— Юль, ты измучила меня, я на грани!
— Ты знал, на что шёл. Я с самого начала говорила, что…
— Но я не знал, что все будет так. Что ты будешь лежать в моей постели, я буду чувствовать твой запах…вкус, — будто в подтверждении своих слов Дима потерся губами о мою шею, вызывая мурашки.
— Ты знаешь, что когда ты уходишь, я лежу в этой чертовой кровати и вдыхаю аромат твоих духов, который остаётся на простынях? Представляю в мельчайших подробностях, что бы сделал с тобой… В каких позах и где именно мы бы это сделали. В моем воображении мы перетрахались уже во всей квартире, — его откровенные слова, вместе со сбившимся дыханием, лишали силы воли и способности трезво мыслить. Я почувствовала, как Димины руки легли на мою талию, теснее прижимая меня к его горячему телу.
А вот это уже запрещенный прием.
— Но особенно меня заводит представлять твою реакцию. Как ты будешь выгибаться подо мной, шире раздвигать ноги, без слов умоляя меня взять тебя сильнее, глубже…
Я судорожно сглотнула, слушая интимный шепот у самого уха. Глаза закрылись, а тело, помимо воли, обмякло в крепких мужских объятиях.
— А ещё я представляю, как с этих губ, к которым я не могу даже прикоснуться, срываются стоны и мольбы. Как ты выкрикиваешь моё имя, когда достигаешь оргазма…
Я услышала тихий, жалобный стон, но не смогла бы с уверенностью сказать, кто из нас двоих издал этот звук, а Дима тем временем продолжал «добивать» меня словами:
— Обычно в этот момент я кончаю.
Я представила, как он лежит тут, удовлетворяя себя, и думает обо мне…
Это было самое эротичное, что я когда-либо слышала от мужчины.
В следующую секунду Дима опрокинул меня на кровать, а сам медленно опустился сверху, давая почувствовать тяжесть своего тела. Я уперлась ладонями в его плечи, из последних сил стараясь сохранить самообладание, которое в данный момент летело ко всем чертям вместе с самоконтролем и здравым смыслом.
— Ди-им… — выдохнула жалобно, толком не понимая, хочу ли поощрить его к дальнейшим действиям или остановить. Он чуть отстранился и опустил голову так, что мы соприкоснулись лбами.
— Мне будто снова шестнадцать, и я уламываю девчонку впервые заняться со мной сексом.
— Ты лишился девственности в шестнадцать?
— Да, и поверь, даже тогда на уговоры и соблазнение я потратил меньше времени, — почему-то у меня не возникало даже тени сомнения. Этот парень всегда получает то, чего желает. Только проблема заключалась в том, что сейчас он желал меня.
— Ю, чего ты хочешь?
— Я не знаю, честно… Ты сам сказал: просто уроки, а там посмотрим… — я еще не успела закончить фразу, а Дима уже вскочил на ноги, будто я его ударила. Он взволнованно взъерошил волосы и заговорил, начав мерить комнату быстрыми шагами.
— Это, по-твоему, просто уроки?! Юль, не строй из себя дуру, это самого начала были не просто уроки, и мы оба это прекрасно понимали!
— А что это для тебя?! Дим, тебе легко говорить! Для тебя это развлечение между учебой и тусовками с друзьями, просто очередная интрижка, а у меня муж…
— Дура ты… Иди к своему мужу! — остановившись, он гневно посмотрел на меня. Я тут же села, чувствуя себя некомфортно под этим обжигающим взглядом.
— У тебя семья, а то, что я ревную до одури, тебе плевать! Ты думаешь только о себе и о своём муженьке! Играешь с мальчиком и уходишь обратно к нему, вся такая правильная! Бесит!
Я поспешно поднялась на ноги, чувствуя, что разговор уходит в опасное русло, но Дима тут же подскочил ко мне, заключая в объятия.
— Хочу, что б ты моя была. Ю, пожалуйста, хоть раз…
— Раз? А потом что? Ты наиграешься, поставишь ещё одну галочку и пойдешь дальше? — его руки в мгновение ока освободили меня из плена, безвольно повиснув вдоль тела. Дима сделал шаг назад, потом еще и еще один.
— Уходи…
— Но…
— Ю, уходи, иначе я за себя не ручаюсь!
Опустив голову, медленно покидаю квартиру. Видимо я перегнула палку, но приносить извинения не вижу смысла, это сейчас вряд ли поможет.
* * *
Прихожу домой и обессиленно падаю на кровать, чувствуя себя будто выжатый лимон. На автомате включаю телевизор и застываю, едва взглянув на экран.
Дайан Лэйн, в роли добропорядочной жены Ричарда Гира, пускается во все тяжкие, закрутив роман с молодым французом.
Сюжет фильма «Неверная», который я уже видела пару раз, в свете последних событий, воспринимается совершенно иначе. Я сижу, и как завороженная наблюдаю за разворачивающимся на экране действом, примеряя на себя ситуации, в которые попадают герои.
Да, пусть в фильме все иначе: у героини многолетний брак, ребенок, но все же, большинство измен похожи друг на друга, и этого нельзя отрицать.
В очередной раз задаюсь вопросом, а смогла бы я совершить столь отчаянный шаг?
«Ага, мечтаешь, что б все закончилось как в фильме? Хорошенькие у тебя желания!» — подает голос совесть.
Досмотрев кино, сворачиваюсь на кровати клубочком и просто смотрю в одну точку, краем глаза замечая, как на улице сгущаются сумерки.
Хлопает входная дверь, и через пару минут в комнату заходит муж. Включает свет и, не сводя с меня обеспокоенного взгляда, задает вопрос:
— Малыш, заболеваешь?
— Леша, иди ко мне, — тяну к нему руки, и он поспешно опускается рядом.
— На работе что-то случилось?
Обнимаю его, цепляюсь, будто утопающий за спасательный круг.
Вот он- мой оплот, тот, ради кого я терплю все эти мучения. Прижимаюсь к Лешиным губам жадно, неистово, ища хоть каких-нибудь эмоций, отклика. Муж ошарашено, но все же отвечает на поцелуй.
А мне ни холодно, ни горячо — никак, будто пью тёплый чай.
А с Димой по-другому все, уверена, его поцелуй я бы ощутила каждой клеточкой своего тела. Может я идеализирую свой запретный плод, но Дима — это глинтвейн. Пряный, горячий и такой опьяняющий, что теряешь голову от первого же глотка, а потом постоянно хочется ещё и ещё.
Но вот только на утро от глинтвейна может быть очень плохо, и я не должна об этом забывать, как бы мне не хотелось.
Глава 11
«День рожденья — грустный праздник».
Эту строчку я бы сделала девизом всех своих дней рождения, как ни прискорбно это признавать.
С самого детства я идеализирую данный праздник, и каждый раз жду от него большего, чем происходит в реальности. Нет, я вовсе не мечтаю о волшебнике на голубом вертолете или Дине Винчестере, появившемся на моем пороге (кто смотрел сериал «Сверхъестественное» меня поймет)).
