Батарейка для арда (СИ) - Ясная Яна

Я метнулась за тряпкой. Потом представила, что не успею, Рэй выйдет, а я тут на полу, кверху задницей и с тряпкой. Потом озадачилась что хуже — я с тряпкой или лужа мороженого. Потом плюнула — бес с ним, с мороженым! — он выйдет из ванной, весь такой сверкающий-благоухающий, а я душ, конечно, принимала сегодня, но на голове бардак, и шорты эти по-хорошему не то чтобы соблазнительно смотрятся… Рванула в спальню, вспомнила, что расческа в ванной, рванула в ванную, вспомнила, что там Рэй…

Словом, ард, выйдя из душа в одном полотенце, застал меня посреди гостиной в одном носке, трусах и вывернутой второпях наизнанку шелковой финтифлюшке, низ от которой я безуспешно пыталась отыскать в шкафу, но потом решила, что мороженое все же лучше убрать…

Я растерянно застыла, почему-то поджав босую ногу, и почувствовала, что краснею. Такой он был красивый, стоя передо мной, высокий, сильный, столько в сером взгляде было неприкрытого любования приправленного теплой насмешкой… что сразу стало ясно, что до моей прически и финтифлюшек прямо сейчас арду не было ни малейшего дела.

Он сделал шаг вперед — и я задержала дыхание. Еще шаг — и тяжелые ладони легли мне на талию. Судорожный вдох — и горячие губы с запахом мяты накрыли мои.

Рэй подхватил меня на руки, унес в спальню, и под жаркими, то лихорадочными, то упоительно долгими поцелуями я даже не заметила, как осталась без одежды. Но когда Рэй попробовал уложить меня на спину, вдруг мотнула головой и потребовала:

— Нет, ты ложись.

Ард подчинился, раскинулся на кровати передо мной, полностью в моем распоряжении.

Я улыбнулась ему, провела ладошкам по груди, по животу, обхватила ладонью горячий, твердый, уже поблескивающий смазкой член и, решившись, наклонилась и легонько коснулась его губами.

Рэй шумно выдохнул и смял в кулаках покрывало.

Я была рада, что он не тронул меня, не попытался проконтролировать — пусть даже и чтобы показать, как надо. Наверное, если бы он вмешался, я бы растеряла настрой и бросила затею, а так только метнула в него лукавый и смущенный взгляд из-под ресниц и закрыла глаза. Лизнула солоноватую головку (и вовсе не противно!) и снова обхватила губами, теперь уже глубже, со вкусом, лаская языком гладкую теплую плоть.

Рэй дышал рвано, подавался мне навстречу бедрами. Я вздрогнула, когда горячая ладонь легла мне на талию, провела по позвоночнику с нажимом — вверх и вниз. А потом, огладив бедро, скользнула вниз, между разведенных ног, во влажные складки.

Я тихонько застонала, подаваясь навстречу этой ладони и чуть сильнее сжала губами его плоть во рту, чтобы услышать ответный стон.

— Ли, хватит… — хрипло выдохнул Рэй, и я не сразу поняла почему — вскинулась удивленно — не нравится? Я что-то делаю не так?

Но озвучить вопрос не успела, потому что ард дернул меня за руку, опрокидывая на постель, перевернулся, подминая под себя и вошел одним резким движением.

Я вскрикнула, выгнулась, прижимаясь к нему животом и грудью, чтобы усилить это прекрасное ощущение наполненности и продлить сладкое мгновение первого проникновения. И Рэй будто понял — не торопясь двигаться, наклонился, целуя меня — глубоко и жадно, совершенно не смущаясь того, где только что были мои губы.

Я обхватила его руками, ногами, вдавливая в себя всеми доступными мне силенками, и не отпуская. И когда ард начал двигаться, то почти не выходил из меня. И от каждого медленного, глубокого размеренного движения внутри мне становилось все горячее.

И пик наслаждения, пронзивший тело до онемения на кончиках пальцев, в этот раз показался мне каким-то упоительно долгим. Я смаковала его, задыхаясь, вцепившись в широкие плечи и почти теряя сознание. А Рэй, словивший свое наслаждение одновременно со мной, уткнулся мокрым лбом в мое плечо, и его жаркое дыхание приятно щекотало влажную кожу.

Я нежно погладила пальцами красноватые лунки отпечатков собственных ногтей и, не удержавшись от соблазна, больно куснула за мочку уха арда, вознамерившегося будто бы прямо на мне и задремать.

