Сплетенные (ЛП) - Харт Калли

Машина слегка вильнула, и я открываю глаза — мы въезжаем в крайне сомнительный на вид мотель: Остановка для отдыха на ночь. Качественное жилье номер один в Пендлтоне. Качественным жильем здесь и не пахнет. Он выглядит так, будто был построен в шестидесятых и с тех пор ни разу не ремонтировался.

— Мы сюда направлялись?

Зет паркует машину и вынимает ключи из замка зажигания.

— Нет.

— Тогда почему мы здесь остановились?

— Подожди в машине. Запри двери, — приказывает он. Выходит, а я чувствую, что меня сейчас стошнит. Мне не следовало открывать рот. Его так напугал мой спич, что пришлось съехать с шоссе, чтобы свалить подальше от меня. Он хмурится, пока бежит от машины по направлению к стойке регистрации мотеля.

— Бл*дь.

Наклоняюсь вперед, прижимаясь лбом к приборной панели. Закрываю глаза и начинаю считать, пытаясь успокоиться. Все не так плохо. Все не может быть настолько плохо. Он недолго погуляет, расхр*начит пару стен, а потом вернется, как всегда, чертовски угрюмый. Я просидела так не менее пяти минут, повторяя про себя одно и то же снова и снова, прежде чем раздался стук в окно. Я смотрю вверх и вижу его, стоящего под дождем. Когда начался дождь? Понятия не имею, но он стоит под дождем, весь мокрый. Он выглядит злым.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

Он указывает большим пальцем через плечо.

— Выходи из машины, Слоан.

Мои пальцы деревенеют, когда я открываю дверь и вылезаю наружу. Природе словно известен точный момент, когда мои ноги ступают на парковку, потому что дождь усиливается, обрушиваясь на асфальт.

— А-а-а! Какого черта, Зет?

Он не говорит ни слова, хватает меня за руку и тащит в сторону мотеля, но не к стойке регистрации, а к ржавой лестнице, ведущей на второй этаж. К комнатам.

— Так мы что, останемся здесь?

Зет не отвечает, видимо я двигаюсь не так быстро, как ему хотелось бы, замедляясь, он поворачивается и, схватив меня за талию, перекидывает через плечо.

Я издаю бессловесный крик. Мир переворачивается, и Зет Мэйфейр бежит вверх по очень скрипучим, опасным ступеням, его сильные руки надежно обхватили мои ноги. Мы добираемся до вершины лестницы, затем быстро идем по длинной дорожке, ведущей к комнатам. Он не опускает меня на землю. Достает из кармана ключ, открывает дверь, перед которой остановился, вбегает внутрь, захлопывает ее и только тогда опускает меня. Я приземляюсь, выпустив воздух из легких, когда моя спина ударяется об очень мягкий, пружинистый матрас.

— Уфффф!

Зет вытирает лицо рукой, избавляясь от потоков воды, стекающих с волос. Открывает рот, раздувая ноздри, но затем передумывает. Начинает расхаживать взад-вперед по двенадцатифунтовому пространству между дверью в комнату и ванной на другом конце. Его руки сжаты в кулаки, глаза пылают каждый раз, когда он оборачивается и пристально смотрит на меня, переходя на другую сторону комнаты, и снова поворачивается ко мне спиной. Я никогда не видела его настолько злым. Никогда не видела его таким… Не знаю, что с ним происходит, но это немного пугает.

Может быть, я слишком рано заговорила. Возможно, мне не следовало говорить, что его не боюсь. Сползаю с кровати и поднимаюсь на ноги как раз в тот момент, когда он поворачивается и направляется ко мне, опустив подбородок к груди, клеймя меня потемневшим взглядом. Он проходит половину пути до меня, ускоряется, а затем резко останавливается и качает головой. Оборачивается, отходит к дальней стене у ванной, а затем впечатывает кулак в гипсокартон и ревет во всю мощь своих легких.

— БЛ*ДЬ! Бл*дь, Слоан.

Его рука фактически исчезает в гипсокартоне. Белый порошок и пыль летят во все стороны, когда он вытаскивает ее. Он поворачивается в мою сторону, его грудь вздымается, рот приоткрыт, и вся гамма чувств отражается на его лице. Полная, абсолютная мука.

— Бл*дь, Слоан. — Прижимает руки к голове, а затем все происходит в ускоренном режиме. — Нах*й, — шипит он и бросается ко мне.

