Эпоха героев (ЛП) - Нира Страусс

— В первый раз, когда мы встретились, ты сказал, что знал одного из моих предков. Что он пришёл к озеру с намерением взять меч, но ты его отговорил. По сути — напугал до того, что он сбежал. — Над плечом Фионна что-то блеснуло, и я вдруг осознала, что это свечи. Они были везде — на каждой стене, в каждом углу, на любой поверхности в доме герцогов. Морриган нашла кресло, обитое изумрудным шёлком, и тут же опустилась на него, будто не могла выдержать больше нескольких секунд на ногах. — Так ты кто? Какой-то местный надзиратель за мечом?

Орна вдруг завибрировала.

— Только через мой металлизированный труп, — заявила она.

К моему удивлению, Фионн пробурчал что-то неразборчивое и бросил косой взгляд на Мэддокса. Тот только пожал плечами, откинувшись к стене.

— Твоя очередь, старик.

Бессмертный волоча ноги подошёл ближе, и я с трудом подавила порыв убедиться, не мочится ли он в штаны.

— Когда война закончилась, в Гибернии больше не было смысла, — пробормотал он. Я выпрямилась. Не ожидала, что он так сразу перейдёт к делу. — Я не помню, как остался у озера. Просто… так вышло. Дни и ночи слились воедино, а я ходил в каком-то тумане от всего произошедшего. Тело будто… окоченело. — Его губы искривились в грубой, почти жестокой улыбке. — Ну, ещё от виски, конечно. Когда появился первый идиот, он попросил разрешения перейти озеро и дойти до холма Тинтаджел, и… я не знаю, наверное, я разрешил. Потому что в следующий раз, когда я очнулся, очередь жаждущих попытать удачу растянулась через всю долину вплоть до моста На Сиог. Их неистовство мешало мне утонуть в своей скорби. Я не мог ни спать, ни видеть кошмары спокойно. И… я зацепился за это. Как последний кретин. Уцепился за надежды всех этих сидхи, даже людей, что, как они верили, обладали хоть чем-то, чтобы вытащить меч. Я слушал их мечты, смотрел, как они погибают в озере от рук его мстительных существ, и один за другим наблюдал, как они уходили из долины с пустыми руками.

— Когда появился твой предок, та напрасная надежда уже давно умерла — вместе с большинством соискателей, с тремя или четырьмя первыми королями Нессии, с воспоминаниями о моих друзьях и даже с самим смыслом существования этого королевства. Но, да… был момент, когда это зачерствевшее сердце всё же дрогнуло. — Он прижал ладонь к груди и вцепился пальцами. — Я дал клятву. Что если пророчество сбудется, и явится хозяин меча — я помогу ему во всём, что потребуется. И, чёрт побери, я пересёк грёбаную пустыню и выдержал это надменное лицо Воланда. Хочешь знать, почему?

Он выкрикнул последний вопрос, опасно склонившись ко мне. Я, до глубины души тронутая его рассказом, не смогла удержать оборону и позволила гневу ослабеть.

— Потому что ты всё ещё один из Фианна, — тихо сказала я.

— Это мы ещё посмотрим, — проворчал мой меч.

Фионн споткнулся. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы снова выпрямиться. Он заморгал, будто вдруг потерял ориентацию, как человек, не знающий, чего ждёт от себя самого.

Гвен прикрыла лицо руками. Её глаза поблёскивали от слёз.

— Я вообще ничего не смыслю в мечах и предпочла бы больше никогда не использовать Орну, потому что это значило бы, что в этом больше нет нужды, — добавила я. — Но… это было бы наивно. После слов Морриган — особенно. Если мне снова придётся её взять, я бы хотела, чтобы она не вытягивала из меня всю энергию, направляя мои движения.

— Это была не я! — возмутилась Орна.

Фионн откашлялся и принялся приглаживать одежду. Морриган, не меняя положения в кресле, лениво потрясла фляжку. С какого это момента она успела её утащить?

— Думаю, ты вполне можешь ответить девушке и без ещё одного глотка, — сказал он.

Бессмертный упрямо смотрел куда угодно, только не на меня, прежде чем, наконец, произнести:

— Хорошо. Я буду тебя обучать.

Я кивнула в сторону Морриган.

— А с тобой у нас осталась незавершённая беседа.

Женщина согласно кивнула.

— Вперёд, девочка.

Девочка.

