Овладей мной (ЛП) - Херд Мишель

Я не прикасался и не буду прикасаться к другой женщине. Мое сердце, тело и то, что осталось от моей души, всегда будут принадлежать Эверли.

Виктор бросает на меня взгляд и кивает.

— Разумеется, ты можешь приходить и уходить, когда пожелаешь. Просто будь здесь, когда ты мне понадобишься.

— У вас есть расписание, за которым я могу следить? — спрашиваю я.

Виктор кивает и, достав телефон из кармана, отправляет мне электронное письмо.

— Если не возникнет ничего неожиданного, все будет по этому расписанию.

Я просматриваю расписание и замечаю, что на ближайшие три дня ничего не запланировано. Также я вижу контактные данные врачей и всех, кто состоит на службе у семьи Ветров.

— Потрать пару дней на обустройство. Я бы посоветовал тебе прокатиться, чтобы привыкнуть к району и окрестностям.

Виктор достает из бумажника кредитную карту и протягивает ее мне.

— Это на деловые расходы. Твоя зарплата будет перечислена на твой личный счет. Ты не будешь носить боевую форму во время работы. Оплачивай костюмы счетом Братвы. Контактные данные моего личного портного ты найдешь в письме, которое я тебе отправил.

— Понял.

— Я оставлю тебя, чтобы ты мог устроиться, — говорит он, вручая мне ключ от коттеджа. Наши глаза встречаются, и я вижу искренность, когда он добавляет: — Хорошо, что ты здесь, Алек.

— Спасибо. — Я смотрю, как он покидает коттедж, и только потом поворачиваюсь, окидывая взглядом помещение, которое будет моим домом до самой смерти.

Миша женился на итальянской принцессе. Армани женился на Тиане.

Они оба продолжают жить своей жизнью, и мы находимся далеко друг от друга. Миша и Армани, вероятно, будут часто видеться из-за Тианы.

Теперь я сам по себе.

Сделав глубокий вдох, я выхожу из коттеджа, чтобы забрать свой багаж из G-Wagon.

Глава 23

Эверли

Выйдя из машины, я беру Винсента за руку и иду в сторону парка, куда приходят мамы, чтобы их дети могли поиграть.

Я стараюсь приходить сюда раз в неделю, чтобы Винсент мог пообщаться с другими детьми. То, что у меня социальная тревожность, не значит, что он должен страдать.

— Джонас, — кричит Винсент, уже дергая меня за руку, чтобы я освободила его.

— Ладно, — смеюсь я. — Иди поиграй со своим другом.

Я наблюдаю, как он бежит к Джонасу, и они направляются на детскую площадку.

Найдя место под утренним солнцем, я достаю книгу из сумочки. Некоторое время я наблюдаю, как Винсент развлекается, а затем открываю книгу, чтобы продолжить чтение.

Мне нравятся книги в жанре фэнтези и научной фантастики, потому что это чистая выдумка, которая переносит меня в другой мир.

Время от времени я проверяю, как Винсент. Звуки смеха и разговоров других матерей наполняют воздух.

— Эверли?

Я вскидываю голову и, увидев покупательницу из магазина, которой я не звонила, мой желудок сжимается.

Она лучезарно улыбается, пододвигая коляску ближе.

— Это я, Розали. Ты не позвонила.

Дерьмо.

Я захлопываю книгу и смотрю на нее с застенчивым выражением лица.

— Черт, я потеряла стикер.

Пока она садится, я замечаю мужчин в костюмах, рассыпающихся веером вокруг нас.

Господи!

Мое сердце колотится в сумасшедшем ритме, и, схватив сумку, я вскакиваю на ноги. Сильный страх переполняет меня, и я изо всех сил пытаюсь мыслить здраво.

На лице Розали появляется беспокойство.

— Что случилось?

Не думая, я говорю правду:

— За нами наблюдают мужчины. Я должна забрать Винсента!

Она снова встает и берет меня за руку.

— Эй, все в порядке. Они мои охранники.

Мое беспокойство опасно возрастает, а дыхание становится слишком быстрым.

Светлана. Охрана. Засада. Пытки.

С обеспокоенным видом Розали обнимает меня за плечи и наклоняет свою голову ближе к моей.

— Ш-ш-ш… Все в порядке. Ты в безопасности. — Она наклоняется ко мне еще ближе. — Постарайся дышать глубже. Здесь ты в безопасности.

