Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс

Очевидно, герцоги намеренно оформили этот зал так, чтобы любой, кто в него входил, чувствовал себя ничтожным под тяжестью величия. Чтобы никто не забывал: здесь поклонялись Теутусу и его демонам с Того Света.

И ещё очевиднее становилось то, что Волунд и фэйри из Анисы собирались стереть с лица земли всё, что напоминало о прошлом.

В центральном нефе зала стоял длинный, внушительный стол из обсидиана, рассчитанный примерно на сорок человек. Но мне совсем не показалось, что здесь устраивали пиры. Это скорее было место, где герцоги вершили правосудие и заставляли кое-кого испугаться до мокрых штанов.

Волунд сидел во главе стола, спокойный, с рогами цвета скисшего молока, чуть наклонёнными вправо — словно это место всегда принадлежало ему. На нём был золотистый плащ, расшитый бирюзовыми нитями, сверкавшими в свете свечей. Слева от него я узнала Рана — его лицо было полностью исцелено.

Остальные фэйри мужского пола с тёмной кожей, рассевшиеся вокруг, вероятно, были его семью другими сыновьями. Они отличались друг от друга, но в то же время были похожи: красивые, но красотой грубой и опасной, как у Сейдж.

У всех были пирсинги на лице.

Но новый «правитель» Анисы и его потомство были не единственными в зале. Мэддокс уже находился там — облокотившись на один из арок, с руками, скрещёнными на груди. Его крылья едва заметно дрогнули, когда наши взгляды встретились. Его золотой взгляд медленно скользнул вниз по моему телу, а затем, поднимаясь обратно, засветился чуть ярче. Он резко кивнул в сторону стола.

Я не поняла, одобряет ли он мой выбор одежды — свободные белые брюки и блузу, перехваченные на талии поясом, который мне смастерил Ойсин. С левой стороны бедра свисала Орна, а остальные мои оружия были на своих местах — две ножны с кинжалами и лезвие из гобийской стали. Утром Веледа всё это мне передала — очищенное и тщательно уложенное.

Я оглядела остальных. Оберон и Мидоу сидели за столом неподалёку от сыновей Волунда, хотя не настолько близко, чтобы это выглядело как родство. Возможно, это было сделано специально, а может — просто случайность. В конце концов, они принадлежали к одной и той же организации.

А в самом дальнем конце стола, ближе всего к дверям, с выражением лица, полным сожаления о том, что они вообще пришли, сидели Фионн и Морриган.

Интересно.

Когда мы подошли, на нас смотрели открыто, не скрывая интереса, и многие взгляды задержались на мече. Реанн скользнула в тень в одном из углов зала.

Мэддокс присоединился к нам, когда мы приблизились к столу. И только тогда, подойдя ближе, я увидела Сейдж — она стояла чуть в стороне, за Персиммоном.

Мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы не раскрыть рот от изумления.

— Впервые видишь её без маски, да? — прошептала мне Гвен.

Я даже кивнуть не смогла. Всегда было любопытно, какова же Сейдж на самом деле. А теперь…

Она не стала выше, хотя казалась такой. Не красивее — она и так была невероятна. Но теперь… она была величественной. Освобождённой. Настоящей. И от этого у меня защемило в груди.

Если раньше её глаза были просто тёмными, то теперь они напоминали две миниатюрные звезды. Ни зрачков, ни белков — только сияние, обрамлённое густыми ресницами и пересечённое тёмными линиями, что начинались в уголках глаз, шли по скулам и уходили к вискам — словно татуировки. Губы потемнели, будто испачканы горьким шоколадом. И волосы… В них сверкали тончайшие золотые цепочки, сплетённые с чёрными прядями — и это удивило меня, ведь Сейдж никогда особенно не заботилась о причёске.

Нет, это были не цепочки.

Её волосы были из чистого золота. Я видела, как они начинались у висков и у линии роста ушей. Когда она поняла, что я разглядываю её слишком долго, с досадой закинула пряди за спину. Во всём остальном сделала вид, что меня не существует.

Волунд вытянул руку над столом. Отполированная обсидиановая поверхность отразила его чёткий подбородок, пирсинг и узоры, вырезанные на сводах потолка.

— Прошу, присаживайтесь.