Между прочим, теперь, когда физический голод утолен, можно заняться и любопытством!

Мы лежали под покрывалом — я то ли на Рэе, то ли рядом с ним. Ровное тепло, исходящее от мужчины, приятно грело, а задумчиво-массирующие движения пятерни в волосах рассыпали по телу приятные мурашки. Он не дал мне сразу наброситься на него с вопросами и сначала сам подробно расспросил меня о самочувствии, физическом и моральном, не хуже доктора Эдны, а в чем-то даже дотошнее. Он совершенно не поддавался на провокации и попытки увильнуть от ответов и, кажется, только убедившись окончательно и бесповоротно, что визит на Грань ничего фундаментально во мне не травмировал, отстал, отдавая мне инициативу.

У меня, в отличие от арда, вопрос на языке зудел только один. Зато какой!

— Ну?! — выдала я, преданно заглядывая в серые глаза.

— Что «ну?», — поддразнил Рэй, и я мстительно ткнула его пальцем между ребер.

Он мою руку перехватил, не позволил выдернуть, завязалась возня, но я быстро спохватилась, что против меня подло применяют отвлекающий маневр, обмякла и сделала вид, что вообще мне куда-то срочно понадобилось из постели.

— Ладно-ладно, — неохотно произнес ард, возвращая меня на место.

Действительно неохотно. И голос у него изменился, стал как-то серьезнее, если не сказать, мрачнее.

— Пару лет назад у нас здесь приключилась страшная история, — проговорил ард, и я недоуменно моргнула — при чем тут пару лет назад? — но перебивать не стала. — Пропали три молодых человека из богатых и влиятельных семей. Их искали громко, долго, привлекали множество служб… и останки одного из них вы итоге все же были найдены.

Рэй посмотрел на притихшую меня и негромко закончил:

— В желудке одной из тварей изнанки. Треймарские слизни славятся тем, что могут переваривать пищу годами…

У меня к горлу подкатила тошнота, но я промолчала, ожидая продолжения.

— Ты не представляешь, что вообще тут вызвала эта находка. На ушах стояли все. Абсолютно все.

Я нахмурилась, напрягая память — неужто о таком умолчали бы в новостях? И Рэй, угадав ход моих мыслей, тут же пояснил:

— Естественно, в широкую общественность этому факту просочиться не позволили. И вовсе не потому, что Союз опасался за свой имидж. Нет. Больше всего все боялись, что участь самонадеянных пареньков кто-то захочет повторить. Потому что на Грани они оказались не по воле случая, не по нелепой случайности, нет. Они ходили туда на экскурсию. Поразвлечься. Вид экстрима такой — типа прыжков с парашютом. А то скучно жилось золотой молодежи…

— Но… как? — все же не удержалась я, хоть и подозревала, что об этом Рэй и так расскажет.

— Очень просто. Одному арду показалось мало того, что он зарабатывает честной службой, и он решил, что имеет право подзаработать на том, что регулярно рискует жизнью. Он взял себе в подельники товарища, который потихоньку списывал рабочие артефакты как бракованные, и втюхивал граневики за бешеные деньги вот таким вот любителям щекочущих нервы ощущений. Ведь создатели артефакта постарались обеспечить максимальную безопасность его носителю — если передвигаться молча, не ковырять тварей пальцем и не искать неприятности, то действительно можно без особых стрессов прогуляться на Грань туда и обратно. И никто ничего не узнает.

Рэй вздохнул и поцеловал меня в лоб, будто хотел разгладить обозначившуюся на нем морщинку.

— И был прав. Не узнали бы, наверное, еще долго, если бы его клиенты не оказались слишком самонадеянными. Он ведь пытался соблюдать осторожность, продавал не больше одного граневика в одни руки — мол, разок прогулялись и будет. Но парни убедили его, что покупают на большую компанию, тогда как на деле их было только трое. И в какой-то момент они, видимо, просто расслабились — а может быть, излучения грани сыграли злую шутку, полагаю, ее влияние ты успела на себе испытать — и потеряли осторожность.

Мир полон идиотов, подумала я, передернув плечами. Если бы мне кто-то прямо сейчас предложил еще разок прогуляться по Грани, даже уже с пониманием всего происходящего и особенностей действия артефакта, я послала бы этого человека далеко и надолго. Спасибо, мне хватило. И видов, и фауны, и впечатлений. Я вон от них почти три дня отходила.