты не против, я бы хотел не торопиться и узнать каждый дюйм тебя.

Я прочищаю горло.

— Звучит мило.

Он задирает мою рубашку и снимает ее через голову. На мне практичный спортивный бюстгальтер, потому что я представляла себе, что день пройдет совсем не так. Он, кажется, ни капельки не разочарован. Его руки поднимаются и обхватывают мою грудь через ткань. Соски твердеют от внимания.

— Такая красивая.

Я больше не могу этого выносить. Я снимаю лифчик и отбрасываю его в сторону. Его грубые руки на обнаженной коже — сущий рай. Я никогда не считала себя особенно привлекательной, но чувствую себя молодой и сексуальной под этим обожающим взглядом.

Мы смотрим друг на друга и улыбаемся. Как мужчина может быть таким сексуальным и сильным, оставаясь при этом милым, выше моего понимания. Я больше не могу думать о чем-либо, кроме того, как хорошо быть с ним.

Он поднимает меня, пока я не становлюсь на колени по обе стороны от его бедер. Кому-нибудь другому его сила могла бы показаться пугающей, но я хочу, чтобы он демонстрировал ее со мной. Он раздевает меня, как будто я подарок, который нужно развернуть. И именно это я чувствую.

Он снимает с меня туфли, брюки, затем трусики. Я обнажена и должна чувствовать себя уязвимой, но вместо этого я чувствую себя сильной. Он хочет меня, нуждается во мне. Он мой.

— Я хочу увидеть тебя, прежде чем попробовать на вкус.

Это необычная просьба, и я не совсем уверена, что она влечет за собой, но я шепчу его любимое слово и вознаграждаюсь улыбкой. Его руки оказываются на моей заднице, затем опускаются ниже, чтобы обхватить бедра. Я слегка покачиваюсь, когда он приподнимает меня, пока мое лоно не оказывается чуть выше его лица, затем он раздвигает мои ноги, и я раскрываюсь его взгляду.

— Так чертовски идеальна.

— Спасибо, — бормочу я, не зная, что должна сказать женщина в ответ на это.

Его язык высовывается, и от его длины перехватывает дыхание. Он доходит до задницы и пробует на вкус каждый дюйм моего тела, от начала до конца, смелым движением, которое заставляет меня вцепиться в его плечи и закрыть глаза.

Кончик его языка кружит по клитору, сильный и проворный, как палец. Взад-вперед, круг за кругом, он сводит меня с ума. Каждый раз, когда я думаю, что это, возможно, чересчур, он снова завладевает мной целиком, и я шире раздвигаю ноги.

Я могла бы выйти замуж за этот язык. Рожать от него детей. Принадлежать только этой его части. Боже, что он может им делать. Я извиваюсь в его руках, стону.

А затем…

Затем его огромный, талантливый язык проникает в меня, и я кричу, испытывая оргазм. Но он не останавливается. Это не прекращается. Он входит в меня и выходит, наполняя, пробуя на вкус, владея. Он горячий, влажный, скользкий, как ад, и точно знает, где находится точка G. Я принадлежу ему, бессильная что-либо сделать, кроме как кончить снова, выкрикивая его имя, потому что этот язык требует ничего иного, как полного подчинения.

Я потная и слабая, когда он отпускает меня и разворачивает. Одна сильная рука на спине нагибает меня над его лицом. Его дыхание согревает мою задницу, прежде чем руки раздвигают ягодицы.

Его язык скользит к моему лону, и я готовлюсь к любому удовольствию. Он снова погружается в меня, наполняя, входя и выходя, когда руки слегка покручивают мои соски.

Не могу в это поверить, но я вот-вот кончу в третий раз, когда он снова двигает меня и наклоняет вниз. Я не могу отвести от него глаз. Он более одарен, чем любой мужчина, с которым я была, но я готова к этому.

— Встань на колени, — приказывает он.

