Алый бант в твоих волосах. Том 5 - Седов Павел

Он доносился из раскрытого окна мансарды. Того самого, в которое вчера ночью пробралась Мика. Застегнув последнюю пуговицу рубахи, я ещё раз посмотрелся в зеркало и обернулся. На подоконник легла чья-то ладошка, а через секунду из-за каменной стены высунулась Лерка.

— Что за… — машинально выговорил я и рванул к окну. — Вам что, религия не позволяет ходить через двери⁈ — выругался я.

Подхватил Леру, вытащил её из оконного проёма и быстро опустил на пол. А следом за ней достал из окна Микаэлу, которая вцепилась в меня, словно до смерти испуганная кошка.

— Ты меня напугал! Из-за этого я чуть не упала! Слышишь, как стучит моё сердце⁈ — произнесла она, тяжело дыша мне в лицо мятной свежестью сквозь слегка приоткрытые губы. А затем скривилась и добавила: — Я коленкой ударилась! Больно…

— Я запрещаю вам лазить через окно! Обеим! — выпалил я, с трудом отрывая от себя дрожащую Мику. — Если вы так хотите попасть сюда, то для этого есть двери! Двери! Я понятно объясняю?

Микаэла приложила к затылку кулачки так, что над головой с обеих сторон торчали по два сложенных вместе пальца, изображающих ушки, и наклонила голову набок.

— Ну, не злись, котик! — ласково сказала Валерия и сложила передо мной пальцы сердечком.

— Тоже мне, нашлись кошкодевочки… — пробубнил я, стараясь сдержать улыбку, но, видимо, не смог.

— Почему тебе можно лазить на крышу, а нам нет? — возмущённо спросила Мика, и смешно дёрнув одним «кошачьим» ушком, ласково наклонила голову на другой бок.

— Потому что я за вас переживаю, блин! Чего здесь непонятного⁈ — объяснил я.

— Ну? Что я тебе говорила? Он — сама милота! — опустив, наконец, руки, обратилась к сестре Мика.

— Так! Если хочешь делать ему комплименты, то пожалуйста! Но только не при мне!

— Знаю, знаю… — охотно согласилась Микаэла. — За это бывает кусь, поняла я! — игриво добавила она и обнажила белые зубки.

— Девчата, что у вас происходит? К нам цирк подъехал? — недоумевая, спросил я.

Помню только, как эти двое ушли с кухни, чтобы поговорить. Полагаю о том, насколько нехорошо поступила Микаэла. А сейчас они обе стоят передо мной, изображая милых невинных кошечек, и несут всякие глупости.

— Я всё ещё злюсь на неё за то, что она сделала! — ответила Лера и начала медленно, с необыкновенной грацией приближаться ко мне. — Но, знаешь… В этом есть свои плюсы. Можно попросить тебя об одной вещи? — локти Валерии легли на мои плечи, а её упругие полушария вжались мне в грудь. Она запустила пальцы в мои волосы на затылке и принялась нежно массировать его ноготками. — Не говори пока, пожалуйста, правду Саше и Кате. Я хочу немного их проучить за то, как они издевались надо мной перед отъездом.

Ах! Вот оно что! Я невольно расплылся в улыбке. Если Катька и Сашка будут продолжать думать, что нам нельзя заниматься сексом, то уверен, Лера оторвётся по полной и лишь потом раскроет обман. Но не случится ли так, что весь удар после придётся на Мику?

— А…

— Ни о чём не волнуйся! Я сумею им всё объяснить, — перебила меня Валерия, едва я открыл рот, и тут же засосала меня на глазах у сестры. А затем горячо прошептала мне в губы: — Как же я тебя хочу!

Её взгляд упал на широкую кровать за моей спиной, и в глазах появился озорной блеск.

— Эй! Не смейте делать это на моей кровати! — опомнилась Мика, видимо, решив, что теперь её сестра по ночам будет пробираться сюда тайком. — Я вам не разрешаю! Только не здесь!

Но Лера даже не повела ухом! Она томно смотрела в мои глаза, сексуально покусывая зубками нижнюю губу, всё ещё влажную от слюны.

— Девчат! А может, мы уже поедем? Саша и Катя, наверное, заждались! — напомнил я.

— Если ты готов, то, конечно, мой милый! — проворковала Валерия и торжествующим взглядом посмотрела на приунывшую Микаэлу.

