Неукротимый голод (ЛП) - Робертс Тиффани

Мурген поднялся по ряду низких ступенек, чтобы сесть в задний отсек ховеркара овальной формы и с широкими сиденьями по бокам. Машина подпрыгнула и закачалась, когда Мурген сел на левое сиденье.

— Присоединяйся ко мне, ажера. Нострус поведет машину.

— Мастер Фолтхэм, — сказал Нострус, — это опрометчивый поступок. Мы не можем доверять этому…

Мурген поднял руку и взмахнул ею, заставляя Ноструса замолчать.

— Только бизнес, да? Я уверен, что наш друг — непревзойденный профессионал. Во всяком случае, я полагаю, что вскоре он будет слишком очарован, чтобы даже помышлять о чем-то неподобающем.

Драккал снова промолчал. Мурген был уверен в том, что контролирует ситуацию, и не было причин разрушать его иллюзию. В конечном счете, ошибочная вера Мургена в то, что Драккала можно так легко запугать вопиющей демонстрацией богатства, сработала бы в пользу Драка, если бы ситуация приняла другой оборот. И было достаточно моментов, чтобы все пошло наперекосяк, особенно учитывая поведение Ноструса.

Как всегда чувствуя присутствие Ноструса за спиной, Драккал забрался в машину, уселся напротив Мургена и поджал хвост под бедро, чтобы тот не шевелился.

Сапоги волтурианца стучали по полу, когда тот подошел к передней части машины и забрался на место водителя. Мгновение спустя двигатель с гудением ожил. Ступеньки поднялись и сложились, закрыв заднюю стенку кабины, и Мурген ухмыльнулся, обнажив тупые клыки.

Ховеркар двинулся вперед. Драккал почувствовал под собой мягкое гудение антигравитационных двигателей.

— Это настоящее удовольствие, — сказал Мурген, положив руку на свое мощное бедро. — Моя коллекция — лучшая в Артосе. Ты никогда не видел ничего подобного.

Драккал хотел спросить, о чем говорит Мурген, хотя бы для того, чтобы лучше понять происходящее — что ему следовало сделать, прежде чем заходить так далеко, — но ответ стал очевиден прежде, чем он успел открыть рот.

Ховеркар миновал неглубокую выемку в стене — большое смотровое окно не менее двух метров в высоту и четырех в поперечнике. За окном виднелся густой участок джунглей, в котором стояло несколько больших, приземистых существ с золотистой чешуей. Это были хочи, уроженцы болот Занджина — популярная добыча межгалактических охотников за трофеями.

— Все настоящее, — сказал Мурген. — Голографические изображения не воздают животным должного. Я говорю, что всегда лучше видеть все собственными глазами.

Они проехали мимо еще нескольких витрин, каждая из которых содержала уникальную среду обитания и существ, некоторые из которых были знакомы Драккалу, но многие — нет. Драккал взглянул в переднюю часть автомобиля. Коридор тянулся все дальше и дальше, прерываемый перпендикулярными коридорами.

Это место было зоопарком. Проклятый зоопарк, прямо под Позолоченным сектором.

Беспокойство Драккала усилилось. Все эти клетки, все эти камеры…

Глаза Мургена заблестели от гордости.

— У меня здесь собраны редкие виды со всей известной вселенной. Одни из самых красивых и самых опасных животных в мире. На создание этой коллекции ушли десятилетия.

Все, что Драккал мог сделать, это кивнуть и заставить выражение своего лица оставаться нейтральным. Его глаза перебегали от ячейки к ячейке, ховеркар, должно быть, миновал дюжину таких витрин с обеих сторон, прежде чем Нострус направил его за угол в более широкий коридор. Таинственный аромат усилился еще больше. Он напоминал цветы сандринкера, аромат, который Драккал не слышал с тех пор, как попал в рабство почти двадцать лет назад. Но этот аромат был приправлен чем-то экзотическим, чем-то чуждым, чем-то… манящим.

Мурген хихикнул, отчего его тело затряслось. Ховеркар задрожал.

— Мы почти подошли к лучшей части, мой друг. Сердце моей коллекции. Экземпляр, который делает ее поистине уникальной. Ты знаешь, я…

Хотя Мурген продолжал говорить, Драккал не слышал слов. В груди ажеры все сжалось, кровь закипела, желудок скрутило. Он провел несколько лет своей жизни на охоте и рыбалке, но видеть этих существ в клетке в таком месте, как это, в руках такого человека, как этот… Это пробудило в Драккале первобытную ярость, которая восстала против всех клеток.

