Мое чужое сердце (СИ) - Александер Арина

— Хорошо, — произнесла Стася решительным тоном. — Будь по-твоему. — И принялась раздеваться. Правда, было сложно справиться с дрожанием рук, и она молила бога, чтобы Влад не заметил её состояние. Нужно было хряпнуть легендарной маминой наливочки для храбрости. За шрам вспомнила в последнюю очередь, когда включать заднюю было уже поздно.

Шамров судорожно сглотнул, осознав, через какие пытки придётся пройти. Кто ж знал, что она так отреагирует. Еб**тся просто.

Стася всё же постеснялась снять трусики, а вот лифчик упал на лавочку без зазрения совести. С вызовом посмотрела на ошарашенного мужа и первой шагнула в баню, задохнувшись от полыхавшего в груди огня. Руки так и тянулись стыдливо прикрыть вмиг затвердевшие соски, но она каждый раз одергивала их.

— Ну, чего стоим? Чего смотрим? — расхрабрилась, упиваясь его конфузом. Что, не ожидал? Именно так с ним и нужно: смело и напролом, а не заключать себя в скафандр и сходить по ночам с ума. — Ты же видел меня голой. Как видишь, ничего особенного. Всё как у всех. Кроме шрама. Он после операции. Сердце у меня чужое. Так что давай, присаживайся, буду тереть тебе спинку, — насторожило, что на лице Шамрова не отобразилось удивления. Ни один мускул не дернул. Однозначно, он был в курсе. Интересно…

Влад ещё раз сглотнул и с усилием воли оторвал глаза от невероятно соблазнительной груди. Она была… далеко не такой, как у всех. Не большая и не маленькая, такая, что как раз поместиться в его широкой ладони, стоит только протянуть руку и… Чёрт! А соски? Они так и просились прикоснуться к ним губами, втянуть в себя и слегка прикусить. Аккуратные, розовые… К шраму привык. Он терялся, становился едва приметным на фоне такого великолепия и в то же время придавал особый шарм. Почувствовав, что член стал наливаться каменной тяжестью, быстро присел на лавку, втайне радуясь, что его Маленькая хоть и показала коготки, но не настолько, чтобы пялиться на боксеры, которые он тоже предусмотрительно не снял.

Стася набрала в кувшин воды и принялась медленно поливать напряженные мужские плечи, спину, грудь. Что и говорить, для неё это был один из самых интимных моментов в жизни. Возбуждение достигло того предела, когда стоит только прикоснуться и всё… снос крыши. Внизу живота все ныло, пульсировало едва уловимой, тупой болью, требовало освобождения, а трусики были мокрыми настолько, что впору взять и выжать. Плавилась подобно свече от испепеляющего взгляда, сходила с ума, наблюдая за тем, как он рассматривал её грудь, живот, скользил ниже. Не думала, что будет так тяжело. Но вызов принят, отступать не в её правилах.

Потянулась к мылу и скользящими движениями приступила к намыливанию горящей кожи. Под подушечками пальцев перекатывались бугрившиеся мускулы, и это ощущение невероятно распаляло. Дыхание и так было затрудненным, а тут ещё и сильное тело под руками усложняло сей непростой процесс.

Когда со спиной было покончено, обошла Шамрова и расположилась спереди. Уговор был только на спину, но ей неожиданно захотелось проверить одну догадку. Если она подтвердиться, значит Стася небезразлична ему.

С замиранием сердца, не решаясь посмотреть в тёмно-карие глаза, она прошлась ладонями по грудным пластинам и подрагивающим кубикам пресса. Вернулась обратно вверх, обхватила широкие плечи, слегка сжала, и не отдавая себе отчета, прикусила нижнюю губу, невольно залюбовавшись пускай и не до конца обнаженным мужчиной.

Внутреннее напряжение Шамрова достигло апогея. Если она сейчас не остановиться, он в прямом смысле изнасилует её. Знал, что это всего лишь игра, ответ на его подтрунивание, но бл*ть, возбужденный член и так отдавал адской болью, куда уже больше.

Не выдержал… Лучше быть побежденным, нежели сексуальным маньяком.

Вскочил с лавочки и, как ошпаренный бросился на улицу под навес. Стоял до тех пор, пока довольная Стася не выплыла к нему в облаке ароматного пара.

