Месть очкарика (СИ) - Мелоди Ева

Вот такие мысли крутятся, пока Ян поднимается со мной по лестнице. Когда наконец он ставит меня на ноги в комнате, оглядываюсь и понимаю… что это не мое пристанище. Это комната… мужчины. Сине-серые тона постельного белья — первым делом Ян откидывает с нее плед. Строгость и лаконичность в дизайне комнаты… Он привел меня к себе? Хочет довести родственников до белого колена? Еще сильнее заострить ситуацию?

— Что это?

— Ты про постель? Тебе надо отдохнуть. Ложись.

— Зачем ты принес меня сюда?

— Ты не хочешь? Отнести тебя в прежнюю комнату?

Где соседка — Агата. Которая ненавидит меня…

— Лучше всего… уехать в ту квартиру.

Мне не нравится то что говорю. Но так действительно будет лучше всего.

— Хорошо. Я об этом подумаю. А пока нужно осмотреть твою ногу.

— Это просто ссадина. Я сама. Пожалуйста!

Мне удается настоять на том, что сама о себе позабочусь — скрываюсь в ванной, которая к счастью смежная, передвигаться по этому дому — пытка для меня. Сначала просто промываю рану, но потом полностью залезаю под душ. Безотчетное желание смыть с себя все что случилось в этот день. После вытираюсь насухо, закутываюсь в большой серо-голубой халат Морозова. Возможно, он примет мое поведение как провокацию на дальнейший интим, но мне уже все равно. Нет сил ему сопротивляться. Что-то окончательно погасло внутри.

Но Ян ни слова не говорит о моем внешнем виде. Пока я отсутствовала в комнате появился поднос с едой. Салат, нарезка из разных сортов сыра и ветчины, овощи и фрукты.

— Тебе надо поесть. Ты слишком худая. Как ребенок, — хмурится Ян.

— Тогда надо было принести побольше углеводов, булок там каких-нибудь, пива, — не знаю откуда в мне находятся силы для попытки сострить.

— Я сейчас принесу, — улыбается Морозов, но не двигается с места.

— Не надо. И это сойдет, — отвечаю ворчливо.

Ем в тишине. Точнее, грызу кусочек сыра, погрузившись в мысли.

— О чем задумалась? — спрашивает Ян, пускаясь в кресло, напротив меня.

— О том когда все это закончится… Тебе не кажется что наша встреча выпускников затянулась? Она уже совершенно непонятная… И мы, то есть ты, вмешал родственников. Правильно ли это?

— Ты правда хочешь об этом поговорить? — спокойно интересуется Морозов. — Ты не устала? День нелегким был…

— Нет, я правда хочу узнать. Хочу прекратить эту агонию…

— Это не агония. Для меня — нет. Что если скажу, что это новое начало? Что ответишь, Тамирова?

— Я не понимаю…

— Я говорю тебе о чистом листе. Сможем начать? Попытаться забыть, выбросить прошлое.

— Так не бывает…

— Бывает. Если оба захотим, то сможем все.

Я так взволнована, что сердце буквально долбится глухими ударами о грудную клетку. Неужели… в это невозможно поверить, так не бывает. Неужели очкарик до сих пор любит меня?

Глава 16

— Зачем тебе это? — спрашиваю глухо. — Я причинила тебе боль… Я самый ужасный человек в твоей жизни. Твои родственники ненавидят меня. Или тебе нравится их провоцировать, затаскивая меня после скандала в свою комнату?

— Нет, Рита. Я никого не провоцирую. Не играю. Я действительно хочу попробовать построить нормальные отношения с тобой.

Он говорит так прямолинейно, смотрит в глаза, но я отвожу взгляд. Не могу, не умею быть настолько открытой, настолько смелой. Но Ян своим поведением еще сильнее заставляет восхищаться им. Его силой, смелостью, бесстрашием… и добротой. Хотя больше просто некуда. Я и так покорена, очарована этим мужчиной. Пусть даже он обращается со мной не так как мне хотелось бы… Не могу не любить его… И это пугает.

— Я не знаю, что ответить, — произношу едва слышно. — Мне кажется это ошибка.

— Не нужно предположений, — резко прерывает Ян. — Скажи, что ты хочешь. Тебе правда лучше к мужу вернуться? Я действительно до сих пор тебе не интересен? Как и в прошлом?