Дойдя пешком от особняка до остановки, мы почти сразу загрузились в уютный автобус и не спеша покатили по улочкам Праги. Потом пересели на трамвай. Мика без перерыва рассказывала нам о своём городе, как о самом красивом, замечательном, чистом и лучшем в мире месте для жизни. И делала это так, что я всерьёз стал задумываться о переезде! Хотя бы на время. Подыскать себе удалённую работу, пожить здесь с месяц, а не три — четыре дня, как планировалось. Но затем вспомнил о подаренных мне с Маргаритой акциях компании и загрустил.

— Эй, Артемис! Что с тобой? Ты какой-то совсем печальный… — окликнула меня Микаэла и, наклонившись поближе, тихо спросила: — Это из-за нас с Лерой?

— Нет! — Я помотал головой в стороны и улыбнулся. — Просто… Я, кажется, уже влюбился в твой город… Ну, ты так красиво о нём говоришь!

Она ещё несколько секунд с любопытством смотрела на меня, а потом продолжила с ещё бо́льшим энтузиазмом трещать перед девчонками. Сравнительно быстро мы добрались до Старого города и вышли из транспорта.

— Итак, господа хорошие! Это район Старе-Место, сердце Праги. Мы начнём ваше тесное знакомство с прекрасной столицей Чехии именно отсюда! Обещаю, вы будете поражены до глубины ваших сердец и никогда больше не разлюбите этот прекрасный город!

Микаэла справлялась с ролью нашего гида выше всяких похвал. Мы внимательно ловили каждое её слово и глазели по сторонам, любуясь архитектурой правого берега Влтавы. Посетили Староместскую площадь, окружённую зданиями в готическом, барочном и ренессансном стилях. Полюбовались Тынским храмом, Староместской ратушей и её внушительного размера астрономическими часами.

— А кто это? — задала вопрос Катерина, указывая на огромный памятник в центре площади.

— Ян Гус! — назвала имя Мика. — Наш национальный герой, проповедник, мыслитель и идеолог чешской Реформации. Он был ректором Пражского университета, но в тысяча четыреста пятнадцатом году его сожгли на костре вместе со всеми его трудами. После чего и начались Гуситские войны. Хотите узнать об этом больше?

— Ничего себе! — воскликнула Лерка. — Нет, спасибо, Мика! Возможно, как-нибудь в другой раз.

Дальше мы купили билеты и поднялись на смотровую площадку ратуши, где минут десять смотрели на площадь, храм и ближайшие кварталы с высоты семидесяти метров.

— Вот бы отсюда выпустить наших журавликов! Я уже представляю, как бы они разлетелись по всей этой гигантской площади! — радостно мечтала Валерия.

— Думаю, из этого ничего не выйдет! — оборвала полёт её фантазии Микаэла. — У нас так нельзя! Или будет большой штраф!

— Скучные вы какие-то! — буркнула Лера в ответ и продолжила мечтать молча.

А наш милый гид рассказал, что помимо всего, уже увиденного нами здесь, под ратушей есть ещё подземелье с катакомбами и подвалами. Однако попасть туда так просто нельзя. Но если мы захотим, то можно будет записаться на экскурсию завтра.

— Мика, я подозреваю, что мы и за три дня не посмотрим весь город! Мы здесь уже часа полтора! А это, судя по карте, только район один, первый из двадцати двух!

— А-ха-ха! Ты почти прав! Только первый район Праги мы лишь начали, — рассмеявшись, ответила Микаэла. — Я не смогу вам всё показать даже за неделю! Ну… это повод задержаться у нас в гостях немножечко дольше. Думаю, мама с папой не будут против, — кокетливо предложила идею она и тут же скомандовала: — Ладно, хватит тупить! Идёмте уже на Карлов мост!

Следующие полчаса мы провели на огромном каменном мосту среди сотен других туристов.

— Какой он длины? — удивлённо спросила Александра.

— Кажется, около пятисот метров. А в ширину вроде десять! — пояснил нам наш гид.

Проходя мимо столиков с сувенирами, девушки не удержались и накупили себе мелких безделушек на память. Я же в это время рассматривал каменные статуи святых, которые украшали Карлов мост, и огромные башни его на концах.

Дальше мы отправились в Малый город. Пофотографировались у знаменитой Стены Джона Леннона, покрытой граффити, и попутно выслушали рассказ о борьбе за свободу и падении коммунистического режима, после которого этот объект стал символом мира и любви.