Сюрприз для маркиза (СИ) - Горенко Галина

Герцогиня промокнула тонкие губы льняной салфеткой и встала из-за стола, — Я не буду продолжать этот разговор, более того я больше не намерена делить стол с твоей подстилкой. Тристан вскочил намереваясь крикнуть матери что-либо обидное в след, но я поймала его за рукав и притянула назад, на жёсткий стул.

— Мы здесь всего на пару унов, милый, — попыталась успокоить его я, — у нас есть другие важные дела, не надо нервничать и распаляться. Такие как она никогда бы не приняли меня, даже явись я сюда в рясе Матушки, девственницей и с поясом верности, от которого вручила бы ей ключ. И не потому, что я отдалась тебе до союза, а потому что я выскочка и плебейка. А ты соль земли и сердце нации. Твои предки жили здесь до прихода Великих. Вы исконные. Так что прекрати тратить силы на эти ненужные глупости, давай закончим этот по истине великолепный ужин, и пойдем заниматься тем, для чего мы сюда приехали.

Тристан поцеловал меня в висок, сел и стал поглащать пищу с видимым облегчением. После ужина мы отправились в библиотеку, и ближе к четырем ночи, разобрав почти половину стопок книг мы отправились спать. Каждый в свою комнату. Но через четверть леора я поскреблась в дверь и ее тут же распахнули:- Я уже десять таймов стою и не решаюсь войти, — понурив голову сказал любимый.

— Глупый, зачем было столько жать, — сказала я и крепко поцеловала его. Он ответил на поцелуй и длинный, полный нервных переживаний день, превратился в страстную, нежную ночь.

Утром на прикроватном столике я нашла маленький конверт с запиской. В ней Ее Сиятельство герцогиня Александрин Силье приглашает меня прогуляться с ней, завтра в одиннадцать, по зимнему парку.

*Отчуждение — в данном случае сложная процедура лишения титула, сопровождавшаяся целым списком необходимых процедур. Подписал указ предыдущий Цесс.

**Титул учтивости — Старший сын герцога, маркиза или графа получает "титул учтивости" — старший из списка титулов, принадлежащих отцу (обычно дорога к титул проходила через несколько более низких титулов, которые и дальше "оставались в семье"). Обычно это — следующий по старшинству титул (например, наследник герцога — маркиз).

***Ab igne ignem — «от огня огонь», лат.

Глава 23. Родня это тяжко, даже когда она твоя, что уж говорить о чужой

Или герцогиня думала обо мне лучше чем я есть, считая что я ночую в своей постели, или специально подстроила так, чтобы я нашла записку когда у меня останется не так много времени, чтобы привести себя в порядок со сна и быть во всеоружии…

Утром Тристан сказал, что ему нужно немного поработать в кабинете, оставить распоряжения и встретится с юристом. Душеприказчик из его уст звучало бы обречённо, поэтому сделав хорошую мину, при плохой игре, он бодрым голосом сообщил о своей занятости. До того, как я нашла конверт, я думала посидеть в библиотеке, но получив эту перчатку* я не могла не поднять её. Я прекрасно понимала, что мне предстоит как минимум словесная дуэль, а как максимум неприкрытые оскорбления и унижение моего достоинства. Но не в моем характере было отступать. Герцогиня была из тех, кто лишь однажды выиграв в битве, считает себя победителем всегда. А поскольку я собиралась замуж за Тристана, и намеревалась жить с ним долго и счастливо, нужно было сразу поставить на место эту хитрую старую кошку. Щёлкнув Вилли по мокрому носу, я прекрасно оделась без помощи служанки, которая, я уверена, намерено шла очень медленно, после того как я трижды дернула за шнурок. Я внимательно присмотрелась к ней. Её глаза бегали, плечи были опущены, когда я уходила на встречу с Ее Сиятельством, она изображала кипучую деятельность и чистила от золы камин.

Я спустилась по дивной лестнице, и не встретив ни одного человека, вышла из просторного холла в холод улицы. Несмотря на солнце, которому удалось победить утренние мрачные, свинцовые тучи, температура явно упала и кончик моего носа незамедлительно покраснел. Изо рта шел белый пар, и я вообразила, что курю. Сигариллами иногда баловался брат, он привозил их с Востока и иногда, в особо благодушном настроении смолил их, смакуя сладкий дым. Для него это было своеобразным ритуалом после удачной сделки: сначала он долго и со вкусом выбирал, а затем доставал сигариллу из хьюмидора**, затем он брал гильотинку и отрезал ей самый кончик, с наслаждением вдыхая аромат табака, подкуривал обязательно от лучины, приговаривая, что нужен именно живой огонь. Я не очень понимала его увлечения, и просто великолепно, что в общем-то курил их он не часто, потому как вонь от них была просто ужасная.

