Когда она расцветает (ЛП) - Сэндс Габриэль

— Але! Подожди!

Это Астрид. Я вижу, как она пытается добраться до меня, но Рас останавливает ее и говорит что-то, от чего она сердито на него смотрит.

Дамиано тащит меня через дверь с надписью «ВИП», и звуки клуба приглушаются.

Я замечаю, что позади нас больше никого нет.

Полное осознание того, что я сделала, обрушивается на меня прямо сейчас.

Я только что… зарезала человека. Пролил свою кровь, как ни в чем не бывало. На этот раз кукловод не дергал за ниточки. Это все я.

Края моего зрения чернеют. Я качаюсь на ногах, и Дамиано крепче сжимает меня.

Он перестает двигать нас и приближает свое лицо к моему. — Ты в порядке? Они тебя трогали?

Он так зол, что дрожит. Я отчаянно втягиваю воздух и выдавливаю из себя одно слово. — Нет.

Он выдыхает с облегчением. — Что случилось?

— Он схватил Астрид. Он коснулся ее одежды. Это было больно, он не позволял ей уйти.

— Астрид зарезала его?

— Нет. Я сделала.

Что-то, что могло быть гордостью, мелькнуло в его выражении, но это должно быть мое воображение, потому что мне нечем гордиться в этой ситуации. Да, Нело болен. Но я тоже.

Лазаро действительно погубил меня. И теперь Астрид знает. Я видела это в ее глазах, когда она смотрела на меня несколько мгновений назад. Она испугалась меня. Наконец она понимает, с кем живет уже две недели.

Монстр.

ГЛАВА 16

ВАЛЕНТИНА

— Нело узнал меня прошлой ночью, — говорю я Дамиано, пока мы идем по тускло освещенному служебному коридору в его кабинет. — Он сказал, что убьет меня за то, что я сделала сегодня вечером.

— Он и пальцем тебя не тронет, — хрипло говорит Дамиано. — Я позабочусь об этом.

Я тяну нижнюю губу зубами. Нело не играет по правилам. Я это чувствую. Почему-то я сомневаюсь, что он прислушается к предупреждениям Дамиано.

— В чем он замешан? — Я спрашиваю.

Гнев вырезает его челюсть в острую линию.

— Он и его команда — кучка дерьмовых голов. Если они даже подумают о том, чтобы снова коснуться волоса на твоей голове, они не проживут достаточно долго, чтобы сожалеть об этом.

Это гипербола, но он говорит это с такой порочной уверенностью, что я почти верю ему. Все-таки Дамиано всего лишь бизнесмен, а Нело? Нело опасен, и это уже второй раз, когда я вызываю проблемы между ним и Дамиано.

Должен был быть другой способ помочь Астрид, не связанный с моими действиями. Мои инстинкты немедленно обратились к насилию. Так я теперь буду решать все свои проблемы? Я даже не могу убедить себя, что не буду. Я не думала, когда вонзила ледоруб в руку Нело. Я просто делала то, что считала правильным.

Паника начинает накапливаться у основания моего позвоночника. Насилие казалось мне правильным. Серьезно, что со мной не так? Я не могу ни с кем сблизиться, когда нахожусь в таком состоянии. Мне действительно нужна терапия. Годы для этого. А пока выхода нет. Нело, возможно, заслужил это, но что, если в следующий раз я нападу на того, кто этого не сделает? Мне нужно уйти и самоизолироваться. Я не стану подвергать опасности больше людей, потому что я сошла с ума.

— Подожди здесь, — говорит Дамиано, когда мы останавливаемся у его офиса. Он указывает на стул, прислоненный к стене в нескольких футах от меня, и помогает мне сесть. — Я не хочу, чтобы ты была с ними в комнате. Мы поговорим, как только я закончу. Хорошо?

— Конечно, — говорю я, встречаясь с ним взглядом. Он беспокоится обо мне так же, как когда я плакала на его яхте. Он думает, что я тот, кого нужно защищать, а не то, от чего люди нуждаются в защите.

Звук шагов доносится с другого конца зала, и Дамиано быстро сжимает мое плечо. Он открывает дверь для Нело и его свиты, закрывая меня от их взглядов. Я вижу вспышку Раса, прежде чем они все исчезают в комнате.

Как только я остаюсь одна, я сгибаюсь и прячу лицо в ладонях. Мой кишечник бурлит. Такое ощущение, что что-то гнилое треснуло внутри моего желудка и наполнило меня ядом.

