Завтра, завтра я обо всём узнаю наверняка.
А вот и он, сидит на крыльце у аварийного выхода, как делает почти каждый день. Видимо, снова кормил того котенка. Напряжён, рассеян, что непривычно, смотрит куда-то в пустоту и даже не замечает моего присутствия, хотя уже давно должен был взбрыкнуть. Настолько озабочен той ночью?
— Детектив Рид. Гэвин. — Вздрогнул, значит, действительно не заметил. И смотрит удивлённо, наверняка был уверен, что капитан, а следом и общественность узнают об этом поступке.
— Чего тебе? — Так быстро возвращает свою броню из агрессии.
— Я хочу поблагодарить тебя.
Смех. Он смеется. Снова слишком громко, но как-то фальшиво, неискренне, слегка отчаянно, а не от большого счастья.
— Ну и за что ты меня благодарить собрался: за то, что драл тебя столько времени или что дружкам своим на потеху отдал? Не знаю, что ты там себе надумал, Коннор, но это явно какая-то хуйня, так что можешь не распыляться громкими словами! — Он злится, жестикулирует слишком дёргано, рвано. — Я всё также ненавижу омег в целом и тебя в частности, и если я не сдал тебя Андерсону, то это не значит, что я внезапно проникся к тебе симпатией. Я просто не лезу не в своё дело, не больше, не меньше, усёк? И если ты думаешь, что мне жаль, что так поступил с тобой, то нет, не жаль, мне похуй! Я бы и сейчас без зазрения совести подложил тебя под кого-нибудь, стоит только тебе попробовать заикнуться про еблю на стороне.
Какой же он всё-таки гондон! И почему как только начинает казаться, что Гэвин Рид — нормальный человек, который почему-то скрывает свою доброту за этой маской озлобленного на мир урода, то он обязательно доказывает, что это вовсе не маска. Неужели я ошибся в своих выводах? Нет, что-то не так. Злость будто напускная, ненастоящая, он контролирует себя, хотя и очень старается показать обратное. Отличная актёрская игра, Гэвин, только не хватает одной важной детали — твоих феромонов. Ты почти никогда их не контролируешь, когда действительно настолько зол, как хочешь показать сейчас, только в этот раз явно не тот случай. Можешь толкаться, можешь шпынять по углам, оскорблять, но только ты не скроешь, что тебе стыдно за этот мерзкий поступок. Уходи, а я сделаю вид, что поверил в то, как тебе наплевать на окружающих.
— Эй, Коннор. — Останавливаешься, но так и не поворачиваешься. — Не проеби, что имеешь.
— Больше никогда. — И всё же ты не такой мудак, какого из себя строишь. — Спасибо.
Пусть я никогда не смогу простить тебя, но действительно спасибо тебе, Гэвин, что был со мной, пока я падал на дно. И спасибо, что достал меня с этого дна, когда я почти утонул окончательно…