Я рассмеялась своим мыслям и повернувшись, увидела прямую, как палка, спину герцогини, которая неопределенно махнув головой, приглашала меня присоеденился к ней на прогулке.

Вилли радостно скакал по морозным просторам. Задевая пожухлые травинки, он прыгал по небольшим лужицам, подернувшимся хрупким, тонким ледком и заливисто лаял. Ну хоть кому то этот поменад приносил удовольствие. Александрин не сказала мне ни слова, пока мы не подошли к высоким, фигурно постриженым кустам огромного лабиринта.

— Я хочу показать тебе свои любимые цветы, — проскрипела матушка маркиза. Она буквально выплевывала слова и я сочла благоразумным не уточнять — чему обязана такой чести, а просто поблагодарила и последовала за ней. Пока мы петляли по сложному пути, я то и дело ловила себя на мысли, что пакость от герцогини не заставит себя ждать. Когда мы проникли в центр хитросплетения стен, которе формировали высокие, часто посаженные и ровно, словно обрубленные, остриженные кустарники, мы уперлись в небольшую оранжерею. Эта стеклянная, куполообразная конструкция была защищена магически для поддержания необходимой температуры и влажности.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Герцогиня вдруг стала разливаться соловьём, рассказывая, что лилии вывел и назвал в её честь предыдущий садовник. Они были венцом его таланта и усердия, олицетворяя всё уважение, благодарность и приятие к матушке маркиза. О-ля-ля, похоже тут попахивало адьюльтером, с таким придыханием и затаенной горечью вспоминала о нем маркиза. Она сама ухаживала за этим цветком, не допуская сюда ни одной живой души, и не доверяя свое детище никому так же, как древний дракон, охранял свои сокровища, спрятанные глубоко в пещере. Его эксклюзивность помимо действительно необычной окраски и потрясающего аромата, была ещё в том, что этот цветок не цвёл как обычные лилии сразу всей веткой, по несколько штук. Только один бутон распускался дважды в таль, не смотря на все усилия и уход. Это был крепкий цветок высотой мне до пояса, с одним крупным распустившимся соцветием редкого черно-бордового цвета. Он источал дивный, нежный аромат, который в отличие от других сортов этого растения, не раздражал своей приторностью и навязчивостью. Я не удержалась и наклонилась на квази вздохнуть аромат и, в блаженстве закрыла глаза. Как только мои веки сомкнулись я сразу подумала, что это удачный способ стукнуть меня по голове и использовать мой трупик в качестве удобрения. Когда эти мысли промелькнули в голове, я резко распахнула глаза и услышала противный механический лязг. Так скрипели несмазанные петли в доме Де Вардов, когда открывалась тайная дверь. Оглянувшись вокруг я поняла, что" добрая" герцогиня не будет марать об меня свои аристократические лапки, я просто сгину сама: или замерзну блуждая в поисках выхода, или умру от голода охраняя дивный цветок, в надежде застать герцогиню. Думаю она даже им пожертвует, ради такого, по ее мнению, благородного дела.

Подавив панику, я вздохнула и постраралась мыслить рационально. Может быть поискать свои следы на припорошенном инее травки. Выйдя и покружив по пяточку, не теряя из виду оранжерею, я с сожалением признала тщетность моих надежд. Вилли жалобно скулил и ластился ко мне. Удивительно теплолюбивый призрак видимо желал оказаться попой в камине. Я бы тоже, ну пусть не хвостом, ведь мои конечности уже стали подмерзать, особенно после влажного воздуха оранжереи. Я посмотрела другии зрением на окружающие меня мертвые до весны кустарники, ни один из них не отличался от другого. Я ещё сильнее замёрзла и уже не чувствовала пальцы на ногах. Солнце давно скрылось и тучи на хмуром небе, должны были вот вот опрокинуть на землю множество морозных осадков. В этих местах чаще идёт ледяной ливень, нежели снег. И вдруг, со всей ясностью, я поняла, что Тристан не найдет меня. Моя голова на мгновенье закружилась, сердце гулко застучало в груди — уверена, записку от герцогини, которую я оставила на прикроватной тумбе, уничтожит служанка, а я так и буду блуждать здесь сумеречной сутью. Жан не переживет того, что вернувшись домой, не застанет меня, а Тристан, без меня…Так. Все. Даже мысли не буду допускать, что я стану призраком. Призраком… Ощутимо хлопнув себе по лбу, сокрушаясь своей растерянности и бестолковости я позвола пса: — Вилли, дружок, ты можешь найти дорогу домой? Домой, Вилли! Ты получишь целый поднос вкусных пирожных. — Приговаривая и ласково теребя жёсткую шерстку, я подгоняла хаунда. Сначала заметался, закрутился на месте, поводя носом, а потом, со свейственной ему непосредственностью ломанулся напролом. Сквозь кусты, просачиваясь своим нематериальным телом, сквозь вполне материальную толщу растений.