— Советую ускориться, если не хочешь ужинать в одиночестве. У нас семеро одного не ждут, — и проследив за гневным выражением лица, звонко рассмеялась: — Да шучу я, шучу. Мойся себе спокойно. Так уж и быть, подождем.

Ох, давно она так не смеялась. От души. Хотя саму ещё изрядно потряхивало от неудовлетворенного желания. Зато теперь знала, что Влад испытывает к ней аналогичную тягу.

Шамров смотрел вслед удаляющейся спине и ругался, используя весь запас ненормативной лексики. Чертовка. Хотелось рвать и метать всё вокруг. Удары сердца бешеными толчками пульсировали в ушах, из глаз сыпались искры. Хрена с два он поддастся на провокацию. Выстоит. Обязан выстоять. Теперь он знал, что Стася далеко не невинная овечка и может достойно ответить на брошенный вызов. Отныне стоит быть предельно осторожным.

Ужин прошел относительно спокойно. Со стороны Валентины не поступало больше никаких вопросов, помимо работы и взглядов на жизнь, на которые отвечал весьма осторожно. О семье не интересовалась, значит, жена ввела в курс дела. Уже хорошо. Не любил, когда копались в его прошлом.

Поблагодарив за вкусный ужин первым встал из-за стола, сославшись на усталость. Валентина с Ниной дружно пожелали спокойной ночи, а Стася изъявила желание ещё пообщаться с родными. Да пожалуйста. Как говорится, баба с воза, кобыле легче. Прошел в гостиную и обвел взглядом советский диван. Пускай не надеется, на полу он спать не будет. С облегченным стоном нырнул под одеяло и растянулся во весь рост, свесив ноги. Сон сморил моментально.

Вошедшая через два часа в комнату Стася осторожно примостилась рядом, боясь лишний раз пошевелиться. Подперев голову рукой, всматривалась в полюбившееся лицо при тусклом лунном свете, прислушивалась к размеренному дыханию и наслаждалась близостью горячего тела. Впервые в жизни она будет спать с мужчиной. От этого волнительная дрожь прошлась по коже. Как не противилась сну, однако бессонная ночь накануне, длинная дорога, эмоциональное перенапряжение сделали свое дело — спустя двадцать минут уснула и она.

Глава 10

Последние недели октября пролетели незаметно.

Осень постепенно сдавала свои позиции. Это было видно хотя бы по тому, как вместо приветливого солнца с утра над головой высели тяжелые, серые туманы, пугающие своей непроглядностью. К обеду они или рассеивались, оставляя после себя ощущения промозглой сырости, или так и продолжали окутывать стеной неизвестности. Смотришь, бывало на человека, идущего далеко впереди, потом секунда — его и след простыл. Словно и не маячил на горизонте. Коварные туманы. Обманчивы своими расплывчатыми тенями. Они не только осенью могут окутывать нас, но и по жизни.

Мне кажется, Влад окутан подобным туманом. Иногда смотришь на него — и не узнаешь, а иногда — ближе и роднее его не может быть в целом мире. Почему так?

После возвращения от мамы наши отношения улучшились. Шамров прекратил разгуливать по квартире в полотенце, начал возвращаться с работы намного раньше, лишь изредка задерживаясь. Ещё и предупреждал об этом. Даже ужинал иногда.

Я не астролог, но постепенно в голову стала закрадываться нелепая мысль о том, что возможно планеты выстроились в каком-то определенном порядке, и этот порядок так подействовал на него. А что? Всё может быть.

Оля наоборот, утверждала, что это зависимость от фаз луны. Мол, его клинит в моменты полнолуния. А когда луна убывает — становиться нормальным. Ага. Пускай ещё и выть начнет, как Джой — вообще зашибись.

Маринка только пальцем у виска покрутила от подобных заявлений. У неё своя теория: просто такие мужчины постепенно начинают выделять семью среди прочих приоритетов. Только и всего. И вообще, я должна рабоваться, что муж не наседает по поводу и без повода, а дает полную свободу действий.

Это мне-то дают свободу?

Бывают моменты, когда я его вообще не понимаю. Например, однажды захотелось жареной картошечки. Воодушевилась, приготовила. Влад приперся с очередных разборок в окровавленной рубашке и когда узнал, что на ужин именно она, долго хохотал. А ещё говорит, что вырос в детдоме. Будто никогда не ел ничего подобного.