Паучьи сети (СИ) - Шматова Вера

Прокравшись по коридору я заметила в щель неплотно прикрытой двери, что Паук лежит на кровати. Похоже, даже мельчайшие бытовые звуки заставляли его мучиться, потому что мужчина прикрыл голову подушкой. Это зрелище вызвало странное удовлетворение внутри — не только я страдаю. Даже неуязвимый маньяк может претерпевать обычное, житейское похмелье. Через минуту радость сменили легкие угрызения совести. В конце концов, Паук почти всегда делал все, чтобы помочь мне, а я только смотрю и потешаюсь. Наверное, стоит сделать доброе дело и помочь своему спасителю-мучителю.

Спустившись на кухню, я открыла холодильник в поисках ингредиентов для утреннего лекарства. Рецепт мне открыла соседка по комнате еще в университете и оный не раз спасал мою буйную голову от законных последствий обильных возлияний. Слава богу, у Паука нашлось все необходимое, оставалось только смешать. В объемную чашку я выбила яйцо, добавила перца, соли, сахара, а затем слила туда же рассол от банки маринованных огурцов. Получившаяся жидкость выглядела неприглядно, да и пахла соответствующе. Интересно, рискнет ли Паук довериться моему опыту? Я нашарила на полке еще один стакан и наполнила его чистой водой, чтобы дать пациенту запить вкус лекарства.

Мое появление на пороге комнаты с двумя бокалами наперевес было воспринято равнодушно. Паук даже не шевельнулся. Я опустила свою ношу на тумбочку и осторожно присела на край кровати.

— Эй, — осторожно тронув мужчину за плечо, я тут же отшатнулась от резкого движения. Паук, по всей видимости, не ожидал чьего-то присутствия рядом и тут же принял сидячее положение, изрядно меня испугав.

— Что случилось? — хриплый голос совсем не полнился дружелюбием.

— Вот. Это от похмелья, — я протянула стакан с коктейлем Пауку. Сердце забилось быстрее, но отступать было некуда.

— Что это? — маньяк принял стакан, понюхал содержимое и с отвращением отвернулся.

— Рассол и еще кое-что. Пахнет отвратительно, но эффект стоящий. Проверено годами.

Маньяк скептически посмотрел на меня, словно принимая решение, а затем залпом опрокинул жидкость в себя. Я с готовностью подала ему стакан с водой, который был осушен также в один присест. Наконец, мужчина упал обратно на подушки и вновь прикрыл глаза. На этом свою миссию я сочла выполненной и тихо покинула комнату.

После возвращения в спальню руки сами потянулись к сумке, принесенной из дома. Паспорт, деньги, коробочка с ключами от брненской квартиры, памятные вещицы и, на самом дне, дневник. Как ни странно, тетрадка, заведенная год назад взамен утраченной, выжила во всех приключениях и теперь служила вместилищем многочисленных моих тревог и печалей. Любовно проведя пальцем по корешку, я не удержалась и вдохнула запах бумаги, пропитанный чернилами — чуть терпкий и бесконечно родной. Взгляд зацепился за еще одну вещь, тускло блестевшую между папкой с документами и маленьким фотоальбомом — плеер. Эта нежданная находка вызвала прилив восторга. Надо же, даже заряд еще есть!

Устроившись на кровати, я вставила наушники, включила песню и раскрыла дневник на середине. В тетрадке оказалась очень кстати забытая шариковая ручка, так и манящая излить мысли на бумагу. Вкрадчивый голос Элиса Купера нашептывал «Pick up the bones», как нельзя соответствующей моей жизни. Спина все еще болела, но я решила просто не обращать на это внимания. Все равно не получится сесть так, чтобы она успокоилась, так что какой смысл переживать?

Вчерашний разговор с Пауком подбодрил и разочаровал одновременно. Наставив ручку на бумагу, я вывела посреди новой страницы:

Итак, я должна его найти. Вопрос в том, как это сделать. Мысли толпились в голове, цепляясь одна за другую. Чернила легко ложились на страницы, четко и лаконично расписывая план будущих действий.

Немного подумав, я поставила напротив второго пункта жирный знак вопроса. Как искать человека, который намеренно скрывается, у меня не было ни малейшего понятия. Здесь можно спросить Паука — ему постоянно удавалось находить свою жертву, как бы та не старалась затеряться.

