Увиденный: ЛЕКС (ЛП) - Кеннеди Слоан

Я не позволил своим эмоциям слишком сильно зациклиться на сексуальном мужчине, уже не раз приходившим мне на помощь.

Мужчине, у которого я теперь прочно засел во френдзоне.

О тлично.

Глава двенадцатая

Гидеон

- Уверен, что с тобой все в порядке?

- Да, все в порядке, - пробормотал Лекс. - Просто немного устал.

Я знал, что он лжет. Я просто не знал, стоит ли мне говорить ему об этом. Когда мы выехали, он улыбался, а его щеки раскраснелись, что свидетельствовало о его волнении. Он явно считал свой поход в продуктовый магазин победой, но что-то произошло с того момента, как я ходил за кремом с антибиотиками, и до того момента, когда вернулся и все продукты были упакованы.

Я подумал, что, возможно, Кенни сказал что-то, что расстроило Лекса, но когда он прощался с Лексом, я не услышал ничего, что могло бы намекнуть на то, что между ними произошла какая-то стычка. Мерв тоже стоял неподалеку, но я не видел никаких свидетельств того, что он что-то говорил Лексу, потому что Лекс тоже попрощался с ним.

Таким образом, виновником оставался я.

Я попытался вспомнить все, что я сказал или сделал, что могло его расстроить.

- Лекс, я пошел за кремом только потому, что знал, что так будет быстрее. Я не хотел намекать, что ты не сможешь этого сделать.

По дороге я взглянула на Лекса, но он не смотрел на меня, когда отвечал.

- Я не расстроен из-за крема. Честно говоря, Гидеон, я просто устал. Думаю, помимо того, что кофе у Мерва очень плохой, он, должно быть, без кофеина.

Я знал, что он пытается поднять настроение, но его голос звучал так бесстрастно, что у него это никак не получалось.

- Да, наверное, так и есть, - сказал я.

В отличие от поездки в город, дорога домой прошла в абсолютной тишине. Когда мы вернулись в домик Лекса, я помог ему зайти внутрь, а затем выгрузил продукты.

- Хочешь их как-то рассортировать? - спросил я.

Я почти ожидал, что он скажет, что ему не нужна моя помощь, но, к моему удивлению, он просто сказал:

- Нет, не имеет значения.

Затем он повернулся ко мне спиной и исчез в гостиной, оставив меня раскладывать продукты. Я быстро разложил их и в холодильнике, и в шкафчиках, сделав себе мысленную заметку изучить, как незрячие люди справляются с подобными ситуациями. Я предположил, что, возможно, они использовали ярлыки со шрифтом Брайля, чтобы отслеживать, где что находится, но наверняка были люди, которые, как Лекс, находились на ранних стадиях слепоты и нашли обходные пути, чтобы все еще жить в какой-то степени независимо.

К тому времени, как закончил, я не был уверен, что мне следует делать. Он ожидал, что я уйду? Мой взгляд упал на единственную вещь, которую я не убрал.

Крем с антибиотиками.

Я схватил его и пошел в гостиную. Лекс лежал на диване, покрытом одеялами и подушками. Он все еще спал здесь, внизу?

Глаза Лекса были закрыты, но по его дыханию я понял, что он не спит.

- Хочешь, приготовлю тебе что-нибудь поесть? - спросил я.

Мне хотелось узнать, какой у него уровень сахара в крови, но это было не мое дело. Он долгое время жил со своей болезнью и знал, как позаботиться о себе. Из его комментариев о том, что у него четверо чрезмерно заботливых старших братьев, я понял, что он не искал кого-то другого, кто бы следил за тем, что он кладет в рот, или за различными цифрами, которые давали ему представление о том, что нужно его организму в какой-либо момент времени.

- Нет, спасибо. Спасибо, что подвез.

Это определенно была отставка. Я не мог не быть немного разочарован его поведением. Вот почему мне не нравилось заводить друзей. Они были для меня слишком обременительны. Или я просто был не из тех, с кем легко дружить.

- Лекс, не возражаешь, если я взгляну на твои ноги? Уверен, что с ними все в порядке, но я знаю, насколько это может быть опасно, если порез…

- Прекрасно, - прервал меня Лекс, садясь. Он начал стаскивать носки, а затем принялся разматывать бинты на ногах. Его движения были резкими и торопливыми.

