Ее дикие звери (ЛП) - Бали Э. П.

Поджимаю губы и сдерживаюсь изо всех сил, потому что мое эго больше, чем моя задница, и в данный момент оно зализывает свои раны. Этот мужчина видел меня обнаженной, захватил меня против моей воли, и будь я проклята, если подчинюсь ему только потому, что он так велел.

Точнее, я подчиняюсь, просто очень, очень медленно. Могу показаться мелочной, но в нашем мире это крошечный, заметный призыв к бунту. Мне приходится пройти мимо него, чтобы выйти из зала, потому что очевидно, что он ждет, когда соберутся студенты-анимусы, но я просто игнорирую его. Однако я улавливаю его запах, и, клянусь Дикой Матерью, у меня текут слюни. Под свежим одеколоном я ощущаю запах чистой кожи и кедра, насыщенный и пьянящий. Моя анима неистовствует, как сучка в течке, и мне приходится подавить желание повернуться, прижаться к нему всем телом и понюхать его шею. Вместо этого я кричу ей, чтобы она прекратила это блядство, и практически бегу к выходу, выбрасываю свой поднос в мусорное ведро и спешу к дверям.

В коридоре Тереза ждет нас с доброй улыбкой, и я даже представить себе не могла, что буду так счастлива видеть ее.

Позади меня скрипят стулья, когда студенты-анимусы встают, чтобы последовать за нами.

— Дамы, — мягко говорит Тереза, и я думаю, что это делается в попытке успокоить нас от последствий, вызванных присутствием Лайла. — Я веду вас в лекционный зал, а потом мы разделимся на группы. Давайте двигаться дальше.

Минни берет меня под руку, как будто мы во втором классе, направляемся к автобусу на экскурсию, и я во второй раз задаюсь вопросом, как, черт возьми, такая душка, как она, оказалась здесь. Но я не жалуюсь, потому что это движение успокаивает меня и я расслабляюсь.

Знаю, что у меня острая нехватка чужих прикосновений, так что буду наслаждаться ими, пока есть возможность.

Нас провожают в огромный лекционный зал в академическом стиле, где расположено более пятидесяти деревянных сидений. Напоминает очень старый зал парламента, потому что помещение было построено вместе с остальной частью особняка, с причудливыми деревянными панелями на стенах и лестницами под стать, ведущих к тридцати с лишним рядам кресел. Орнамент из драконьих завитков украшает каждый угол комнаты, и я могу представить себе целый парламент драконов в клубах дыма, сидящих здесь и обсуждающих какие-нибудь драконьи политические проблемы. Поджоги? Траектории полетов? Цены на акции? Кто знает, все они принадлежат старым богатым семьям из Греции, Италии и Китая (откуда, думаю, Ксандер и унаследовал часть своих генов) а это значит, что им есть, что обсудить.

Тереза усаживает нас в дальнем от двери углу комнаты, в самом конце, что, судя по всему, стратегически важно, и я начинаю любить ее еще сильнее.

Таким образом, когда все мужчины собираются в аудитории, сверля и облизывая нас взглядами, мы получаем хороший обзор на наших потенциальных поклонников, а вот им придется страдать, повернувшись к нам спинами.

Я убеждаюсь, что все мои семь щитов снова на месте и работают в полную. Утренняя трапеза приятно наполняет желудок, и я чувствую, что готова быть начеку и начать строить свои планы.

Коса, Дикарь и Ксандер входят вместе, три пары глаз находят меня, когда они поднимаются по лестнице. Однако их лица ничего не выражают, мужчины быстро отворачиваются и занимают выбранные места. Я сглатываю, глядя им в спины.

Дикарь откидывается на спинку стула, сложив руки на затылке и расставив локти, словно приехал сюда на летние каникулы. Длинные шелковистые волосы Ксандера аккуратно собраны на затылке, и мне становится интересно, каким шампунем он пользуется, потому что это точно не антиблошиная дрянь. Серебристые волосы Косы распущены, а то, как его широкие плечи натягивают черную рубашку, вызывает легкую дрожь внизу моего живота.

Приходится быстро отвести взгляд.

