Спасение Веракко (ЛП) - Эвелин Виктория

— Ладно, давай покончим с этим.

Несколько минут они шли молча. Мягкий запах страха, исходивший от Лили, царапал чувства Веракко, как наждачная бумага. По мере того, как связь между ними крепла, ее беспокойство передавалось и ему. Насколько будет хуже, когда появятся его метки? Теперь он понимал, почему его тетя Йерев всегда была в таком плохом настроении, когда ссорилась со своим супругом, а также почему их ссоры, казалось, никогда не длились долго. Ему было физически не по себе от осознания того, что она была совсем не счастлива.

Он изучал Лили и наблюдал, как ее невидящий взгляд продолжает блуждать по черному туннелю. Она обхватила себя руками и, ссутулившись, прижалась к нему, пока он вел ее по проходу.

Его осенило.

— Это из-за размера туннеля?

— Размера туннеля?

— Я чувствую запах твоего страха.

Она издала тихий звук согласия.

— Ну, и да, и нет. Я не могу разглядеть, насколько велик туннель, но продолжаю представлять, что он маленький, и этого, по-видимому, достаточно, чтобы вызвать у меня клаустрофобию.

— Чем я могу помочь? — спросил он напряженным голосом.

— Ты помогаешь. Просто продолжай говорить со мной. — Она снова оглядела пространство перед собой. — Расскажи мне об укусе.

Веракко не смог подавить прилив счастья, который он почувствовал, когда она упомянула о его укусе.

— Это то, что мы делаем, чтобы убедиться, что у женщины есть наше противоядие.

— Противоядие? — выпалила Лили, выглядя пораженной. Когда он только уставился на нее, не зная, что сказать, она продолжила: — Ты ввел мне противоядие? Почему? Ты планируешь когда-нибудь укусить меня ядом?

Веракко усмехнулась и снова повела ее вперед.

— Это для продолжения рода. Яд каждого свадаэта немного отличается. Все они смертельны, но не совсем одинаковы. Мы можем пострадать от яда друг друга, если нас укусят, хотя реакция будет больше похожа на сильную простуду, чем на смерть, как это было бы у тех, кто не свадает. Поскольку у ребенка будет половина мужских генов и половина женских, мы вводим противоядие, чтобы убедиться, что самка не заболеет от развивающегося в ней яда ребенка.

Он знал, что они приближаются к выходу, потому что становилось тепло, сухой зной пустыни Дакуун проникал в туннель. Лили схватила его за предплечье, пробираясь в темноте, и вытерла пот со лба. В какой степени ее нынешнее состояние было вызвано жарой, а в какой — реакцией на его укус?

— Значит, ты мог бы сделать так, чтобы я забеременела? — спросила она со странным выражением замешательства, смешанного с чем-то непонятным.

Веракко пожала плечами, испытав мимолетную радость от этой идеи, прежде чем ее охватил нервный страх. Разве она не знала об этом?

— Я думала, ты знала, что это возможно.

Неловкое пожатие плеч было единственным ответом Лили на мгновение. Затем она прикусила нижнюю губу и сказала:

— Я думаю, на каком-то уровне я знаю, что мы с тобой одного вида, но я никогда не сложу два и два вместе. Просто ты так сильно отличаешься от меня. Странно, что у меня может быть… голубой? — Я даже не знаю, какого цвета будет ребенок. — Лили недоверчиво покачала головой и снова вытерла лоб футболкой. — Хорошо, что у меня есть внутриматочная спираль.

Веракко просканировала ее тело, не припоминая никаких внешних приспособлений.

— Где это?

Она усмехнулась, ее глаза все еще были немного шире, чем обычно.

— Это внутри меня. Это своего рода противозачаточное средство.

Веракко вспомнил, что Джейд тоже была уверена в своих противозачаточных средствах, полученных на Земле. Должен ли он сказать Лили, что ее спираль, возможно, не так эффективна, как она думает?

— Одна из пациенток, Джейд, забеременела, когда принимала земные противозачаточные средства. Я не проверял, но, возможно, ваша спираль… неэффективна.

Лили споткнулась. Мгновение она смотрела в темноту, затем глубоко вздохнула и пожала плечами.