Я замялась. Всё здесь казалось неправильным. Атмосфера, то, что они сотворили с городом, Реанн, их манеры…

С громким скрипом Мэддокс отодвинул для меня стул. Королю фэйри можно было бы и отказать. Но дракону — нет. Я села, с тяжестью в груди, растущей с каждым вздохом. Он расположился справа от меня, слева устроилась Гвен. Велида осталась стоять позади наших кресел. Хотя её наградили несколькими приподнятыми бровями и холодными взглядами, никто не осмелился сказать ни слова.

Из-за того, что она полуфэйри? Или все забыли, как она оставила принца Брана без руки?

— Прошу прощения, что вызвал вас до завтрака, — начал Волунд, выглядя так, будто ни капли об этом не сожалел. — Но вы ещё скажете мне спасибо. Это — мои сыновья, некоторых вы, возможно, уже знаете. — Он стал указывать на них по очереди. — Сефир, мой первенец. Сивад, Астро, Пекан, Даск, Рандьюспор, Эйд и Персиммон.

Никто из них даже не попытался обозначить, кто есть кто, и я решила не забивать себе этим голову. Если кто-то окажется важным — запомню.

— Это — Аланна, Инициатор, дальняя потомка Теутуса. Вы уже знаете Мэддокса, отказавшегося от имени Сетанта, и его… друзей из Братства. — Его «представление» звучало как плевок. Затем он перевёл взгляд на другой конец стола. — Я хотел бы продолжить нашу беседу. Мы как раз дошли до интересного момента. Не повторишь ли ты, о чём шла речь?

Все взгляды устремились к Морриган.

Она тоже умылась. Её волосы сияли под светом, льющимся из световых окон, словно свежая кровь. Всё ещё непривычно было видеть её без цепей, пересекающих лицо.

Поначалу она замерла. Очевидно, не жаждала внимания. Рядом с ней Фионн выглядел откровенно раздражённым.

— Это была не беседа. Ты меня допрашивал, — отчеканила она, не отводя взгляда от фэйри. Несмотря на усталость, в ней всё ещё чувствовалось высокомерие. — Меня называли Вестницей не просто так. Это не было моим личным прозвищем. Это была должность — роль Ничто.

— Ты имеешь в виду помимо его похвального труда по истреблению сидхов и роли одного из трёх Карающих Теутуса? — уточнил Волунд.

— Я имею в виду его единственную и настоящую работу. Благодаря своей паразитической природе он всегда был шпионом Теутуса. Оказывался именно там, где нужно было добыть сведения для своего короля. — Её голос зазвучал с такой горечью, что стало неуютно. Особенно потому, что под «там, где было нужно» она подразумевала себя. — Его задачей было передавать Теутусу, что в Гибернии всё спокойно. Иначе… он бы узнал. — Она вдруг посмотрела прямо на меня. — И пришёл бы.

Я сцепила пальцы на коленях, пряча замешательство. Она говорила то же самое, когда сорвала с себя маску.

— Ты уверена?

— Уверена ли я в том, что знаю работу демона, который жил во мне пятьсот лет, или в том, что Теутус придёт? — Я молча смотрела на неё, не реагируя на сарказм. — Трое Всадников связаны с королями-демонами, они были вызваны, чтобы служить им преданно. Теутус знает, что Мрачный Всадник и Ничто мертвы. И он, в особенности, знает, что меч вытащен из камня. Магия, что высвободилась при этом, достигла Иного Мира — благодаря обетам, что были вплетены в тот камень.

Обеты.

Насмешка Теутуса.

«Она мне больше не нужна, ведь я избавился от всех, кто пытался меня уничтожить. В подтверждение своей победы оставляю её здесь. И поднять её сможет только тот, в ком течёт моя кровь.»

— Всё это он воспримет как акт войны. Именно так считал Ничто до своей смерти. — Она рассеянно коснулась переносицы — как раз в том месте, где раньше проходили цепи. — Он жаждал воссоединения со своим господином.

Гневная искра промелькнула в глазах Волунда, и он даже не пытался её скрыть.

— Он знал, когда его господин собирается прийти?

Морриган замялась.

— Я знаю, когда, по его мнению, портал между мирами сможет выдержать основной удар армии Теутуса. Это та же дата, когда они прибыли впервые… С тех пор её стали называть самым тёмным днём года.