Сияние алого цвета (СИ) - Задорожня Виктория

Подхожу к умывальнику, набираю в ладони прохладной воды и омываю уставшее, измазанное лицо. Изучаю новую себя в зеркале… Невольно губы содрогаются в ухмылке. И что изменилось? Я стала изумрудной ведьмой, узнала, как погибла мать, поняла мотив отца и думала, что стала сильнее. Но, так и не смогла оградить мир и дорогих людей от страшной битвы… Меня попросту не слышат. В глазах отца я такая же бесправная кукла, какой и была до теперь. Интересно, а какой меня видит Влад? Ждёт ли встречи? Смирился ли с моим происхождением? Или, быть может, готовится к свадьбе, и вовсе забыл обо мне? Но, как бы то ни было, не имеет смысла отрицать, что я хочу его увидеть. Не потому, что это мой долг, как изумрудной, а потому, что я так скучаю! Я так хочу хотя бы увидеть, на миг прикоснуться, ощутить присутствие любимого. Хочу сдержать обещание, и будь что будет. Помолвка? Глупый, глупый отец… Вверить себя другому мужчине было невозможным изначально! Уж лучше и вовсе оставаться одной, чем терпеть нелюбимого мужа… Замечаю, что хочу приблизить время встречи… Как ребенок накануне Рождества, в предвкушении распаковки подарков. И потому покидаю ванную, чуть не в припрыжку возвращаясь к ведьмам. Возможно, встреча с ним станет моим спасением, или окончательно повергнет в отчаяние, но, независимо от результата, я буду искренней в своих чувствах, чтобы потом не жалеть…

Заговор крови оказался не самым сложным заклинанием, когда участие принимают четыре верховных. Я пролила на алтарь несколько капель крови, чуть задев лезвием кинжала запястье, прочли нужное заклинание и… всё готово. Пора перемещаться. Ведьмы направляются к выходу из центрального зала, и, уже стоя в дверях, отзывается нерешительный голос янтарной…

— Нола, я хочу помочь Анне с перемещением. Видишь, она и без того вымоталась. Моя магия не будет лишней!

Хочу сказать, что все в порядке, и не стоит волноваться, но Сайя впивается в меня таким отчаянным взглядом, что мне остаётся лишь молча стоять.

— Хорошо. Думаю, это и правда правильное решение. Анна, удачи тебе. Ты знаешь, что должна делать.

— Да, учитель. Я справлюсь. Уже завтра ночью начнется битва… Не допущу, чтобы она ввергла мир в отчаяние…

Наконец мы остались вдвоем. Сайя подошла и крепко сжала мои ладони, тихо заплакала…

— Что случилось? Говори… — её желание что-то прояснить было очевидным ещё с того взгляда. И мне не приходится долго упрашивать.

— Я буду краткой. Если задержимся- меня заподозрят. — голос чуть слышный, почти беззвучный — Анна… Ты не переживешь эту битву. Заклинание щита… Оно убьет тебя!

Я отпряла от подруги, присела на холодную плитку, и широко распахнула глаза…

— С чего ты взяла? Я сильная, даже если сразу не скажешь! Возможно, я смогу…

— Не сможешь… Ты из рода самоотверженных. Почему, как думаешь, сильнейшая ведьма должна была обладать этим качеством? Для того, чтобы в случае необходимости, не пожалеть собственной жизни ради спасения мира… И жертва воздастся именно в этом заклинании!

— Зачем ты рассказала мне об этом?

— Я полюбила тебя, как сестру. Не могу смириться с твоей гибелью! Поэтому, если дорога жизнь- расскажи всё Владу, и бегите! Бегите на край света, скройся от всех магией! Он пойдет с тобой, чтобы ты осталась жива! Он защитит тебя!

Снова ухмылка, за которой я, кажется, прячу истерику, подкатившую к горлу ком, и полную безысходность…

— С чего ты решила, что ради меня он бросит свой народ?

— Из пророчества… В нем сказано, что вампир, которого ты любишь, пожертвует чем угодно, желая тебя защитить. Зря ты недооцениваешь его чувства… Пророчества не врут!