«Ну-ка, девочка, покажи мне эти необыкновенные глаза, о которых столько говорят».

Наконец-то я смогла задать тот самый вопрос, что терзал меня все эти месяцы.

— Зачем ты забрала мою сестру?

Женщина обернула толстую прядь волос вокруг запястья. На фоне её бледной, почти мраморной кожи этот жест казался на удивление обыденным — слишком земным для такой, как она.

— Для начала ты должна знать: пока Никто владел моим телом, отделить мою психику от его было невероятно трудно. Это касалось моих мыслей, моих тайн, воспоминаний, магии. Всей меня. Иногда мне удавалось вернуть себе немного контроля, но я всегда считала, что это происходило лишь потому, что демон уходил на отдых куда-то вглубь или просто смертельно скучал.

Это звучало… логично.

— Отсюда и перемены в твоих глазах, верно? — догадалась я.

— Да. Немногие пытались это объяснить; те, кто знал меня до войны, в большинстве своём были мертвы. — Она провела свободными пальцами под глазами, словно до сих пор не могла поверить, что они снова стали по-настоящему её. — Однажды, благодаря моим воронам, мы узнали, что в Гримфире появилась странная девочка. Никто заинтересовался ею из-за цвета глаз. Фиалковые. — Морриган посмотрела прямо на меня, совершенно серьёзно: — Как у Теутуса.

Мои подозрения подтвердились. Те вороны, которых я снова и снова видела в Гримфире, были не просто птицами. Они следили за мной. Изучали. Передавали сведения, которые вполне могли попасть в руки короля.

— Это могло ничего не значить. Иногда у сидхи действительно рождаются дети с такими глазами. Но потом вы начали бежать, использовать камни трансмутации… Вы были неосторожны. — В её голосе звучала почти укоризна. Вместо того чтобы возмутиться, я упёрла носки сапог в пол, согнув ступни, и с благодарностью приняла болезненный укол в костяшках. Морриган была права. Тогда я действительно сильно занервничала, мы только-только осели после побега из Гальснана, и мне пришлось вступить в бой с тремя так называемыми охотниками. — Принц Бран лично подключился к вашей поимке, и Никто решил приблизиться. Твоя сестра привлекла его внимание, когда превратилась в медведя. Тогда я поняла, что должна что-то сделать, иначе он просто будет её пытать и убьёт. Я не могла взять верх и отпустить вас просто так — он бы тут же заподозрил неладное. Поэтому я сделала то, что на тот момент сочла наилучшим выходом: притворилась, будто твоя сестра меня забавляет, и взяла её в качестве питомца.

— Ты обманула Никого?

Я почувствовала тепло у спины — и даже не обернулась, чтобы понять: Мэддокс расправил одно из своих крыльев. Оно не касалось меня, но пульс у меня подскочил, и я услышала приглушённое рычание, доносившееся из его груди. Будто он всё чувствовал.

— Это было нелегко. Как я уже говорила, он находился внутри меня. Но я старалась делать и думать ровно то, что он хотел видеть: Морриган, которая развлекается, держа сидхи в качестве питомца. Я искала способ вернуть её тебе, но потом произошло Теу Биад, и в те дни я уже не могла сопротивляться демону. Я не смогла помешать ему передать твою сестру Брану. Мне жаль.

Я вспомнила тот день, когда увидела её во дворце — она прогуливалась с моей сестрой на поводке. Тогда оба её глаза были чёрными.

— Она едва не умерла.

Я не обвиняла. Просто озвучила факт. Потому что не могла не озвучить. Найти сестру искалеченной в той башне стало худшим воспоминанием в моей жизни. Уже не имело значения, кто виноват. Это случилось. И кровь, и сломанные лапки, и её отчаянные всхлипы — всё это навсегда осталось в моей памяти.

Морриган смотрела прямо, не отводя взгляда, не моргая.

— Вот почему я особенно рада, что ты убила Никого.

Что ж. В этом мы сошлись.

— Ты тогда, на пристани, узнала, кто мы такие?

— Нет. Я думала, вы просто сидхи, которым очень не повезло. Когда твоя сестра превратилась в медведя, это было… — Её губы дрогнули, но улыбки так и не последовало. — Тараксис давным-давно прокляла меня, запретив причинять вред этим животным. Это меня удивило, конечно. Но ведь многие фей способны менять облик, особенно если не контролируют свои силы или находятся в состоянии паники. Я приняла это за случайность. И, к счастью, Никто тоже.