Оттенок ночи (ЛП) - Диан Кэтрин

Талия взяла его за руку и направила её к своей горячей, скользкой промежности.

— Вот что ты делаешь со мной.

Лука снова глубоко вздохнул, но вид у него по-прежнему был сердитый. Секс сорвал с него холодную, жёсткую маску, но не преодолел второй барьер, пока что нет.

Талия убрала его руку со своего влагалища и завела её ему за голову. Лука бросил на неё взгляд, говоривший о том, что он сомневается, в настроении ли он для такого, но она знала его очень, очень хорошо. И что она любила — и ненавидела — так это то, что он доверял ей.

Вот почему он верил всем вещам, что она ему говорила. Некоторые из них, конечно, были правдой, но некоторые — нет.

Лука позволил ей поднять его вторую руку. Он позволил ей связать его запястья. Он позволил ей привязать их к спинке кровати.

— Просто скажи «дневной свет», — сказала Талия, напоминая ему об их стоп-слове, зная, что он его не произнесёт. Он никогда этого не делал. Потому что он доверял ей.

Сначала она кормилась от него, глубоко погрузив клыки и жадно впиваясь в его вену, пока Лука стонал и дрожал, а она наслаждалась вкусом, которого так долго была лишена. Она не отпускала его член во время кормления, сжимая и поглаживая его, наслаждаясь скользким предэякулятом, который сочился из его щёлки, пока он отдавался ей.

Скользнув вниз по его телу, Талия провела грудью по его телу. Она лизнула его член. Затем лизнула место соединения его бедра и паха и вонзила клыки в вену там. Лука резко вскрикнул и содрогнулся. Она массировала его набухший пенис и поглаживала мошонку.

Когда она скользнула своими скользкими пальцами ему между ног, чтобы подразнить его дырочку, его дыхание участилось. Она сильно теснила его границы, нащупывая его уязвимые места. Когда она вжала в него палец, его тело содрогнулось, но Лука не использовал их стоп-слово.

Потому что он доверял ей.

Талия ещё глубже ввела палец, поглаживая заветное местечко.

— Бл*дь! — закричал он. — Бл*дь!

Его тело напряглось и извивалось, его стоны становились бессвязными, его член сочился в её другой руке. Когда Лука перестал соображать и начал отпускать себя, Талия убрала палец. Она приподнялась и увидела, как он натягивает путы, почти обезумев от сексуальной нужды, напрягшись каждым мускулом его тела. Предэякулят стекал по его члену.

Приподнявшись над ним, Талия прижалась лоном к его разгорячённой головке и опустилась ниже. Он вскрикнул, и его тело сильно выгнулось. Положив руку ему на грудь, Талия начала двигаться на нём верхом. Она застонала и потиралась о него, сжимая его член внутренними мышцами.

— Кончай, — потребовала она.

— Сильнее, — грубо сказал Лука. — Трахни меня так, как ты этого хочешь.

Талия двигалась на нём всё сильнее, стонала, теряла себя. Когда она больше не могла сдерживаться, она выкрикнула его имя — или часть его, пока оно не превратилось в бессловесный отчаянный звук. При этих словах Лука взревел и забился под ней, его тело наконец сдалось, и его член изливал свою разрядку внутри неё.

Талия рухнула на него, пока его член всё ещё был в ней и подёргивался в крепкой хватке её влагалища. Она долго лежала так, чувствуя, как постепенно замедляется биение его сердца, как напряжение наконец покидает его тело.

Потянувшись, она ослабила путы, и его руки обхватили её, крепко прижимая к себе. Лука перевернул их обоих на бок, его член всё ещё был погружён в неё, а тело плотно прижималось к её телу. Она так же крепко обняла его и притворилась, что ей никогда не придётся отпускать его.

Глава 22

Рен сфокусировал телескопический объектив камеры, но он ничего не мог поделать со слоем грязи, покрывавшим окна старого склада, где скрывался Антон Рису. Для подобающей разведки Рену нужно было попасть внутрь, но до рассвета оставался всего час, и прямо сейчас его больше интересовало установление личности богатого придурка, который зашёл сюда двадцать минут назад.

Кем бы он ни был, он прибыл только с двумя охранниками, так что, должно быть, считался союзником Антона.

