Нортланд (СИ) - Беляева Дарья Андреевна
Я не понимала, умираю ли я, все в голове смешалось, и в этом было особенное милосердие — я не боялась. Если не знаешь, чего бояться, то вроде как становится все равно. Безразлично и очень тепло. Мое уплывающее сознание снова столкнулось с образом Ханса. Он склонил голову набок, словно бы прислушивался к чему-то. За шумом в ушах я не слышала ничего, так что не могла понять контекст.
— Прошу прощения? — сказал он. А затем рука его разжалась, и он бросил меня на лестницу, удар был болезненным, но не смертельным, так что жаловаться мне было не на что.
Темнота, поглощавшая мир, рассеялась по углам зрения, а затем вовсе пропала, как будто ее разогнало солнце. Из сомнительных его заменителей были, правда, только люминесцентные лампы, но и они, видимо, сошли.
Ханс протянул к нам руку ладонью вверх, словно просил подождать, пока он разговаривает по телефону. Роми обняла меня. Мы не думали бежать, а я, кроме того, наверное и не могла.
— Я совершенно не подумал об этом, какая досада, — говорил Ханс, и я решила, что он сошел с ума. Я подалась назад, уперлась в Роми.
— Нет, разумеется, я этого не сделаю, — говорил он. — Но предлагаю разобраться тебе.
Я снова попыталась отползти, но Ханс наступил на подол моей юбки, покачал головой.
— Да-да, я дождусь тебя. Я все понимаю.
Ханс запрокинул голову, словно разминал шею, затем сказал:
— Благодарю вас за понимание. Это всего лишь минутная задержка. Хорошо?
Мы с Роми переглянулись, а затем сильнее вцепились друг в друга. Через минуту я услышала писк замка, а затем шаги на лестнице.
— Ханс, дорогой друг, это маленькое недоразумение, не знаю, как так вышло!
Я слышала голос Рейнхарда. Он переступил через меня, словно через вещь. Я увидела в его руках бокал с розовым, искрящимся шампанским. Движения его были раскоординированы, комедиантски расхлябаны.
— Вышло просто удивительно неловко, — сказал Ханс.
— Прямо-таки чудовищно, — согласился Рейнхард, приобнял Ханса за плечи, посмотрел на нас.
— Какие чудные, правда? Разве так не вкуснее?
Я увидела на белом воротнике его рубашки пятнышки крови. Он проступал для меня, как из темноты. Кровавые отпечатки были и на подушечках его пальцев, он испачкал бокал. И шампанское в бокале было не розовым.
То есть, розовым, но сорт винограда был здесь не при чем. Дело было в крови.
— Так что считай это неожиданной приправой, — сказал Рейнхард, приложил бокал к губам Ханса.
— Хочешь?
— Прекрати, это невежливо.
— Мое дело предложить.
Рейнхард допил шампанское, бросил бокал, наступил на него сапогом, превращая осколки в стеклянную пыль, а потом сделал шаг ко мне. Он с легкостью поднял меня на руки, несмотря на все мои попытки уцепиться за Роми или вывернуться, вырваться. Он крепко удерживал меня, прижимая к себе.
— Выпусти меня! Выпусти! Это моя подруга!
Роми словно опомнилась, но не до конца, оно пыталась отползти по лестнице вверх, но Ханс шел с ней вровень, а затем поднял ее, закинул на плечо, как какую-нибудь палку (да, так ее в школе и дразнили за то, что Роми — тощая).
— Я не хотел прибегать к столь варварским методам, — сказал он. — Но вы не оставили мне выбора.
— Каков он, а? — сказал мне Рейнхард. — Ставлю тысячу марок — конечно, хотел.
— Роми! — визжала я, но Рейнхард не выпускал меня, мне казалось, что с тем же успехом я могла пытаться вырваться из капкана.
— Эрика!
— Патетически, — сказал Рейнхард. Когда дверь за Хансом закрылась, и мы остались одни, я замерла. Странное было ощущение, я полностью расслабилась, и меня держали.
— Испугалась? — спросил Рейнхард, голос у него был странный, какой-то жутковато-веселый. От него пахло шампанским и кровью.
— Роми! Роми! Ты обещал ей помочь!
— И я помогу ей, — легко сказал Рейнхард, а затем развернулся, прижал меня к стене, так что я оказалась теперь в вертикальном положении и смотрела ему в глаза. Он по прежнему удерживал меня на полом, так создавалась иллюзия, будто я только чуть ниже его.
— Но сейчас я должен был отдать ее Хансу, Эрика.
— Почему?! Он будет мучить ее!
