Демоны в моей Кровати (ЛП) - Эндрюс Бритт

Бой уже шёл — энергия вокруг была бешеная, густая, опьяняющая. И я поймала себя на том, что у меня самой чешутся руки. Слишком давно я не дралась.

Особенно в таком месте. Это напоминало мне тренировочный центр в Монтагью.

— Ты в порядке, Кролик? — спросил Тал, сунув своё лицо прямо перед моим. Мы остановились у деревянного бара, где на столах танцевали мужчины и женщины, и работали несколько барменов.

— Да, да. Всё нормально. Я выпью всё, что здесь вообще называют алкоголем.

Талон смотрел на меня несколько секунд, потом кивнул и грохнул ладонью по стойке.

Все три бармена одновременно рванули к нему, стараясь перехватить заказ.

Победила та, что с огромными титьками и чёрными как ночь волосами. Накачанные красные губы, ресницы такие длинные, что я всерьёз подумала — сейчас они взмахнут, превратятся в пару крыльев и унесут её шалавье тело куда-нибудь подальше....

Стоп. Нет. Я не ревную. У меня нет причин ревновать.

И всё же…

Она наклонилась к нему, шепнула что-то на ухо — и Талон рассмеялся.

Я медленно подняла взгляд на Мишу. Тот не смотрел на Тала — он смотрел вниз на меня.

Одна поднятая бровь, ровно тот вопрос, который я уже задавала себе:

Ты собираешься это терпеть?

Люди за стойкой уже шептались, тыкая пальцами в эту сучку и её спектакль.

Она отступила и улыбнулась, обещая вернуться.

Талон повернулся — и увидел, как я буравлю его взглядом.

— Что? Стеф приносит напитки, это же минута.

Я кивнула.

Идиот даже не понимал.

И всё же… почему я следила за каждым движением Стеф, пока она наливала? Почему мне хотелось перелезть через бар и разбить об её башку бутылку каждый раз, как она смотрела в его сторону?

Талон и Миша о чём-то говорили, но я выключилась. Всё, что я видела — это красный.

Кроваво-красный.

Пока не увидела его.

Он сидел в конце стойки — призрак из той самой ванной. Поболтал пальцами, помахал мне и перевёл взгляд туда, где был Тал.

И ровно в этот момент я увидела, как Стеф зажимает рюмку между своими сиськами и делает Талону иди-ко-мне пальчиком.

О, да пошло оно всё нахер.

Я протиснулась вперёд, к Талону.

Стеф смерила меня взглядом так, будто хотела оторвать мне голову, но Тал лишь улыбнулся:

— О, привет, Кролик, — он раскинул руки, будто я собиралась нырнуть к нему на грудь и уютно свернуться клубком.

— О, привет, Талон. Не мог бы ты, блядь, подвинуться?

Он моргнул, опуская руки и освобождая место между собой и Мишей.

И тут, прежде чем кто-либо успел моргнуть, я влезла на барную стойку — и метнулась на эту шалаву, как чёртова пантера.

Стеф завизжала, пытаясь отползти, но у неё не было ни единого шанса.

— Лунная Богиня, Кролик! — заорал Талон, одновременно с тем как толпа взорвалась воплями, свистом и криками: «Кошачья драка!!!»

Мне было плевать. Эта тварь сейчас узнает то, что нужно узнать. И все остальные — тоже.

Она грохнулась на пол так, что дух из неё выбило. Алкоголь, спрятанный в её вырезе, разлился по груди, пока она хватала воздух ртом. Я вытащила рюмку из её груди, схватила бутылку текилы с нижней полки, плеснула в рюмку, выпила — прямо на ней сидя.

Стеф попыталась сбросить меня, но я тяжело вздохнула, метнула рюмку за спину — стекло разлетелось, и звук почему-то идеально совпал с ощущением, будто треснула и моя последняя капля здравомыслия.

Я приложилась к бутылке напрямую. Жгло — и было охуенно.

— Уйди с меня, психованная сука! — визжала Стеф, размахивая руками.

Я подняла руку — и влепила ей пощёчину такой силы, что у неё голова уехала вбок, а толпа вокруг онемела.

Да. Это бывает.

Когда публика впервые понимает, кто перед ними — нестабильная женщина, которую лучше не злить. Плюс, сбить с кого-то слой грима одной пощёчиной — такой себе способ заявить о себе.

Разъярённая, она попыталась ударить меня в ответ — но я поймала её запястье и вывернула ровно настолько, чтобы понятно: ещё чуть — и сломаю.

