Батарейка для арда (СИ) - Ясная Яна

— Просто. Не хочу. Не переживай за нее. Вивиан из тех, кто нигде не пропадет.

Переживать? За нее? Право слово, это даже умилительно, какого он хорошего обо мне мнения, как бы не испортить ненароком!

Пока я размышляла, с какой стороны подступиться и выведать, чем именно девушка с глянцевой обложки не угодила всемогущему арду, этот самый всемогущий неожиданно ухватил меня за талию и усадил на кухонную тумбу. И руки при этом не убрал. Хм, у нас что, кормежка по расписанию?

— А ты? — спросила я и с затаенным удовольствием провела ладошками по удерживающим меня рукам от кистей до широких плеч.

— А что я?

Рэй качнулся вперед и припал губами к моей шее, нежно прихватывая-прикусывая кожу.

— Не пропадешь? — я зарылась пальцами в пушистый армейский ежик на затылке. — Мне кажется, за неделю не так-то просто найти донора. Все же дело ответственное…

— За неделю? — недоуменно пробормотал Рэй, щекотнув дыханием ухо. — Какую неделю?

— Эту! — ну чего ему пояснять надо, как глупенькому? — Доктор Эдна же сказала, что через неделю уже точно закроет тебе больничный, а значит, я уеду и…

— Какое уеду, Ли? — Рэй таки оторвался от своего увлекательного занятия, и я едва сдержала томный разочарованный вздох — тело уже поплыло и было готово завязать с разговорами, а ард так некстати все же решил в них поучаствовать! — У тебя контракт на время реабилитации. Срок полной реабилитации после энергетической комы — шесть месяцев.

— Смешно! — фыркнула я. — Можно подумать, я бы согласилась все бросить и полгода торчать в квартире незнакомого мужика — без обид, ладно?

Рэй окончательно замер и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Но ты согласилась.

Моя томность медленно испарялась. До меня потихоньку начало доходить, что он, кажется, не шутит.

— Нет, — я упрямо мотнула головой. — Я помню. Доктор Эдна сказала, что все займет примерно две недели — неделю ты будешь без сознания, и неделю в сознании, но еще не в форме.

— Да, — Рэй кивнул. — Две недели — это усредненный срок больничного. Реабилитационный период шире. Просто мы не можем позволить себе ничего не делать полгода, так что больничный закрывают быстро. Дальше тренажеры, тренировки и облегченная служба, по возможности, без участия в серьезных сражениях. Конечно, с учетом того, что ты великолепный донор, есть шанс, что я вернусь в полную форму и раньше. Но в любом случае, это месяца четыре, Ли. Абсолютный минимум.

— Так… — произнесла я только, чтобы произнести хоть что-то.

Мозг завис и отказывался обрабатывать эту информацию. И воздуха как-то странно не хватало, будто бы ард, который сейчас был так близко, слишком близко, неправильно близко, его у меня отнимал. А потому я убрала его руки, спрыгнула с тумбы и протиснулась мимо массивного мужчины на свободный пятачок кухни. Легче дышаться почему-то не стало.

— Так, — повторила я. — Подожди. Мне надо подумать.

— Линетт…

Я вскинула руку, будто дирижер, обрывая Рэя на полуслове, и прикрыла глаза, пытаясь вспомнить тот суматошный день, и слова врача, и офицера Честера, и бессмысленные строчки контракта, написанного дурацким нечитабельным и невоспринимаемым языком.

Это какой-то обман! Это неправильно! Долг или не долг, они не имею права вырывать человека из его жизни на такой срок! Я протестую! Полгода! Они с ума сошли?!

Во мне попеременно поднимались волны то паники, то злости, и, кажется, меня начинало слегка потряхивать, потому что Рэй сделал шаг вперед, протянул руку…

Я отступила.

— Тут какая-то ошибка. Я должна связаться с куратором. И прочитать контракт. И… и…

— Линетт, ты оговаривала с куратором сроки? — негромко спросил ард, и я только помотала головой. — Уточняла их? Вносила какие-то изменения в контракт?..

Каждый вопрос все больше погружал меня в омут безнадеги. И я продолжала мотать головой, уже понимая, что…

— Тогда0 это контракт на полгода, Ли. Это стандартный для такого случая срок. Ну. Плюс-минус.