Я с готовностью делаю это. Он запускает руки в мои волосы и погружает кончик своего члена мне в рот. Только кончик. Выражение его лица болезненное, и могу сказать, он пытается быть осторожным со мной. Я открываю рот так широко, как только могу, и делаю все возможное, чтобы вместить большую его часть. Это не в человеческих силах, но за свою жизнь я научилась нескольким собственным трюкам.

Я ласкаю обеими руками и ртом. Я дразню его яйца, надеясь доставить хотя бы половину того удовольствия, которое он доставил мне. Я беру его все глубже и глубже, пока не становится трудно дышать. Он не толкается, как это делают некоторые мужчины. Он позволяет мне двигаться в моем темпе, и мне нравится, как его руки сжимаются в моих волосах, чем больше он возбуждается.

— Остановись, — рычит он, вырываясь из моего рта. — Повернись.

Я меняю положение, как он и приказал. Он хватает меня за бедра и поднимает. Я, как Супермен, лечу, обхватив ногами его талию. Он берет меня вот так, входя сзади, и удерживает, что хорошо, потому что моему телу нужно время, чтобы привыкнуть к его длине и обхвату. Возможно, мне это показалось, но я могла бы поклясться, что его член изменился до размера, с которым я могла справиться.

Его сдержанная сила мучительно сексуальна. Я хочу закричать, чтобы он отпустил себя, но также хочу остаться в живых, чтобы повторить это.

Внутрь и наружу.

Глубже и сильнее.

Все полнее и полнее.

Я растянута до предела, когда он начинает входить в меня все сильнее и быстрее. И еще быстрее. Я не контролирую ситуацию. Он отстраняется, поворачивает меня и начинает трахать спереди. Он слишком силен, чтобы я могла хоть что-то контролировать. Я просто участвую в поездке, но что это за поездка…

Когда он кончает в меня, я это чувствую. Я не знаю, нормального ли состава его сперма или похожа на маленькую армию столовых приборов, и мне все равно. Я падаю ему на грудь. Я принадлежу ему, а он мне, и это все, что имеет значение.

Он несет меня в душ и начинает мыть.

— Я грязная? — шучу я.

Он целует меня глубоко, так хорошо и так долго, что я не могу вспомнить, какой вопрос задала. Затем он намыливает меня и с удовольствием смывает пену.

— Просто возвращаю должок, — шепчет он мне на ухо.

Он вытирает меня, затем относит обратно в кровать, ложится рядом и сворачивается калачиком у меня за спиной. Я хочу пошутить про большую ложечку, но, кажется, для этого слишком рано.

— Было хорошо? — спрашивает он, целуя меня в шею.

Мой ответ — это слово, которое также быстро становится и моим любимым.

Глава четырнадцатая

‡

Джек

Провиденс, Род-Айленд

2024

Когда я просыпаюсь, Шерил поворачивается в моих объятиях и смотрит на меня.

— Привет.

— Привет, — в ее глазах загорается улыбка, и я никогда не видел ничего прекраснее. Как ни удивительно, она краснеет под моим взглядом.

— Как ты можешь все еще стесняться меня? — спрашиваю я.

Ее рука лежит у меня на груди.

— Даже если мне так не кажется, мы многого не знаем друг о друге.

Она права.

— Спрашивай меня о чем угодно.

— Что ты чувствуешь, находясь здесь… в этот период времени? Не здесь, в моей постели.

Конечно, Шерил задала бы вопрос, на который я еще не знал ответа.

— Противоречивые чувства, я полагаю.

— Потому что ты хочешь вернуться?

Я целую ее в лоб, прежде чем ответить, тяну время, чтобы придумать, как выразить свои чувства. Шерил не просто женщина, с которой у меня был секс. Она часть меня. Важная часть. Не знаю, захотел бы я вернуться, если бы мне дали такую возможность. Не сейчас.

— Я там, где мое место, но мне не нравится, как я расстался со своей семьей. Когда ты говорила ранее о том, что изменила себя, чтобы угодить одноклассникам, я сказал, что понимаю, потому что тоже изменился ради того, кому не должен был давать силу формировать меня.