— Ещё раз увижу, как ты сучишь перед тем, что принадлежит мне — я срежу тебе соски и буду носить их как серёжки.

Охренеть. Это сейчас я сказала?

Я вскинула голову и истерически рассмеялась этой картинке.

— Психованная… — пробормотала Стеф, держась за щёку.

— Ты понятия не имеешь. И лучше тебе так и не узнать.

Я вскочила, поправила одежду.

Талон и Миша стояли тут же — но теперь к ним присоединились Эш и Феликс. У Тала и Эша были звериные ухмылки. Феликс слегка улыбался. А Миша выглядел как скала — руки на груди, и я знала, что одна из них лежит на рукояти кинжала.

— Который из них вне доступа?! — крикнула какая-то баба из-за стоек.

Я сузила глаза, готовясь к новой драке. Она взвизгнула, прикрыла свои соски руками и нырнула вниз, исчезнув.

Честно — вопрос был логичный.

Я посмотрела на этих демонов, которые свели меня с ума. Монстров, которые перевернули мне мозги, заставили сомневаться буквально во всём.

Во всём.

— Все они вне доступа!

Толпа взорвалась смесью ахов, рычания, и воплей.

Кто-то выкрикнул, что я ебанутая сучка, которой лишь бы «подавиться хуем».

Я запомнила её лицо для позднего разговора.

Где-то глубоко внутри я не могла поверить, что бросилась на ту женщину… но другая часть меня знала: Если бы она сунула свои губы к нему — Я бы реально её убила.

Я только что публично заявила права на пятерых лидеров одной из самых страшных банд страны.

Насколько я знала — ни одна чужачка не делала этого прежде.

Неудивительно, что половина местных сук теперь смотрели на меня так, будто планируют мою скорую смерть.

— Тал? — я посмотрела вниз: Стеф стояла, надув губы, прижимая ладонь к щеке. — Хочешь, чтобы я велела охране её вывести?

Я запрокинула голову и заржала так, что весь бар вздрогнул.

— Хотела бы посмотреть, как ты попробуешь, милая.

Следующее, что я поняла — Талон перепрыгивает через барную стойку, хватает меня, поднимает, оборачивает мои ноги вокруг своей талии. Мои руки зарылись в его рыжие волосы, а синие глаза блестели желанием и чистым озорством.

— Я сейчас твёрдый, как пережаренный тост, Кролик, — проворковал он мне на ухо и качнул бёдрами, демонстрируя наглядно.

— Я чувствую. Но если ты не хочешь трупов сегодня, скажи этим мудакам, что ты — мой.

Тал откинулся, сжал мою косу у основания.

— Так это я кто? Твой?

Он провёл языком по моим губам, и они сами разошлись.

— А разве нет? — я усмехнулась и прикусила его нижнюю губу.

С психованной улыбкой Талон развернулся к толпе:

— Члены Изгнанных — вне доступа!

Толпа загудела от недовольства, но Эш перекричал всех:

— Только пятёрка! Остальные члены свободны!

Толпа опять взорвалась ревом.

Талон усадил меня на бар, впился в мой рот таким поцелуем, что у меня пальцы на ногах свело.

— Всё, хватит обсасываться. У нас работа, — прорычал Роудс.

Мне хотелось огрызнуться, как бешеной собаке.

Тал оторвался от моих губ, всё ещё улыбаясь:

— Ты такая, блядь, секси. Позже я хочу лизать твою киску минут восемьдесят шесть. Впиши меня в расписание. Увидимся, Кролик.

Он исчез так же быстро, как появился — толпа просто проглотила его.

— Ты только что сказала всему ебаному миру, что мой член принадлежит тебе, — Роудс процедил, нависая надо мной.

Я закатила глаза:

— Так проще было, чем объяснять, что я бы ни в жизни не стала претендовать на занудного засранца, который, скорее всего, носит белые трусы.

Если бы в мультфильмах пар шел из ушей, Роудс стоял бы тут, фыркая как гейзер.

Лучшее было то, что я знаю, что он носит маленькие красные обтягивающие боксеры — спасибо ночи в лабиринте — и это давало мне огромное моральное удовлетворение мучить его.

— Слушай, если найдёшь себе нормальный член, на который захочешь присесть — я с радостью сообщу этому бедняге, что ты не входишь в мой маленький гарем. Но что-то я тут очереди не вижу, Монокль. Кстати, тебе скоро драться не пора?