В кабинете агрессивно разговаривают, но сквозь толстые стены я не могу разобрать ни слова.

Я не могу оставаться здесь. Я взорвусь, если я это сделаю.

Подбегая к ближайшему аварийному выходу, я вламываюсь в дверь. Парковка расплывается вокруг меня, когда я бегу мимо рядов машин. Я не перестаю двигаться, пока не добираюсь до пляжа. Мои пятки тонут в песке. Небо еще темное, но луна яркая и освещает разбивающиеся о берег волны. Ночью вода всегда беспокойнее, сверкая пеной, похожей на белые зубы.

Я так близко к берегу, что чувствую, как океанская слюна приземляется на мои голые колени. Кто будет скучать по мне, если я войду прямо в воду и больше не выйду? Мои сестры не нуждаются во мне. Мои родители, наверное, хотят моей смерти. В этот момент, если они найдут меня живой, я буду в опале на всю оставшуюся жизнь. Папа, наверное, благословит Лазаро убить меня за предательство. Была ли я когда-либо дочерью или просто инструментом для их использования? Дочери мафии когда-либо были чем-то большим, чем предмет обмена?

Вода сейчас мне по колено, и океан приветствует меня. Он тянет меня за лодыжки, обхватывая пенистыми руками мою плоть и уговаривая меня проникнуть глубже.

Слезы текут по моему лицу. Мне нужно отпустить все это и начать все сначала, но после сегодняшнего вечера я не знаю, смогу ли. Жизнь в страхе — самая утомительная вещь, которую мне когда-либо приходилось делать. И теперь я боюсь не только других. Но и себя.

Яд, которым меня наполнил Лазаро, никуда не делся. Это испортило мой разум и стерло мой характер. Я не знаю, кто я.

Я задыхаюсь, когда вода достигает края моих шорт. Холодно. Очищение. Может быть, это очистит мою душу. Эта мысль заставляет меня двигаться все дальше и дальше. Большая волна обрушивается на меня, и я внезапно сбиваюсь с ног. Я падаю назад, и моя голова ныряет под воду.

Смой это с меня. Мое прошлое, мои грехи, мои воспоминания. Я хочу возродиться.

Мои ноги касаются морского дна. Вода не такая глубокая, я могу оттолкнуться и вынырнуть, если нужно, но я бросаю себе вызов задержать дыхание. Волны бросают мое тело вперед и назад, и я расслабляюсь в них, позволяя природе делать свое дело.

Когда я полностью задыхаюсь, я высовываю голову над поверхностью воды и смотрю на небо. Сегодня звезд не видно, луна слишком яркая. Хотела бы я видеть их высоко надо мной, чтобы они служили напоминанием о том, какой я маленький в этом большом мире.

Еще одна волна разбивается об меня. Немного соленой воды попадает мне в нос, и я начинаю кашлять. Еще одна стена воды обрушивается на меня прежде, чем я успеваю перевести дух.

Когда самая большая волна накатывает на мою голову, мне кажется, что я слышу свое имя, но звук бегущей воды заглушает его. Затем я погружаюсь в воду, и на этот раз, когда я указываю пальцами ног, я не встречаю никакого сопротивления. Нет ощущения, что я тону. Такое ощущение, что я подвешена в пространстве и времени.

Начинает подкрадываться паника. Я плыву, но слишком темно, и я не знаю, где верх. Вода больше не кажется приятно прохладной. Она холодная, тяжелая и густая, как смола. В моей груди появляется боль, и тьма просачивается в мои мысли. Я не могу удержаться ни за одну из них.

Когда я наконец убеждаюсь, что вот-вот умру, две змеи обвивают мою талию. Они впиваются мне в живот, вонзая свои тупые зубы в плоть.

— Але!

Не зубы. Пальцы. Руки. Две руки.

Они сдавливают меня снова и снова, пока я не выплевываю соленую морскую воду. Моя спина ударяется об утрамбованный песок. Меня переворачивают на бок. Я кашляю сильнее, чем когда-либо за всю свою жизнь.

Когда я, наконец, моргаю, открываю глаза, Дамиано с сердитым видом нависает надо мной. Он промок до костей, вода стекает с его волос на мое лицо.

— Святое дерьмо, — выдавливаю я.

— Кто идет купаться ночью, когда море такое бурное? Ты могла утонуть, идиотка, — шипит он. Он выглядит достаточно злым, чтобы убить меня. Темнота заволакивает его глаза.