Драккал сжал кулаки по бокам, едва сдерживаясь от желания вонзить когти в подушку сиденья под собой. А Мурген продолжал говорить, его челюсти тряслись, но в восприятии Драккала его голос превратился в бессмысленное, погруженное в себя гудение.

Но ярость Драккала только усилилась, когда машина остановилась в большом круглом помещении со смотровыми окнами по всему периметру. Пламя, горевшее в Драккале, на мгновение поглотил холод, настолько сильный, что он угрожал заморозить его кровь.

— Вот настоящие призы, — Мурген ухватился за края кабины и встал на ноги. Ховеркар закачался от его усилий. Задние ступеньки раскрылись. — Животное, которое думает о себе больше, чем оно есть на самом деле. Достаточно умно, чтобы выучить какой-нибудь язык, возможно, даже рассуждать на зачаточном уровне, — проворчал он, спускаясь, — но, несмотря на это, мало чем отличаются от зверей.

Нострус повернул голову, чтобы посмотреть через плечо на Драккала, но ажера едва заметил это.

В этих камерах были люди. Люди.

Мощные воспоминания вырвались на передний план разума Драккала. Не имело значения, как давно он заработал свою свободу — свободу, которая принадлежала ему все это время, — казалось, что только вчера его держали в клетке, с ним самим обращались как с животным.

Только этот запах, этот сладкий аромат сандринкера, здесь более сильный, чем раньше, удерживал его на земле и давал ему толику самоконтроля. Он встал и вышел из машины, его движения были медленными и скованными.

— Конечно, мой интерес к этим существам в значительной степени основан на научном любопытстве, — Мурген подошел к ближайшему окну, даже не оглянувшись на Драккала. — Я всегда говорил, что стал бы ученым, если бы это была карьера, которая действительно приносила бы какие-то деньги, и я зашел так далеко, что нанял нескольких исследователей, чтобы они помогали мне стремиться к знаниям.

Это всего лишь бизнес. Потерпи ради дела…

От этой мысли у Драккала скрутило желудок. Сжав губы, он заставил себя податься вперед, присоединяясь к Мургену у окна. Шаги Ноструса были легкими, когда он подошел и встал позади Драккала.

Интерьер этой камеры был простым по сравнению с другими, которые Драккал видел до сих пор, гораздо ближе к помещениям рабов — или тюремным камерам. Стены были украшены простыми картинами, изображающими животных и людей в основных формах и линиях. На койке, прикрепленной к дальней стене, жались друг к другу двое, оба с бледно-серой кожей, длинными белыми волосами и темными когтями. Драккал знал об их виде только благодаря одному из самых запоминающихся клиентов Аркантуса.

Они выглядели потерянными. Напуганными. И такими молодыми.

— Зентури, — сказал Мурген. — Очаровательные существа. В их укусе содержится яд, смертельный для большинства других существ. Несколько тестов, которые я провел до сих пор, подтвердили это. К тому же они довольно сильны и проворны — не позволяй их внешности ввести себя в заблуждение. Я думаю, что при надлежащей подготовке они могут оказаться отличными охранниками и солдатами. Конечно, моя истинная цель — использовать их в качестве размножающейся пары, когда они повзрослеют.

Мурген повернулся и подошел к следующему окну. Взгляд Драккала на несколько секунд задержался на зентури, прежде чем он оцепенело последовал за хозяином.

— Я нахожу науку, связанную с селекцией и генетикой, захватывающим предметом. Было доказано, что мутантное соединение, вводимое Консорциумом, оказывает побочные эффекты на определенные виды, которые позволяют им скрещиваться с неродственными видами. Представьте себе возможные комбинации!

Драккал фыркнул. Он не был уверен, показался ли этот звук приятным или нет.

В следующей камере содержался одинокий инопланетянин. Драккал не был знаком с его видом. Он выглядел крупнее него — ростом значительно больше двух метров — и имел толстые, мощные конечности, лохматый коричневый мех и костяной гребень, поднимающийся надо лбом и разделяющийся на два больших изогнутых черных рога. Существо беспокойно расхаживало вдоль дальней стены своей камеры.