Здание, на крыше которого находился Рен, было заброшенным многоквартирным домом, в котором не осталось людей и, вероятно, кишели демоны, как и в большей части этого района Портиджа, известной как Мёртвая Зона.

Антон выбрал хорошее укрытие. Вампиры избегали Мёртвой Зоны так же, как и люди, и никто бы не подумал, что кто-то может устроить себе дом здесь. Это опасное место, но для Антона, после того как он предал своего бывшего босса, опасно везде.

Неудавшаяся атака Мазая на «Кинк» была направлена скорее на то, чтобы напугать Антона, нежели на то, чтобы уничтожить его. Очевидно, Мазай знал о том, что Антон связан с секс-клубом, но, похоже, больше Мазай ничего не знал. Он явно не знал, где Антон.

Чья-то тень присела рядом с Реном, заставив его вздрогнуть так сильно, что он чуть не выронил камеру. Никто никогда не подкрадывался к нему незаметно, никто, кроме…

— Мастер Яннек.

— Рен.

Луна уже зашла, и Мастер Яннек казался скорчившимся силуэтом в тусклом окружающем свете. Рена потрясло, выбило из колеи то, что Мастер Яннек был способен двигаться так бесшумно даже в своём нынешнем состоянии. Его встревожило, что Мастер Яннек вообще был в Портидже. Его тут быть не должно

Но, с другой стороны, Рена тоже тут быть не должно.

Прощупывая обстановку, Рен сказал:

— У Ареталии возникли некоторые проблемы.

— Действительно.

Судя по его загадочному тону, Рен не мог догадаться, знал ли Мастер Яннек о его причастности к этим проблемам.

— Орден должен заботиться о своих, — сказал Рен, снова тестируя воды. — Возможно, Талии понадобится моя помощь.

— Действительно.

Рен начал с трудом сглатывать, но сдержался. Мастер больше не был его кумиром, внушающим благоговейный трепет. Однажды он был им, когда, казалось, рассматривал Рена на роль своего протеже. Однажды он был им, до того, как раскрыл то, чего не должен был.

Уязвимость. Слабость. Предательство чувства семьи и цели Ордена.

Ещё до того, как Рен отравил его, Яннек больше не заслуживал звания Мастера Ордена.

Рен заметил, как будто просто обсуждая статус контракта:

— С Мазаем стало трудно связаться.

Яннек сказал:

— А Антон в безопасности только до тех пор, пока его местонахождение остаётся неизвестным. И, конечно, есть ещё один игрок.

— Ты имеешь в виду того, кто сейчас разговаривает с Антоном.

— Ты его опознал?

Рен не установил его личность, поэтому ничего не сказал. Яннеку нравилось демонстрировать снисхождение к нему такими подспудными способами, вынуждая признаться в своём невежестве. Рен не замечал этого раньше, когда так отчаянно нуждался в одобрении Яннека. Теперь он, конечно, заметил.

Скоро это уже не будет иметь значения. Яннеку недолго осталось… и он это знал.

Вот почему Яннек здесь, вот почему он привёл всё это в действие, отправив Талию на невыполнимое задание, с которым она могла справиться только с посторонней помощью. И Яннек знал, что Лука поможет Талии. Яннек рассчитывал на это.

Рен тоже это предвидел, и именно поэтому он тоже приехал в Портидж, чтобы убедиться, что всё пойдёт по его плану, а не по плану Яннека. Единственной дурой здесь, единственной, кто понятия не имел, что всё это значит, была Талия.

Яннек сказал:

— Лорд Дариус — инвестор Антона. Или, возможно, мне следует сказать, что Антон — его марионетка. На самом деле наш контракт был заключён с Лордом Дариусом.

— Но…

— Эта уловка была придумана по настоянию Дариуса. Дариус пользуется большими привилегиями при дворе фальшивой королевы. Нельзя, чтобы его видели выступающим против Мазая. Даже эта встреча сопряжена для него с риском, но ситуация близится к критической, и ему придётся принимать решения.

— Талия знает об этом?

Тёмная, скорчившаяся фигура сказала:

— Талии нужно знать только то, что её мишень — Мазай.

— Но мне ты это говоришь?

— Раз уж ты здесь… Я могу с таким же успехом использовать тебя. Ты будешь работать за кулисами. Вместе со мной.