Боже, когда мужик красивый как Аполлон, с совершенным, крупным, мускулистым телом и лицом как с обложки журнала спрашивает о таком… это бьет наотмашь. Переворачивает все нутро. Почему, ну почему он настолько прекрасен? Неотразим во всех проявлениях? Как признаться, что дело не в нем, что это я комплексую… Страшусь того, что могу наскучить, стать ненужной, отработанным материалом. Боюсь поверить а потом потерять… слишком много в жизни теряла, разочаровывалась… Сейчас еще одного — не переживу, сдохну, сознавая что безнадежная дура и купаясь в отвращении к себе.

— Это точно не жалость? — уточняю тихо. — Потому что я не вынесу.

— Блядь, Рита, это точно не жалость, — рычит Ян. — Сколько ты еще будешь разыгрывать дуру и мучить меня? Я хочу, чтобы ты стала моей… Чтобы я мог по праву защищать тебя.

— Я замужем…

— Я тебя разведу.

— Я боюсь он причинит тебе вред.

— Я ничего не боюсь… только тебя.

— Ну спасибо! — фыркаю обиженно.

— Ты единственная, кто может причинить мне боль…

Только сейчас понимаю, что давно забыла о еде. Сижу и пялюсь на Морозова как на божественное явление. Он встает, подходит ко мне, заключает в объятия.

— Позволь мне позаботиться о тебе, малышка.

— Я не маленькая, — чертенок внутри никак не успокоится и продолжает спорить. — Тебе не нужно нянчиться со мной.

— Хорошо, — вздыхает Ян.

— У меня есть просьба, — говорю хрипло. Мне неловко произносить подобные вещи, и я немного опасаюсь, что мои слова рассердят Морозова, но я должна для начала разобраться в себе.

— Слушаю тебя. И почему кажется, что мне это совсем не понравится, — усмехается Ян.

— Я не могу пока спать с тобой.

— Почему?

— Так я пойму, что между нами все серьезно…

— Обламывая меня? — фыркает Морозов. — Паршивое условие. Так и знал, что кишки крутить будешь.

— Мне надо лишь подумать! И развестись! Ты сказал про чистый лист… Но какой же он чистый…

— Хорошо, если ты этого хочешь.

Яну определенно моя идея не нравится. Но он согласился! И это затапливает меня счастьем. Значит я для него не просто секс… без ограничений. Как со шлюхой. Мне конечно было все равно хорошо… Только вот потом ненавижу себя. С каждым разом все сильнее.

— Пойми, я в раздрае, — пытаюсь объясниться. — Сложно осознать такие перемены, все происходит слишком стремительно. А мы… мы даже не предохранялись! Ты со мной как с проституткой себя вел и при этом… есть вероятность что я…

— Думаешь я могу бросить тебя беременной? — Ян окидывает меня пронзительным взглядом. Я краснею.

— Я бы никогда такого не сделал! — сердито заявляет Морозов, нервно проведя рукой по волосам.

— Знаю… Но все равно… мне было страшно, — признаюсь дрожащим голосом.

— Я очень хочу ребенка от тебя, — тихо говорит Морозов. Снова обнимает. Ласково, без сексуального намека. Садится со мной на постель и баюкает как ребенка.

Долгие секунды молча смотрим друг на друга.

Что сделано, то сделано, — вздыхает Ян. — мы оба не без недостатков. Прошлой ночью… я неправ был. Истосковался и сошел с ума от желания… Ты… Я так хотел, чтобы ты ждала меня…

— Я ждала, — признаюсь едва слышно. — Ждала, правда. Хотя ни на что не надеялась. В клуб меня Агата уговорила… не смогла отказать. Мы так хорошо ладили… Хотела угодить ей…

— Прости меня, — Ян проводит пальцем по моей щеке. Вздыхает. — Мы начали неправильно… Но я бы ни за что не хотел исправить то, что было… что мы совершили, — добавляет хрипло.

В его голосе проскальзывает удовлетворение и возбуждение. Но нет ни капли желания меня унизить, и сердце начинает сильнее биться в груди.

— Я..

Пальцы Морозова ложатся на мои губы, останавливая.

— Не надо прощать сейчас. Я хочу заслужить…

Ян убирает руку и прижимается к моим губам, страстно, его сильное тело дрожит от желания. Но в то же время контролирует себя, останавливается и поцелуй становится нежным, едва ощутимым. И в то же время пронизанным обещанием новых наслаждений. Меня вновь накрывает волна желания… Ян просовывает руку под халат, сжимает ладонью мои груди, ласкает затвердевшие соски…