Мое сердце подскочило к горлу — что, черт возьми, он задумал? И тут его руки оказываются по обе стороны от моего лица, грудь прижимается к моей, моя спина впечатывается в стену, а рот Зета Мэйфейра оказывается на моем. Рот Зета Мэйфейра. Оказывается. На. Моем.

Мой разум опустошен.

Требуется мгновение, чтобы по-настоящему осознать, что происходит. Он… он целует меня. Огненный шар вылетает из глубины живота к голове, попутно лишая меня кислорода. Несмотря на свирепость, с которой он набросился на меня, его губы нежно прижались к моим, осторожно. Неуверенно. Его дыхание прерывистое, как и мое. Не могу втянуть достаточно кислорода в свое тело, чтобы подпитывать многочисленные реакции, происходящие в данный момент. Я застыла на месте, неподвижно прижав ладони к стене позади себя, внезапно не зная, что делать. Должна ли я двигаться? Мне поцеловать его в ответ? Знаю только один ответ на этот вопрос — да, черт возьми! Особенно когда он становится более настойчивым и дразнит меня.

Возможно, этого было недостаточно само по себе, но сдавленный стон, срывающийся с его губ, посылает сильную, восхитительную дрожь прямо сквозь меня. Он прижимается ко мне еще сильнее, словно не может оказаться достаточно близко. Возможно, это мое воображение, но, кажется, я чувствую дрожь его руки, когда он прикасается ко мне. Он наслаждается этим; по затрудненному дыханию и звукам, наполненным похотью, можно с уверенностью сказать, что у него очень плохо получается держать себя в руках; также думаю, что он нервничает. И это прекрасно, потому что я тоже.

Я представляла себе это очень много раз, продумав, как все будет происходить — носы идеально выровнены, не слишком много слюны, правильное давление, но, когда наши зубы сталкиваются, я оказываюсь в замешательстве. Это реально. Мы это делаем в данный момент. Мне нужно сосредоточиться на происходящем. Словно одна из застывших статуй Медузы я оживаю и вспоминаю, как двигаться. Обхватываю руками его шею и крепко прижимаюсь к нему, он отвечает тем же, зарываясь руками в мои волосы.

Чувствую себя маленькой и уязвимой, когда его огромная масса пригвождает меня к месту, но больше нигде в мире я бы не хотела быть. Мы с таким же успехом могли остановиться в больнице Святого Петра. Неважно, что я промокла до костей, безработная и не знаю, надела ли хорошее белье. Все, что имеет значение, — губы Зета, ласкающие мои, его руки в моих волосах, его бедра прижимающиеся к моим.

Он издает сдавленный, задыхающийся звук из глубины горла, а затем делает нечто такое, от чего у меня взрывается голова: просовывает язык мне в рот.

Я знаю, что у этого парня дьявольски талантливый язык. Определенные участки моего тела уже не раз попадали под его чары, но это совсем другое дело. Сейчас все осторожно, интенсивно, пылко и сладостно, и ничто в моей жизни не сравнится с этим моментом. Он проводит языком по-моему, исследуя, пробуя на вкус, и я теряю контроль. Вцепляюсь ногтями в его мокрую футболку, отчаянно пытаясь ее снять. Но у Зета явно другие планы. Он хватает мои запястья и поднимает их высоко над головой, фиксируя обеими руками. Я знаю, что он хочет меня. Чувствую, как его эрекция упирается мне в живот, но Зет прерывает поцелуй, смотрит на меня, тяжело дыша, и качает головой. Облизывает полные губы, словно их покалывает так же сильно, как и мои.

— Не сейчас, — рычит он. — Я еще не закончил с тобой. Бл*дь, Слоан, твой рот всегда был идеальным, когда обхватывал мой член, но на моих губах… — Его глаза затуманены, словно он под действием наркотиков. — На моих губах он просто великолепен.

Маленькая часть меня умирает внутри, причем самым лучшим образом. Я нелепа, и абсолютно влюблена в этого человека. Достигла вершины. Вот она, вершина моего существования. Он наклоняется и начинает все сначала, только на этот раз наши зубы не сталкиваются, и я не стою, словно застывшая идиотка. Этот момент совершенен, глубок, от него захватывает дух, и кажется, что он никогда не закончится. Такого поцелуя не было во всей Вселенной. Вот какой это поцелуй.