— Потому что таковы законы фратрии. Я не могу отобрать у него еду. Ты бы вырвала у своего брата из рук кусок хлеба?
— В детстве я так и делала. Но я ненавидела своего брата.
Он засмеялся, поцеловал меня в макушку.
— Плохая, плохая крошка Эрика Байер. Я как раз хотел заглянуть к тебе утром и сказать, что ты свободна.
— Что?
— Официально тебя здесь уже нет, — сказал он. — Кениг внял моей маленькой просьбе. Я сказал ему, что ты поможешь нам найти Отто Брандта. Что касается Роми, я заберу ее после того, как Ханс с ней закончит. Он переодел ее во фрау Бергер?
Рейнхард засмеялся, а я спросила:
— Да что здесь вообще происходит? Кто все эти люди?
Я удивилась, как мне хватает сил задавать эти вопросы. Рейнхард снова засмеялся, потом подался ко мне, сильнее прижав меня к стене. Он зашептал мне на ухо:
— Наркоманки, мелкие правонарушительницы, Крыски, бесплодные политические преступницы. Словом, всех и не упомнишь.
Он вдруг облизнул губы, я почувствовала его влажный язык на мочке своего уха.
— Впрочем, строго говоря, на их месте может оказаться любая. Скажем так, представь себе, что я не знал тебя, Эрика. Что ты не обладала возможностью сделать меня солдатом, но вместо тебя, по закону сохранения энергии, этой возможностью обладал кто-нибудь другой, не такой нежный, не такой сочувствующий. И вот я проезжал в машине мимо твоего дома, а ты как раз возвращалась с работы. Я случайно увидел тебя, а ты меня даже не заметила. Я указал бы на тебя, и на следующий же день ты оказалась бы здесь. Возбуждает? Тебя это возбуждает, Эрика?
Он рванул мой халат, я услышала стук пуговиц, посыпавшихся на пол, поскакавших по лестнице, Рейнхард оттянул платье и лифчик, обнажив мою грудь, сильно сжал ее. Я снова попыталась вырваться, но результаты были сомнительными, как и с самого начала. Он был намного больше меня и в десятки раз сильнее человека, так что я могла только извиваться в его руках.
— Не трогай меня!
— Разве тебе не понравилось, Эрика? Хотела бы оказаться на месте своей подружки? Или на моем?
— Рейнхард, прекрати!
Он втянул носом воздух, совсем как Ханс недавно.
— Я же чувствую, что понравилось.
Пальцы его больно ущипнули мой сосок, я зашипела. Мне было страшно и отвратительно, я вся дрожала. Рейнхард водил языком по царапинам, оставленным Хансом на моей шее. Он питался мной. Я не знала, чем была кровь — гормональным супом из адреналина и кортизола или метафизическим выражением моего отчаяния, но он питался мной через кровь.
— Если ты не остановишься, — крикнула я. — Я никогда тебя не прощу! Рейнхард, пожалуйста!
Сомнительная угроза для существа, не способного к эмпатии в традиционном смысле этого слова. Он трогал меня еще с полминуты, и только когда я заплакала от бессилия, вдруг отстранился, позволил мне съехать по стене вниз и поддержал, чтобы я не упала. Я оттолкнула его и запахнула халат.
— Ты с ума сошел? — спросила я, одной рукой придерживая ткань, а другой вытирая слезы. — Ты чертов ночной кошмар!
Когда он приблизился ко мне, я отступила.
— Не смей меня трогать.
Стоило ему протянуть руку, и я оцарапала его, озлобленная, словно загнанный в угол зверек.
— Не трогай!
А потом я увидела, как крохотная, тонкая ранка затянулась у меня на глазах, такая незначительная, что почти сразу она стала ничем.
— Ты…
— Я был голоден, — сказал он. Голос его почти стал прежним. Он был пьян, но вовсе не так сильно, как мне казалось до этого момента. Его повадки изменил голод, а не алкоголь. И Рейнхард все еще не наелся.
— Тебе нельзя здесь оставаться, — сказал он. — Да и у меня есть дела.
— Я не уйду без Роми.
— Я знаю. Я запру тебя в комнате.
— Запрешь меня в комнате? Почему я вообще должна тебе верить?!
— Ты не должна, — сказал он. Рейнхард не закончил фразу, я была в состоянии сделать выводы сама. Даже в самом худшем случае, даже если он придет за мной, чтобы питаться мной, это будет лучше, чем если я останусь здесь, среди полусотни (или больше) таких же хищников, как он, только совершенно мне незнакомых.
Похожие книги на "Нортланд (СИ)", Беляева Дарья Андреевна
Беляева Дарья Андреевна читать все книги автора по порядку
Беляева Дарья Андреевна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.