Увидев написанное, я замерла, чувствуя, как страх смешанный с сомнением поднимаются внутри. Неужели так просто спланировать чье-то убийство? Догнать, обезвредить и застрелить, хладнокровно глядя жертве в глаза? Пальцы задрожали от внезапного холода, разлившегося по коже. Если я действительно способна лишить жизни человека, пусть и очень плохого, чем я лучше маньяка?

С другой стороны, разве можно позволить Гансу разгуливать на свободе? Он найдет свой идеальный холст в ком-то другом, кому не повезет так сильно, как мне. Вот только кто дал мне право быть судьей и палачом? Мы больше не живем в мире хаоса и анархии. На все существует порядок и закон. И если бы дело заключалось лишь в достойном наказании для убийцы, то я должна обратиться в полицию. Но правда заключалась в том, что мне хотелось взглянуть в глаза Ганса перед тем, как последний вздох покинет его тело. Страстное желание отомстить лично с легкостью расправилось с налетом цивилизованности и пробудило в глубинах души совсем другое — охотничий азарт. Это было новое ощущение, вовсе не похожее на панический страх добычи, которым до сих пор полнилось сердце.

Отбросив в сторону тетрадь с ручкой, я резко поднялась на ноги и отошла к окну. Внутри прочно сцепились отвращение к самой себе и подлое ощущение правоты.

Размышления прервала трель дверного звонка, пробившаяся даже сквозь музыку в плеере. Вытащив наушники, я подбежала к двери в коридор. Судя по звукам, Паук уже встал и теперь спускался на первый этаж.

Не в силах совладать с природным любопытством, я тихонько прошла вперед и остановилась у лестницы. Мне не было видно, что происходит внизу, так что пришлось довольствоваться лишь звуком разговора.

— Офицер Шкода, добрый день, — я рискнула сползти на ступеньку ниже, чтобы улучшить слышимость. — Пан Седлак?

— Добрый день. Да, это я, — голос Паука излучал сплошную доброжелательность. Похоже, мое лекарство успело подействовать.

— К нам поступил запрос об исчезновении человека. Я бы хотел задать вам пару вопросов.

— Разумеется. Проходите.

Раздались звуки шагов.

— Прошу, — голоса теперь раздавались ближе, значит, Паук пригласил полицейского в гостиную. — Чем могу помочь?

— Вы знаете доктора Долежала?

— Да, конечно. Он был здесь два дня назад. Спина у меня пошаливает, иногда не разогнуться без чьей-то помощи, — врал маньяк так гладко, что не знай я о настоящем положении вещей, то поверила бы каждому слову. — С доктором что-то случилось?

— В котором часу вы видели его в последний раз? — зачитал офицер следующий вопрос, проигнорировав вопрос Паука. В том, что мужчина читает с бумажки, я не сомневалась, уж больно складно и механически это у него выходило.

— Думаю, часа в четыре вечера, — Паук чуть запнулся. — Может, пол-пятого. Честно говоря, не смотрел на часы.

— Вы не заметили чего-то странного? Может быть доктор нервничал или говорил о еще одной встрече?

— Дайте-ка подумать, — задумчиво проговорил убийца и я буквально видела, как он хмурится и задумчиво трет подбородок. — Пан Долежал упоминал, что бензина в машине осталось немного, а ехать ему нужно в Брно. То ли в Жиденице, то ли Речковице, не помню район. Может, он еще что говорил, но я не помню.

— Благодарю. Можете еще раз повторить названия районов?

Паук повторил. Я сидела, чувствуя, как тревожно бьется сердце. Убийца намеренно уводил следствие от своего дома, но не приходилось сомневаться в том, что рано или поздно полиция выйдет на правильный след.

— Надеюсь, доктор найдется в скором времени, — с большим участием проговорил Паук.

— Обычно восемьдесят процентов пропавших возвращаются сами в течение недели и причины их отсутствия довольно банальны. Загулы, обиды, внезапные путешествия. Но мы обязаны проверять каждый случай, — в голосе офицера проскользнула веселая нотка. Видимо, вспоминал подобные случаи из практики.