Я взял его братца: тихого, посапывающего и такого же немного морщинистого. Такие мелкие! Как сыра кусок… Я примерил вес.
— Тут точно три кило? Как по мне, нам не доложили, обвесили мошенники, — я с улыбкой уставился на медбрата.
— Тут точно три кило! — рассмеялся тот и, пожелав удачи, вышел.
Эрик же крепко держал сына, предлагая:
— Одного называешь ты, второго — я? Или обоих — я?
— Давай свои предложения, а я свои, и вместе подумаем, — глянув на часы в палате, прикинул: — Где-то через полчаса или больше отец Жака привезет Ната, Эван с ним созвонился.
— Может, Ноа и Джошуа? — предложил Эрик. — Или Лайнел и Филипп?
— Ну, вот тихоню я бы назвал Алрой, этого как раз и означает «спокойный», — я осторожно поцеловал маленький сверточек и услышал сопение в ответ. — Живчику еще надо имя.
— Хм… Может, второго Олав? — предложил омега, пытаясь укачать его. — Или Ноа? Мне просто имя Ноа нравится.
— «Движение»? Ему подходит. Значит, Ноа и Алрой, — улыбнулся я и подсел ближе к Эрику.
Шумный Ноа, казалось, заметил брата, и неожиданно резко стих. Я всмотрелся в личико.
— Знаешь, им надо бейджи прилепить, а то как-то очень похожи…
— Они будут близнецами, одинаковыми, — безмятежно улыбнулся омега. — Вместе они спокойнее! Солнце, добудешь им смесь? Может, им разные шапочки одеть?
— Или пятки подписать, — хмыкнул я. — Думаешь, будут есть? Первые часы ведь… Попробуем, вдруг они у нас маленькие обжоры.
Я поцеловал Эрика в щеку и передал Алроя. Посмотрев на эту картину, сделал фоток на телефон и вышел в коридор.
За дверьми родильного нашелся Эван, он помог достать смесь и обещал встретить Джонатана.
Когда я вернулся, оба мелких спали, и Эрик объяснил мне:
— Мне просто спокойнее, если смесь будет под рукой. Я знаю, что пока они есть не будут. Но… Адам переживет появление еще двух омег у тебя?
— Предлагаю все отрицать, иначе он к нам переедет, а я не уверен, что нам это понравится. Адама надо принимать дозированно, — я поставил смесь в термосумке на столик.
— До восемнадцатилетия детей? — весело уточнил Эрик.
В палату постучал и тут же зашел Джонатан и, поздоровавшись, поспешил к братьям.
— Они совсем маленькие, — растерянно сказал Разрушитель.
Эрик хохотнул и тут же ухватился за живот.
— Растут они быстро, котенок, — я нагнулся к Эрику. — Тебе врача позвать? Ты там не шебурши лишний раз, лежи и восстанавливайся.
— Все нормально! Просто смеяться больно! — отмахнулся омега и сообщил Разрушителю. — Это твои братья: Ноа и Алрой.
— Угу… А кто где мы узнаем по ходу, — я обнял сына, — ты тоже таким был.
— Нет, я явно был больше, — с сомнением сказал Джонатан. — А как вы узнаете? Они же своих имен не знают.
— Я предлагал подписать и выдать бейджики, а Эрик — шапки. А ты что думаешь? — один из мелких зевнул, открывая маленький ротик, но не проснулся.
— Бейджики смешнее, — решил Нат. — Как у взрослых!
— А шапочки удобнее, — возразил Эрик, чуть обиженно.
— Надо и то, и то, для подстраховки. Как тебе твои младшие братики?
— Маленькие, сморщенные и смешные, — сообщил Разрушитель.
— Все равно пару раз перепутаем до года, — заверил Эрик.
— Главное не по жизни, а то что мы им скажем? — пошутил я. — На самом деле я уже не знаю, где кто…
— Слева — Ноа, справа — Алрой, — сообщил Эрик. — Пока их можно только так запомнить.
— Занятно, — улыбнулся я, — а когда нас домой отпустят?
— Сегодня не отпустят, это точно. Их могут уже завтра отпустить, а вот меня дня через три, — заверил омега.
— Ты лежи, поправляйся, тебя теперь хоть обнять можно — целиком. Да, Нат?
— Да! Папа последние полгода был толстым, — откровенно сказал Разрушитель и Эрик нехорошо прищурился.
— Зато детки видишь, какие хорошие вышли, так что все правильно, — я поцеловал Ната в макушку. — Эрик, тебе попить принести? А ты, Джонатан, проголодался? Ты же после школы у нас еще не обедал.
Ближе к вечеру медбрат сообщил, что время посещений окончено, и Эрику нужно отдохнуть.
— Дайте мне пару минут! — попросил омега и, когда мы остались одни, начал перечислять. — Дома нет памперсов и сухой смеси. Не куплено кресло-качалка. А главное, единороги не доклеены!
Я кивнул.
— Ничего, с Натом сейчас заедем в магазин, а к утру доставят те креслица машинные, которые мы присмотрели. Все будет хорошо, Эрик, не переживай, Эван опять же продолжит помогать. Ты сейчас поправляйся, — мы с Натом поцеловали Эрика и обняли.
Когда врач, наконец, выписал Эрика, вся детская была в единорогах. Две наклейки забрал себе Джонатан и приклеил у себя, назвав единорогов, как братьев. Разрушитель успел извести целую пачку памперсов, учась на плюшевом медведе одевать их правильно. Разрушитель даже позвонил Адаму и рассказал о двух родившихся омегах, и брат успел мне раза три предложить поменяться — он отдает мне младшего, а я ему одного из близнецов. Я, разумеется отказался. У Адама такое регулярно, так что мы готовились к его приставаниям, пока нянчась с мелкими и пополняя детские запасы.
Настоящим спасением стал Эван, благодаря ему мы спокойно спали по ночам, и Нат не чувствовал себя обделенным. Да и помогал Нат много, подогревая бутылочки со смесью или развлекая одного малыша, пока мы возились со вторым, его же кулинарные попытки (очень удачные) мы поглощали на ужин. А еще Нат с гордостью рассказывал Жаку и своим друзьям о маленьких братиках.
Чем больше времени мы проводили вместе, выезжая на природу, ходя в зоопарк и просто возвращаясь домой, тем сильнее я их всех любил, искренне благодаря Эрика за второй шанс, который я ни за что и никогда не упущу.
КОНЕЦ
2015 год