— Вот дерьмо. — Она рассмеялась. Она вскинула руку в воздухе жестом, который говорил, что новая информация — всего лишь песчинка на постоянно растущей дюне. — Я думаю, мы посмотрим, что произойдет. Я не могу представить, что это не сработает. Это не похоже на таблетку. Она обвиняюще ткнула пальцем в его сторону и ухмыльнулась. — Но в следующий раз ты его завернешь.

Завернешь? — Веракко задумался над странной фразой, прежде чем до него дошли слова «в следующий раз», и его член дернулся. Впереди показался конец туннеля. Она восприняла новость о том, что может забеременеть, довольно спокойно. Может быть, она тоже хорошо воспримет новость о том, что она его пара?

Как только они вышли наружу, и она смогла посмотреть ему в глаза, он собирался ей сказать. Сердце билось всё сильнее с каждым шагом, приближающим их к выходу. Никто из них не ужинал прошлой ночью, и он был благодарен за это, зная, что в любой момент его желудок мог взбунтоваться.

Когда они, наконец, добрались до выхода и вышли, Веракко сделал глубокий вздох. Он протащил Лили через дверь и посмотрел, как она отреагирует на первый вид его родины.

Её глаза широко раскрылись, а рот слегка приоткрылся. Он взглянул на пейзаж и попытался увидеть его её глазами. Они стояли в нескольких сотнях футов от основания черных гор. Туннель выходил далеко от гор, чтобы гарантировать, что обрушивающиеся стороны, которые часто осыпались после сильных песчаных бурь, не перекрыли туннель.

Палящее солнце висело высоко в небе, светя на море сверкающего черного песка. Высокие дюны образовались вдали от гор, слегка закрывая вид на его город, который находился всего в дне пути.

— Это красиво, — прошептала Лили. Она проглотила и заставила себя улыбнуться. — И немного пугающе, честно говоря. — Она протянула руку и сжала его руку, потянув его за собой, когда они медленно поднялись на ближайшую дюну. Этот небольшой жест был настолько естественным и нежным, что его дыхание задержалось.

— Это может быть довольно опасно, если не знать, что делаешь. — Он взглянул назад на катающиеся холмы песка, вспоминая дни и ночи, которые он провёл здесь, служа в пехоте своего города. — Кажется, что пустыня неживая, но на самом деле она живёт. Самое важное — следить за тем, куда ты идёшь. Если песок выглядит как-то неестественно, сразу же скажи мне.

Лили подняла брови и тревожно осмотрела землю.

— Да, это точно будет преследовать меня в кошмарах.

Когда они добрались до вершины дюны, блеск вдали привлёк его внимание, и он указал на него. Лили повернулась, заслонив глаза.

Там был Митрандир. Новый город, с его огромными зданиями, виден издалека.

— Вау, — выдохнула она. — Он почти как лес. Здания такие странные. Почему они такие широкие и с плоскими крышами?

С печальным вздохом Веракко встал за ней, обвил руками её талию и дышал ей в волосы.

— Они кажутся плоскими, но на самом деле они наклонены внутрь и покрыты солнечными панелями. Туман и дождь собираются на крыше и направляются вниз через центр здания в большие фильтрационные системы под землёй. Затем вода поднимается обратно наверх, где снова падает вниз.

Она сдвинула брови.

— Зачем? Это не расточительство?

Веракко засмеялся.

— Нет, не расточительство. Вода используется по необходимости, и если её недостаточно, она распределяется более тщательно. Это лишняя роскошь. Архитектор спроектировал здание, чтобы оно было автономным, но он также учёл склонность моего народа к экстравагантности. — Он сделал широкий жест в сторону зданий, притворяясь, что говорит как будто в восторге. — Когда посетители приезжают в наш пустынный город, они восхищаются нашими пышными садами и бесконечными водопадами в центре каждого здания.

Лили засмеялась. Он покачал головой, всегда находя эту черту бесполезной и нелепо роскошной. Хотя вся вода использовалась, он считал, что её можно было бы использовать более эффективно. Снова волнение охватило его. Если бы он не женился на Зирите, это означало бы, что ему не нужно было бы возвращаться в Митрандир. Он мог бы остаться в Треманте с Лили, где технологии ценились больше, чем пышные проявления.