Остальные парни, занимающие свои места, разбились на группы по орденам. Есть большая группа волков: в джинсе, неряшливые, похожи на байкеров. Все уже перезнакомились и беззвучно общаются, как это принято у волков. Такая же большая группа кошачьих сидит как можно дальше от них, выдавая себя длинными гривами. Некоторые сидят отдельно, и я знаю, что это, должно быть, тигры, пантеры и кошки-одиночки.

Хищные птицы располагаются между клыками и кошачьими, все с короткими колючими прическами и блестящими пирсингами у большинства.

Такое разделение происходит у нас на инстинктивном уровне. Можно заметить, как каждый из них не сговариваясь занимают свои места рядом друг с другом.

При виде красивого мужского лица, входящего в аудиторию, я невольно вздрагиваю. У мужчины большие бицепсы, которыми он поигрывает, чтобы привлечь внимание, и темно-русые волосы, уложенные в колючки, которыми я так восхищалась всего несколько недель назад… в особняке Полупернатого.

Клюв оглядывает аудиторию и замечает меня, уголки его губ тут же приподнимаются в улыбке. Я поднимаю руку, и он поднимает в ответ, прежде чем сесть рядом с парнем с синими и оранжевыми прядями в волосах.

Клюв работал охранником у Полупернатого и был очень добр ко мне в том холодном месте. Еще тогда он сказал, что получил указ поступить в Академию Анимус. Я совсем забыла о нем. Но я тут же напрягаюсь, потому что Дикарь поворачивает голову, чтобы посмотреть, как Клюв занимает свое место, и воспоминание о том, как он обещал разбить орлиный нос, повергает меня в безумную панику.

Если бы не Клюв, мой дядя Бен не разбудил бы меня посреди ночи, чтобы сказать, что психопаты идут за мной. Я в долгу перед этим орлом, и если он погибнет, никогда себя не прощу.

Минни похлопывает меня по ноге, видимо решив, что я нервничаю из-за академии, и я улыбаюсь ей в ответ.

Дикарь же не станет нападать на Клюва посреди толпы, правда?

Не станет?

Но волк остается там, где сидит, и я медленно выдыхаю.

Между большими группами орденов разбросаны небольшие группы других видов. Змей я замечаю сразу, потому что они всегда одеваются в готическом стиле, во все черное с серебряной фурнитурой. Рядом с ними сидят две гиены, которые одеваются так же, но у них характерная татуировка на бровях в виде завитка.

У двери слышится возня, и кто-то хрипло лает. В ответ на агрессию три волка и две птицы врываются в свои звериные формы. Наши головы поворачиваются ко входу в лекционный зал, где стоит Лайл, грубо расталкивающий двух парней.

— Группа диких, — спокойно заявляет он, буквально хватая рычащих и огрызающихся самцов за шкирки и вытаскивая наружу. Он передает их охранникам, ожидающим снаружи, прежде чем шагнуть обратно, ни один волосок его длинной медово-русой гривы не выбился из прически.

Мы в изумлении смотрим, как Лайл располагается за кафедрой и громким командным голосом, от которого все вздрагивают, произносит:

— Перекиньтесь обратно.

Ястреб издает низкий крик, и обернувшиеся, кажется, на мгновение замирают в протестующей борьбе, прежде чем один за другим возвращаются в свои человеческие формы.

С хрустом когтей и хлопками хрящей появляются обнаженные мужские задницы. Надзиратели обходят их, раздавая оранжевые комбинезоны взамен порванной одежды.

Лайл тут же запускает слайд-шоу, как будто для него это обычный рабочий понедельник.

Добро пожаловать в Академию Анимус

Наш благородный лидер обращается к нам своим глубоким, отрывистым голосом-для-списка-покупок, и его взгляд, казалось бы, скользит по всем сразу. В жизни не встречала таких учителей, и пока он говорит, в аудитории повисает мертвая тишина.

— Добро пожаловать. Позже я выведу на инструктаж самых бешеных и одичавших студентов с вашего курса. Те из вас, кто останется, считаются способными выслушать меня в течение следующих нескольких минут.

— Цель Академии Анимус — подготовить вас к продуктивной и безопасной жизни в более широком сообществе, включая наших друзей-людей, которые не умеют перевоплощаться. Это практическая программа, рассчитанная на три года. Мне не нравится думать об этом месте как о тюрьме, что бы вы там ни слышали. Возможно, вы находитесь здесь по приказу совета, но обучение здесь может быть весьма приятным, если вы дадите себе шанс.