Я не находила слов. Я смотрела на Рэя, хватала ртом воздух и чувствовала, что еще немного — и лопну, как та лягушка из басни. А дышать все равно не получалось.

Полгода!!!

Злость нарастала, уверенно замещая собой панику. Это просто возмутительно! У меня в конце концов, своя жизнь! Свои планы! Мы живем в свободной стране, так почему я по щелчку чьих-то пальцев, обязана положить полгода своей жизни на…

На что?

На мужика, который через этих самых полгода, пожмет мне руку, пожелает удачи и отправит обратно в Кронбург шлепком по попе? Я не их долбанная профессионалка! Я так не могу! И не хочу! И не буду!

От звонка офицеру Честеру прямо сейчас, прямо сию секунду, меня удерживали только жалкие остатки благоразумия — такие вопросы надо решать спокойно, не на эмоциях. Никто не любит истеричек. И никто не воспринимает их всерьез.

— Линетт, послушай, — слабо пробился сквозь пелену гнева голос Рэя. — Давай поговорим спокойно.

— А зачем нам разговаривать? — зло огрызнулась я. — Для подзарядки разговоры не нужны. На разговоры я контракт не подписывала. Или это тоже входит в незамеченные мной пункты? Может я еще чего тебе должна, а я и не в курсе? Эротический массаж по вторникам, минет по пятницам?

— Да послушай ты! — Рэй, кажется, тоже начал терять терпение и это взбесило меня еще больше. Это мое право сейчас быть вне себя. Мое! — Забудь про контракт. Я до него еще хотел…

Забыть? Забыть?!

— Катитесь вы к черту с вашими ардовскими контрактами, — отчеканила я, повернулась на пятках и вылетела из квартиры.

Спустя минуту я была уверена, что лифты придумали вовсе не для облегчения перемещения в высоту. Лифты придумали, чтобы бешеные девицы, вроде меня, спустившись до первого этажа успели успокоиться, слегка прийти в себя и начать все же думать головой, а не… чем там бешеные девицы, вроде меня, в моменты бешенства думают.

Если бы я понеслась по лестнице, то наверняка взяла бы разгон и теперь была уже на другом конце столицы дура-дурой. А так, этажом ниже в лифт зашла благообразная старушка с фиолетовым пуделем на руках, такая приятно улыбчивая, что мне даже неловко сделалось при ней выглядеть нервной. Так что на улицу из дома я вышла уже совсем не в том состоянии, в котором вылетала из ардовской квартиры. Я неуверенно огляделась, чувствуя себя потеряшкой, и направилась в разбитый прямо под окнами дома сквер, где уселась на ближайшую лавочку и уставилась на носки своих домашних тапочек. Ой, балда ты, Линетт. Ой балда-а…

Сейчас, когда первая волна потрясения, наконец, схлынула мне сделалось мучительно стыдно. В первую очередь, почему-то, перед Рэем.

Бедолага мужик — одна за другой две невменяемые девицы. Одна — вцепилась мертвой хваткой, другая — наоборот визжит «не хочу-не буду».

Свободная страна.

Он с самого рождения слышит только про обязан. Обязан тренироваться, обязан служить, обязан выбрать себе женщину, обязан быть с ней, потому что иначе — никак. Да, арды с лихвой отхватывают привилегий за свои обязательства, но действительно ли все эти привилегии могут заменить свободу выбора? Я пошла на педагогический, потому что не сумела отстоять перед родителями свою точку зрения. А кто-то из ардов, может, всю жизнь только о педагогическом и мечтал!..

Рэй чуть не погиб, защищая этот мир, а я ему полгода пожалела.

Я шмыгнула и по-детски утерла нос тыльной стороной ладони. Глаза щипало. Подтянув ноги к телу, я обхватила их руками и уткнулась лбом в колени.

Полгода все равно было жалко. В частности, потому что потеряны они были из-за собственной дурости. Линетт, ну ты же взрослая девочка! Давно пора уже внимательно изучать то, что подписываешь!

Глаза защипало еще сильнее. Я зажмурилась, настроенная ни за что не позволить себе разреветься, и вздрогнула от того, что на плечи мне упало что-то большое и мягкое. Вскинувшись, я увидела перед собой Рэя, а большим и мягким оказалась легкая флисовая ветровка.