Значит, он определенно был чем-то недоволен.

Когда его ноги обнажились, он вытянул их на кофейном столике перед диваном. Я придвинулся к нему поближе и сел на стол, затем положил его ступни себе на колени. Я надеялся и молился, чтобы при прикосновении к его коже не было этих коротких электрических разрядов, но даже когда я касался его ног, ощущение не проходило. Я никогда не увлекался ногами, но у Лекса они были великолепны. Как далеко я зашел, думая, что ноги могут быть красивыми?

Я осторожно поднял одну ногу, чтобы рассмотреть ее поближе. Мне показалось, я услышал, как Лекс резко вздохнул, но не был уверен. Я посмотрел на него и увидел, что он смотрит прямо перед собой. Его лицо застыло в маске нечитаемых эмоций. Я снова посмотрел на его ступню и провел большим пальцем по заживающему порезу. Я испытал облегчение, не увидев никаких признаков инфекции. Я знал, что должен достать крем для раны и перевязать ему ногу, но у меня было такое чувство, будто мой разум и тело отделились друг от друга, и мое тело творило все, что ему хотелось. Мои пальцы прошлись по внутренней стороне его стопы, пока я не сомкнул их вокруг его лодыжки. Лекс был напряжен, но спокоен. Когда я снова поднял глаза, то увидел, что он наблюдает за мной.

Хотя я знал, что технически он не наблюдает за мной.

Его кожа была теплой и мягкой. Мои пальцы были всего в нескольких сантиметрах от того места, где начинались волосы на его ноге. У меня чесались руки дотронуться до этого места, но я знал, что у меня нет для этого оправдания. На самом деле, я вел себя слишком вольно, осматривая его ступню.

- Эта выглядит неплохо, - каким-то образом выдавил я из себя.

Мне пришлось быть осторожным, когда я клал ногу Лекса себе на колени, потому что мой член твердел с пугающей скоростью.

Я быстро перевязал ему ногу, а затем занялся другой. На другой ноге у него были только крошечные порезы, но я все равно обильно смазал их кремом и перевязал. Когда больше не было повода удерживать ногу Лекса, я опустил ее обратно.

- Они обе выглядят хорошо. Все заживает очень хорошо.

- Спасибо, - сказал Лекс, его голос звучал хрипло.

Я ждал, что он скажет что-нибудь еще, что-нибудь, что дало бы мне повод задержаться, но ничего не последовало.

- Лекс, пожалуйста, если я что-то сделал...

- Ты ничего такого не делал, Гидеон. Я просто… Просто у меня много всего на уме.

Я хотел спросить его, не хочет ли он поговорить об этом, но понял, что если бы хотел, то уже сделал бы это.

- Хорошо, я, пожалуй, пойду. Если тебе не нужно что-то еще?

Лекс просто покачал головой. На самом деле он выглядел разочарованным. Но в этом не было никакого смысла, потому что он, казалось, с нетерпением ждал, когда я уйду. У меня на языке вертелся вопрос, что, черт возьми, происходит, когда он сказал:

- Спасибо, что подвез. Пока, Гидеон.

Не «Увидимся позже, Гидеон». Не «Я позвоню тебе, Гидеон».

Пока, Гидеон.

Это был отказ, простой и ясный.

По дороге домой я убеждал себя, что это хорошо. Если дружба с Лексом была похожа на бурю эмоций, которую мы испытали сегодня, то нет, спасибо. Я вспомнил о приступе паники, который он испытал возле магазина. Было душераздирающе наблюдать, как он разваливается на части. Я даже представить себе не мог, через что ему пришлось пройти, когда дело дошло до взлетов и падений его состояния. Самые незначительные вещи могли стать успехом, но с другой стороны, с такой же легкостью простейшие задачи могли обернуться для него полным провалом.

К тому времени, когда я подъехал к своему дому, я был вне себя от злости. На Лекса и на себя самого. Он дал мне все основания просто выбросить его из головы, но что бы я ни делал, я этого не добился. Я понятия не имел, как выкинуть его из головы.

Я вышел из грузовика и захлопнул дверцу. Направляясь к дому, я позвал Брюера, но пес не появился рядом со мной, как обычно. Я оглянулся через плечо и увидел, что он все еще сидит в кузове грузовика. Он смотрел в ту сторону, откуда мы только что приехали.