— Возможно, но неужели ты думаешь, я позволю ему эту жертву? Неужели веришь, что ради собственного выживания, позволю страдать несчисленному множеству живых существ? Нет, Сайя, я не убегу… Если Богам разрушения нужна жертва в моём лице- да будет так…

Вижу, как лицо подруги искажает боль, и румяная кожа заливается слезами. Нежно обнимаю дрожащие плечи

— Спасибо, что переживаешь обо мне. Будь счастлива, Сайя, если нам больше не суждено встретиться, прошу об этом сейчас. Знай, моя жизнь не пройдет впустую. И, если это тебя утешит, я постараюсь выжить. Если моих усилий окажется мало, смирись…

Она глотнула очередной подступивший ком слёз и молча смотрела, как я таю в изумрудном свечении, отправляясь навстречу нещадной судьбе…

Обычно, одного мгновения достаточно, чтобы оказаться в нужном месте. Но сейчас, я нарочно отсрочила время прибытия… Свернувшись в комочек, как побитый котенок, в объятиях собственной магии, глотаю слёзы, которые держала в себе, не желая ещё больше огорчать подругу. Горло обжигают истеричные всхлипы, о собственной судьбе. Я никому об этом не скажу, но, как же хочется жить! Как хочется послушать Сайю и сбежать, подальше от всего этого… И, зная, что никогда не поступлю так низко, сейчас мне остаётся лишь одна слабость- поплакать, как маленькой девочке, о собственной жизни, ограниченной коротким веком. Пожалеть себя и… смириться. Ведь другого выбора нет. Что ж, хотя бы, у меня будет ночь, чтобы провести ее с любимым. Не хочу, чтобы он догадался о чем то, и потому останусь в маске. В маске счастливой девушки, которая все это время скучала, и хочет восполнить пробелы за все ночи, что мы провели не вместе. А потом… Потом, возможно, у меня не останется сожалений и я добровольно исполню свой долг…

Глава 39

Влад

Словно умалишенный зверь… Отправил на её поиски сыщиков, поставил в известность всю знать, просил помощи даже в деревнях низших… Не контролировал приступы ярости, срывался на подчинённых, игнорировал аристократов, только вверивших мне пост главы. В итоге, изнеможенный безрезультатными скитаниями, просто забился в своем кабинете и беспробудно пил… Жалкий монстр, одинокий кровопийца, с объятий которого сбежала любимая. Минуты казались часами, каждый час- сутками, а сутки, будто издеваясь, длились за неделю. Не различая день и ночь, всматривался в окно, надеясь… На что надеясь? Что она вернётся? Сдержит обещание? Неважно… Всё стало неважным. Не знаю, сколько времени провел, отрешенным от всего мира. Но, с самобичевания вырвал стук в дверь. Слугам было приказано не беспокоить меня, если только это не связано с поиском Анны. Потому подскочил, подстрекаемый надеждой, и даже попытался изобразить трезвость. В двери вошёл перепуганный Артём…

— Ну, говори! — впился в мальца безумными, широко распахнутыми, мутными глазами. — её нашли?

— Господин… — от моего воодушевления голос у посыльного и вовсе панически задрожал. Значит, добрых вестей не будет… — я не за этим. Роман Бессонов настаивает на аудиенции. Говорит, разговор не терпит отлагательств.

Нервно выдохнул… Нет, чем я думал? Конечно, это не она… Стоит перестать смотреть на вещи с такой наивностью! Моя надежда истерзает меня раньше, чем вражеские копья.

— Пусть войдёт… — равнодушно упал в прежнее положение, согревая собой деревянный пол, взял стакан недопитого виски и сделал большой глоток, вгоняя себя в новую волну воздействия расслабляющего вещества.

Через минуту Роман Павлович уже тиранил меня брезгливым взглядом.

— Парень, ты что, чёрт побери, творишь? — наклонился надо мной суровой тенью и отнял стакан с горючим, одним глотком закинув в себя остатки содержимого. — тебе доверили слишком многое, чтобы ты проигнорировал это, убиваясь за своей подстилкой!

Разрываемый яростью от его непростительно дерзкой фразы в адрес любимой, подскочил, мигом трезвея, сжал ворот накрахмаленной рубахи и впечатал сволочь в ближайшую стену, сдавливая горло, пока тот не закашлялся. И прошипел ему в лицо, не отводя потемневшего взгляда.

— Не смей…те говорить мне такое! — не знаю, как сдержался, и не врезал по ехидной роже "тестя", но ослабил хватку, отпустил измятую ткань и подошёл к журнальному столику, чтобы налить себе новую порцию алкоголя. — Вам не понять!

— Что ж, — удовлетворённо ухмыльнулся аристократ, потирая ссадины, оставшиеся от моей хватки- если что-то по-прежнему будоражит в тебе ярость и силу- это хорошо. Тогда, как тебе такое предложение? Ты приходишь в норму, мы действуем, согласно плану, забираем ведьмовскую кровь и готовимся к предстоящей битве. А я, так и быть, помогу тебе отыскать твоего донора. Ну что, такой расклад тебя устроит?