Мои глаза встречаются с ее.

— Кто ты? Зачем тебе охрана?

Она качает головой.

— Просто жена человека, который чрезмерно заботится обо мне. Охранники здесь, чтобы убедиться, что нас с Романом не похитят и не будут удерживать для выкупа.

Ее честность заставляет мое сердцебиение немного замедлиться. Качая головой, я говорю:

— Прости. Я не могу остаться.

Все это слишком знакомо.

Отстраняясь от Розали, я бегу туда, где Винсент играет с Джонасом.

— Пойдем, малыш. Нам нужно идти.

Он бросает на меня упрямый взгляд.

— Нет, еще не время.

Взяв его за руку, я поднимаю его на ноги. Мне приходится тащить своего сына прочь с игровой площадки к машине, когда он брыкается и кричит.

Мой взгляд постоянно мечется вокруг нас, и каждый раз, когда я встречаюсь взглядом с одним из охранников Розали, мой страх усиливается.

Я сажаю Винсента в его автокресло и быстро пристегиваю ремнями, а затем быстро сажусь за руль. В панике я завожу двигатель и давлю на газ.

Только когда мы возвращаемся домой и я запираю за нами дверь, мне удается перевести дыхание.

Винсент плачет рядом со мной, и кажется, что у меня вот-вот случится нервный срыв.

Опускаясь на колени, я обнимаю своего сына.

— Прости, малыш. Мамочка испугалась и просто хотела убедиться, что мы в безопасности.

— Я… хотел… поиграть с Джонасом, — всхлипывает он, как будто его маленькое сердечко разрывается.

Я чувствую себя ужасно из-за того, как отреагировала, и утешаю своего мальчика, пока его рыдания не стихают.

— Мамочка загладит свою вину, хорошо? — Говорю я, вытирая слезы с его лица. — Мы вернемся завтра, и ты сможешь еще поиграть.

Винсент кивает, затем бормочет:

— Я хочу мороженое.

Поднявшись на ноги, я поднимаю Винсента на бедро и несу его на кухню.

— Как насчет того, чтобы мама приготовила попкорн, и мы посмотрели "Ледниковый период"?

Он кивает.

— И мороженое.

У моего ребенка нездоровое пристрастие к мороженому и всему сладкому, но сейчас меня это не волнует. Я позволю ему есть все, что у нас есть, чтобы загладить свое безумное поведение.

_______________________________

На следующий день, когда мы приходим на игровую площадку, Джонаса там нет.

— Я его не вижу, — жалуется Винсент.

— Иди поиграй с другими детьми, — подбадриваю я его. — Может быть, ты сможешь завести новых друзей.

Он вздыхает и, волоча ноги, идет ближе к группе детей.

Я нахожу свободную скамейку и не спускаю глаз с Винсента. Через некоторое время я оглядываю парк, и когда мой взгляд останавливается на Розали, мое сердце уходит в пятки.

Что за гребанная удача.

Когда она приближается ко мне, я замечаю, что поблизости нет охраны, и сегодня с ней нет ребенка. Она приветливо улыбается мне и садится рядом.

— Я сказала охранникам, чтобы они не попадались на глаза.

Я не могу даже улыбнуться. Мой взгляд по-прежнему прикован к сыну.

— Судя по твоей вчерашней реакции, я скажу, что являюсь последним человеком, которого ты хочешь видеть.

Я не могу оторвать глаз от сына, когда отвечаю:

— Охранники кое-что спровоцировали во мне. А не ты.

Мне так кажется. Я совсем не знаю эту женщину.

— Прости. Я не хотела тебя расстраивать, — бормочет она. — Я надеялась, что мы сможем подружиться.

Нет. Этого не произойдет.

Я качаю головой.

— У меня нет времени на друзей. Я полностью занята своим сыном.

— Я понимаю, — шепчет она. Встав, она колеблется. — Прости, что напугала тебя вчера. Я просто хотела познакомиться с другими мамами.

Чувство вины переполняет мое сердце, и, оторвав взгляд от сына, я смотрю на нее.

— Дело не в тебе, — пытаюсь объяснить я. — У меня социофобия.

Это еще мягко сказано, но это единственный способ объяснить, почему я такая, какая есть.

Она снова садится и одаривает меня сочувственной улыбкой.